Когда я спряталась в полуночных тенях возле входа слуг, ожидая смены караула, особенно высокая фигура, поспешила к замку. Это мог быть только принц Эйко. Ходили слухи, что он проводил вечера в обсерватории, в башни, в основном скрытой лесами к востоку от замка.

Он остановился, его подбородок высоко поднялся, на мгновение, повернув голову в мою сторону. Я задержала дыхание. Затем он продолжил свой длинноногий шаг. Я заглянула за угол, когда стражники открыли ему скрипучие двери, убедившись, что он скрылся в замке. Пришли еще двое стражников, и вчетвером начали о чем-то болтать. Когда их головы были повернуты в сторону, я подкралась вперед, идя круговыми путями, придерживаясь теней, и начала пробираться по лесу и по скалам, пока не вышла на главную дорогу. Оттуда это был прямой путь мимо уже знакомого причала.

Причал не был готов спать. Таверна, стоящая перед дорогой, открыла дверь, проливая свет и смех, и запах пота в ночной воздух. Моряки хохотали и спорили, их грубые акценты были знакомы с моего времени на корабле. Я собиралась двигаться дальше, когда увидела знакомое широкое, покрытое солнцем лицо. Джаро сидел за одним из столов, его щеки краснели от выпивки, его легкая улыбка вспыхивала, когда его спутник говорил и жестикулировал руками.

Джаро поднял глаза, и на секунду я подумала, что он мог меня видеть, но затем он сделал еще один медленный глоток из кружки. Я двинулась дальше.

Через минуту я услышала звук тяжелых, приближающихся шагов. Я развернулась, мои руки автоматически нагрелись, готовясь к сражению.

Джаро засмеялся и показал ладони. — Я сдаюсь.

Я опустила руки. — Я не думала, что ты меня видел.

— Хороший матрос знает о любом проходящем ветерке. — Его ухмылка была широкой. — Даже с севера.

Я надеялась, что он не спросит меня, почему я проходила так поздно ночью. — Как Авер?

— Сердится. Я записал ее в школу. Она предпочла бы быть со мной в море. Но у меня есть мирное предложение. Я построил ей маленькое судно, на котором она может плавать по острову.

— Самостоятельно?

— С другом. Пока она наблюдает за погодой и говорит мне, когда она выходит.

— Считаюсь ли я другом?

— Конечно, Руби. — Он засунул руки в свои мешковатые карманы и покачивался на каблуках. — Тебе даже не нужно спрашивать. Если ты хочешь отплыть, ты можете найти меня на седьмом пирсе в большинстве дней. Или здесь, в таверне ночью. — Его улыбка расширилась. — Приятно слышать, как ты говоришь на Судазианскойм. Ты быстро научилась.

— У меня был хороший учитель.

Он сделал пренебрежительный жест, но выглядел он довольным.

После того, как мы попрощались, я продолжила путь, пока не добралась до школы. На моем лбу выступил пот, и меня мутило. Эффект яда не оставил меня полностью, но я проигнорировала дискомфорт. Мне нужно было вернуться в замок перед рассветом.

Гравий хрустнул у меня под ногами, когда я прошла через ворота. Никаких мастеров не было видно. Я прокралась в школу, как призрак, ступая кожаными ботинками с пятки на носок.

В коридоре было пусто, пока я не добралась до черной двери библиотеки, где дремали два старших мастера, одна прижавшись ладонью к щеке, а другая, прислонившись к двери. Лунный свет пролился из аркады окон, и единственного фонаря горевшего с его места на крюке.

Медленно, очень осторожно, я сняла фонарь и вышла обратно на улицу, оставив его во дворе. Я едва могла видеть мастеров в этом свете, но, конечно, они могли вызвать огонь, чтобы осветить помещение в любой момент.

Мне нужно было их отвлечь.

Я подумывала о том, чтобы поджечь один из заполненных соломой манекенов, когда голос чуть не заставил меня выпрыгнуть из кожи.

— Немного поздно, чтобы практиковаться, не так ли?

Я развернулась. В лунном свете появилась высокая форма.

