— Что захочу? — рука Гарри потянулась к пистолету. Он надеялся, что Снейп остановит его, но ничего подобного не произошло. Пистолет оказался тяжелее, чем ожидал Гарри, и поскольку он никогда не держал в руках оружия страшнее кухонного ножа, этот вес показался ему жутким.

— У тебя есть свои мысли? Идеи? Мечты?

Гарри, повертев в руке пистолет, положил его обратно на пол. Он так долго ждал этого дня, совершенно не думая о том, что произойдет, когда день настанет.

— Я другого ожидал, — сказал Гарри, и это было ложью, потому что на самом деле он не ожидал вообще ничего. Так было проще. Нет ожиданий — нет разочарований.

— Что я приставлю пистолет к твоему виску? — спросил Снейп.

— Что-то вроде того, — ответил Гарри, и это тоже было ложью, потому что при всех своих дурных манерах и отвратительном педагогическом подходе профессор никогда не причинил студенту вреда или даже намека на вред. Вряд ли он был способен…

Холодный металл оказался возле виска Гарри раньше, чем он успел сказать слово «неожиданность». Снейп смотрел на него безразлично.

— Что дальше по сценарию? Я скажу тебе раздеваться?

Гарри проглотил воображаемый комок, застрявший в горле, и стал мотать головой. Аккуратно, чтобы ненароком не спровоцировать Снейпа.

Металл больно впился в тонкую кожу на виске.

— Раздевайся.

Гарри покосился на окно. При желании можно было увидеть, как в одной из бесчисленных комнат преподаватель лишенного смысла предмета приставил к виску студента пистолет.

— Никто не смотрит, — сказал Снейп. — Никто не смотрит, никто не видит, а если кому-то так сильно не повезет, что он наткнется на нас с тобой, он отвернется и забудет, какое сегодня число. Ты слишком хорошо думаешь о людях, Поттер. А теперь раздевайся.

Гарри казалось, что на него смотрит весь университет. Как будто приемная комиссия, которая в реальной жизни в случае Гарри состояла из одного только ректора, на сей раз решила посетить его в полном составе. Дрожащими пальцами, боясь задеть руку Снейпа, Гарри начал стаскивать с себя свитер. Его связала заботливая миссис Уизли, на нем были инициалы Гарри: «HP».

Гарри подумал, что лучше бы ей вывязывать на свитерах «SOS», тогда в случае необходимости ими можно будет размахивать перед окном. Воспаленный опасностью мозг начал подбрасывать отвратительные шутки.

— Что дальше? — спросил Снейп, и Гарри услышал «хрясь», которое в криминальных драмах означало, что убийца взвел курок.

— Н-не н-нужно, — пробормотал Гарри.

— Похоже, что нужно, — профессор свободной рукой толкнул его на кровать.

— Я никому не скажу, — продолжил Гарри.

— Я знаю.

«Хрясь» раздалось еще раз, но Гарри не мог понять, хороший это знак или плохой, так что на всякий случай зажмурился.

Прежде чем ему хватило смелости открыть глаза, он почувствовал на шее холод металла.

— Не двигайся, — сказал профессор.

И Гарри решил, что открывать глаза тоже не стоит. Зачем? Он не увидит ничего хорошего. Чем бы это ни было, ножом, очередным пистолетом, бензопилой, ракетницей, ему, Гарри, от этого ни жарко, ни холодно. Может быть не важно, что у него в руках? Может быть, когда они пили чай с пирожными, Гарри был в такой же опасности, как и теперь?

— Помнишь Хэллоуин? — спросил Снейп.

Гарри издал тихий звук, похожий на «угу», стараясь не шевелить горлом.

— Ты много выпил, — сказал Снейп. — Не настолько, чтобы отключиться, но достаточно, чтобы вся эта глупость вылетела из твоей головы. Ты тогда был красивым. Похожим на Лили. Она умела забывать, какая паршивая жизнь окружала ее. Ты тоже умеешь, но вместо этого ведешь себя как последний болван.

Увлеченный монологом профессора, на секунду Гарри забыл, что возле его горла торчит нечто холодное, неудачно дернулся и почувствовал, как вдоль шеи потекла струйка. Она щекотала, захотелось немедленно провести рукой вдоль шеи. Он зажмурился еще сильнее.

— Пока твои однокурсники веселятся, Поттер, ты строишь из себя невесть кого. Героя? Дамблдор найдет себе десяток героев, можешь даже не сомневаться. Тебе двадцать три, а не пятьдесят три. Какого черта ты творишь?

