Сеть и теперь не перестала демонстрировать свой плохой характер. Она расползалась в стороны, норовила выскользнуть и свешивала то один, то второй конец прямо под ноги. Но Яс гордо шел вперед и даже споткнулся об нее всего два раза. А упал вообще один.

—           Что это? — удивленно спросил Льен, когда Яс бросил добычу ему под ноги.

—           Сеть, чтобы рыбу ловить, — представил грязное нечто, с торчащими во все стороны травинками, веточками и листьями добытчик.

—           Да? — почему-то засомневался Льен и поворошил нечто носком сапога.

К его удивлению, ничего странного оттуда не вылетело, и даже мыши не начали с писком разбегаться во все стороны.

—           Хм, — задумчиво высказался Льен.

—           Только ее распутать надо, — сказал Яс, тоже поворошив добычу. — И вопрос с тем, как поймать рыбу будет решен.

—           Ага, — еще более задумчиво отозвался Льен. Потом осмотрелся и подозрительно воссиял. — Вот чем их занять можно! — воскликнул излишне радостно и, не прошло и пяти минут, как сеть была отдана на поругание первокурсникам.

А у Яса появилось предчувствие, что все его упорство было напрасным, потому что после первокурсников от сети вообще ничего не останется. Особенно если кто-то из них похож на самого Яса в том же возрасте.

—           Хорошо, что не спрашивал, — только и смог пробормотать добытчик. — Теперь, в случае чего, можно сжечь и пускай ищут себе воров сколько влезет.

Высказавшись, Яс отправился помогать Малаку обезвреживать норовивших выбраться из кувшинов и ускакать лягушек. Но оказалось, что Малак уже сам с этой проблемой справился. Пришлось идти к пруду, чтобы поучаствовать в дебатах о рыбной ловле.

К удивлению Яса, когда студентусы как раз пришли к выводу, что проще всего ловить рыбу с помощью левитации, причем на ощупь, первокурсники принесли сеть. Дыр в ней вроде стало меньше, зато некоторые стали гораздо больше, но выглядела сеть более-менее перспективно. Как этой штукой пользоваться, никто особо не знал, но то, что если к одному краю не привязать чего-то тяжелого, до дна она не опустится, понимали все. Поэтому следующим номером программы стало наполнение освобожденных от лягушек кувшинов камнями и привязывание их к сети.

Яс тоже в этом поучаствовал.

И он, конечно же, понял, что сеть таки придется сжечь. Потому что в ином случае владелец убьет того, кто рискнет ее вернуть.

— Давай помогу,

А самое странное, что поймать рыбу получилось, наверняка не всю, и вперемешку с мусором, но это было не важно. Роан ведь не уточнял, сколько той рыбы должно быть запущено в пруд. 

Впрочем, гоняться за котом, осмелившимся уволочь здоровенного карася, это соображение никому не помешало. Даже Хэнэ поучаствовал. Наверное, от скуки.

Работа возле пруда кипела. У студентусов вполне успешно получилось извлечь нашедшиеся на дне склизкие ветки. Потом Хэнэ долго рассматривал черную грязь и заявил, что убирать ее не стоит, потому что в ней живет кто-то нужный, хоть и очень мелкий. Так что выгребать понадобилось только что-то подозрительно похожее на навоз, замешанный на гнилой соломе, обнаружившийся справа по отношению к селу. Заодно Хэнэ написал инструкцию о том, чего нельзя бросать в пруд.

И оказалось, что вся проблема пруда заключается в пропавших ключах, которые его питали, а потом куда-то делись.

Хэнэ, придя к этому выводу, глубокомысленно почесал голову и заявил, что они из- за движения грунта могли поменять направление. Но если их найти и проложить им путь...

В общем, бедному Деньке всучили палку, выломанную на ближайшем кусте, и велели искать.

Денька пожал плечами и спорить не стал. А так, как к делу он подошел основательно, то не удивительно, что вскоре за ним стала бродить сельская детвора с веточками в руках. Они даже глаза закрывали и пытались идти так, слушая неведомое, но в отличие от Деньки препятствия обходить, не видя их, не могли. Они падали, толкались, кричали и смеялись. А Денька шел, как сомнамбула, и выглядел предводителем сбежавших из дурдома пациентов.