Давление на шею ослабло — Гарри облегченно выдохнул, но тут же на горло легла горячая ладонь. И вдохнуть он уже не смог.

— О чем думаешь сейчас, Поттер? — спросил Снейп. — О докладе на следующий раз? О премиальных?

Гарри попытался разжать хватку Снейпа, но это было все равно что отталкивать перегруженный шкаф или грузовик.

— Подумай, Поттер, — продолжил Снейп. — Неужели это важно?

Гарри в последний раз попытался сделать вдох — грудь жгло. Темные точки в глазах слились в единое полотно и заслонили комнату. Он упал в бассейн с обрыва и выпил залпом рюмку текилы. Горло жгло. Глаза болели от яркого света.

— Так и не сказал? — презрительно спросил у него незнакомец из зеркала.

Потом стало мокро, холодно и отвратительно темно. Он очнулся. Голова гудела. Мозг долго пытался оценить обстановку. В руках оказался бокал с водой.

— Можешь посидеть здесь еще пару минут, — сказал Снейп. — Потом выметайся.

— Куда? — спросил Гарри и тут же закашлялся. Говорить было больно.

— Мне все равно.

Гарри удивленно посмотрел на профессора — еще несколько секунд назад тот держал его на прицеле.

Неужели это все? Зачем? Почему нельзя было просто поговорить, обсудить все…

Снейп сидел возле стола и протирал салфеткой широкое лезвие. В тусклом свете от фонарей на улице оно красиво блестело.

Гарри сделал пару глотков, поставил стакан на пол. Рядом лежал пистолет. Тяжелый и, возможно, еще теплый от прикосновения Снейпа. Гарри поднял его и взвесил в руке. Потом направил на профессора. Подтянул на себя рычажок.

Снейп замер.

— Вы боитесь, — сказал Гарри, перехватывая пистолет второй рукой, потому что он оказался тяжелее, еще тяжелее. Прицел колебался из стороны в сторону. Руки вспотели и задрожали.

— Стрелял когда-нибудь? — спросил Снейп.

— Нет.

— Начинать лучше с банок, — Снейп собрался встать, но Гарри взмахнул пистолетом и перехватил его, показывая, что готов выстрелить.

— Почему я? — спросил Гарри. — Почему из всех вы выбрали меня для своего розыгрыша? Для всех своих розыгрышей. Для издевательств. Почему мне бросили связку ключей? Из-за мамы?

— У нее были красивые глаза, — ответил Снейп. Он, казалось, даже не моргал — застыл неподвижно перед болтающимся в воздухе пистолетом. — Но еще у нее был недостаток.

— Какой?

— Тот же, что у мисс Грейнджер, — уголок рта Снейпа осторожно пополз в сторону. Как будто резкое движение могло спровоцировать Гарри.

— У Гермионы нет недостатков, — ответил Гарри.

— Неужели? Тогда почему ты позволил очередному мистеру Уизли дарить ей дешевые букеты и водить в кино на последний ряд?

— Вы так тщательно следили за Гермионой?

— Нет, — Снейп усмехнулся, — не за Гермионой. Умная, красивая девушка, с которой вы отлично ладите. Она понимает тебя, ты понимаешь ее. Но романа не вышло.

— Если вы про то, что я…

— Я про то, что иногда недостаток в глазах смотрящего, — Снейп аккуратно отложил нож и салфетку. Его ладони легли на колени.

Держать пистолет стало невыносимо тяжело. Почему об этом не говорят в фильмах?

— Так дело в том, что я парень? — Гарри попытался придать себе побольше смелости. — У нас половина университета — парни. Если приглядеться, так еще больше.

— Убери пистолет, — попросил Снейп. — Еще немного, и у тебя соскользнет палец. Будет сложно объяснить, что ты здесь делал.

Гарри подержал пистолет еще несколько секунд, из чистого упрямства, а потом убрал его.

— Я тебя хорошо понимаю, — сказал Снейп. — Наверное, психоаналитик назвал бы это извращенной формой нарциссизма, но я был тобой. С одним важным исключением — Дамблдору тогда я был не нужен. Никто не возился со мной, не отправлял выступать от лица университета. Я стал нужен, но это другое. Заваришь чай?

Уже выливая кипяток в чайник, Гарри очнулся. Он сделал все на автомате, не прибегая к помощи мозга. Встал, дошел до чайника, вытащил из шкафа коробку с заваркой. Снейп возился с вещами, изредка доносился глухой стук. Когда Гарри обернулся, сумки уже не было. За окном окончательно стемнело, часть фонарей в парке погасла.