—           Здесь, — наконец сказал он, замерев на ничем не примечательном пятачке земли.

—           И что делать дальше? — задумчиво спросил Яс.

Всезнайка кикх-хэй, видимо, об этом подумать не успел, но предположил, что там могло что-то обрушиться. Камень какой-то, например. И если его убрать...

В общем, зря он это сказал. Среди успевших заскучать студентусов было слишком много магов земли и не меньше магов воды.

Роан тихо и мирно дремал прямо за столом, не обращая внимания на спорящих экспертов и дознавателей. Снилась ему Йяда, почему-то в венке из одуванчиков. Она танцевала под печальную мелодию флейты и призывно улыбалась. И Роан к ней уже почти дошел, как в сон ворвался чей-то рев, последовавший за ним грохот и мрачная ругань над ухом.

—           Что?! — рявкнул расстроенный Роан.

—           А потом они украли Весеньку и не признаются куда ее дели, — грозно говорил кто-то у входа.

Дознаватели и специалисты столпились там же. Роану пришлось встать и пойти к ним. А послушав дивный рассказ селян, притащивших каких-то избитых и связанных северян, захотелось плюнуть на все и куда-то уйти. Потому что он догадывался, что без кого-то из студентусов эта удивительная история не обошлась. И был уверен, что выяснить кто причастен, а кто нет, не удастся. И...

—           Вы эту Весеньку хорошо искали? — мрачно спросил дознаватель, видимо подумавший о том же, о чем и Роан.

—           Так украли же. Признаются, и сразу найдем, — убежденно сказал здоровенный парень.

—           Доченька моя, — душевно провыла стоявшая рядом с ним женина. Роан печально вздохнул.

Выясняли, кто кого украл, зачем, откуда у княжича взялась невеста, куда делась и причем там вообще какая-то сельская девица долго и нудно. В самый разгар этого веселья на крики пришла симпатичная, хоть и конопатая девушка, немного послушала, потом растолкала народ, бухнулась на колени перед страдающей матушкой и стала каяться, попутно сообщая, что выходит замуж за парня из соседнего села и боялась, что чадолюбивой маме это не понравится.

Девицу обругали, перед бородачами начали извиняться, а потом резко вспомнили, что они все-таки кого-то украли и резко передумали. И, наверное, этот дурдом длился бы до самого вечера, если бы недалеко что-то не бамкнуло, в небеса со свистом унесся большой комок земли, а потом забил фонтан, опавший через десяток секунд.

Земля рухнула на соседний с вдовой дом. Староста простонал:

—           Пруд.

А безумные студентусы стали очень громко орать что-то невнятное.

—           Я их поубиваю, — мрачно сказал Роан, первым бросаясь в ту сторону.

За ним побежал староста, а потом и все остальные, даже побитые бородачи. А когда добежали, удивленно замерли на краю большой ямы, наполненной мутной водой и светящимися наростами, похожими на грибы. Настолько похожими, что никто бы не усомнился в принадлежности их к грибам, если бы они не были такими большими и не росли под водой.

Студентусы, успевшие сбегать за палками и, похоже, совсем не удивленные неожиданной находкой, тыкали деревяшками в наросты. Невозмутимый Хэнэ громко рассуждал о том, как нужно рыть канал, чтобы вода пошла в пруд. И Роан никак не мог решить, кого же ему сильнее хочется придушить.

—           Это что за пакость? — спросил похожий на военного дознаватель.

—           Это наша грибница. Молодая, не беспокойтесь. Она только-только стала менять среду и ничего натворить еще не успела. Мы легко ее уберем.

Роан оглянулся и совсем не удивился, обнаружив за спиной рой маскирующийся под длиннобородого старика, словно вышедшего из сказки о волшебнике исполняющем желания.

— Вот так я и знал, — только и смог пробормотать преподаватель.

Староста печально смотрел на лягушек, вместе с которыми его выгнала из дому жена, и пил кислое вино. С лягушками он заседал в лагере магов и точно знал, что жена одумается и простит. Вот только просить прощения ему не хотелось. Сама же доказывала, что тех лягух целых сто, а их оказалось всего семьдесят три.