— Принц Эйко, — сказала я, протягивая руку к груди, где мое сердце пыталось вырваться наружу. — Что привело вас сюда?

Тени прошлись по его лицу. — Я собирался задать тебе тот же вопрос.

Я осторожно наблюдала за ним. Его глаза блестели зеленым в лунном свете, его поза была расслабленной. Он скрестил руки на груди, ожидая, когда я отвечу.

Любое оправдание пребывания здесь, звучало бы слабо, но я должна была сказать ему хоть что-то. — Я надеялась немного потренироваться наедине, какое-то время. Здесь так спокойно ночью.

Он молча, несколько слишком громких ударов для моего сердца. — Я не могу править этим островом, но я знаю, что здесь происходит. На самом деле, я знаю больше, чем большинство, за что я благодарен. — Он сделал шаг ближе. — Если ты скажешь мне, что тебе нужно, возможно, я смогу помочь.

Я сопротивлялась желанию отступить, вместо этого встретила его глаза и попыталась прочитать выражение в них. На что он намекал? И как я могу расспросить его, не раскрывая ничего о себе? У меня не было причин не доверять ему, но и не было достаточной причины, чтобы рассказывать мои секреты. Это было, похоже, на спарринг с завязанными глазами. — Даже если мне нужна помощь, зачем вам это предлагать?

— Я думаю, у нас могут быть общие интересы.

Я сомневалась в этом. Я попыталась выиграть время и привлечь его больше. — Спасибо, что защищали мое дело перед мастерами.

Его губы скривились. — Мастер Даллр помпезный… — Он прочистил горло. — Ну, как бы там не было, кажется, они приняли решение. Только королева сможет отменить его.

— Но она не будет. Она сказала так же.

— Она никогда не имела прежде причин. — Он сделал паузу, прежде чем сделать маленький разочарованный вдох. — Поскольку ты мне не доверяешь Руби, я тоже тебе не доверюсь. Ты должна встретиться со мной на полпути. Расскажи мне, что ты здесь делаешь. В одиночестве. Ночью. Одетая как вор.

Мое сердце запиналось и набирало скорость. Это было почти обвинение. — Я одета для тренировки. Разве мне не разрешено быть здесь?

— Я не скажу королеве, если это то, что ты имеешь в виду.

Это меня удивило, намек на то, что он защитит меня, даже если это означает скрыть что-то от жены. Он пытался завоевать мое доверие, но я не могу позволить себе совершить ошибку. Я уже сделала слишком много. Этот запутанный танец терял свою привлекательность. Время истекало, мне нужно было украсть книгу, а я стояла здесь, торгуя загадками с супругом королевы.

— Но справедливо предупредить тебя, — добавил он, — нелегко будут вытащить охранников с их поста. Если тебя поймают, тебе придется объясниться перед мастерами и королевой. Я не думаю, что ты хочешь это делать. А ты?

Мои руки сжались по бокам. Мне не нравилось, когда на меня давили. — Я же сказала, я пришла на тренировку.

Он проигнорировал это. — Всего через несколько дней ты могла бы иметь законный доступ ко всему здесь. Но, увы, ты, возможно, провалила свое второе испытание. Итак, вот ты здесь, сейчас.

Страх дрогнул у меня в животе. Если он обвинит меня перед мастерами, это будет его слово против моего.

Когда я ничего не сказала, его рука сердито нарезала воздух. — Если ты продолжишь напрасно тратить время, ты не чего не добьёшься. Когда ты это осознаешь, приходи ко мне.

Он повернулся и скрылся в темноте. Потребовалось несколько минут, чтобы мое дыхание вернулось к норме. Мой разум мчался с вопросами, но им придется подождать. Ночь ускользала. Я открыла ладони, и подожгла манекены, а затем выбежала в темный коридор. Изменила голос, я крикнула: — Огонь! И стала ждать.

Охранники шуршали в бодрствовании, двигаясь со своего поста, за светом и треском от тренировочного манекена. Когда они побежали к колодцу за ведрами с водой, я скользнула по темноте до двери библиотеки.

Потребовалось секунда, чтобы разблокировать их, и я была внутри. Дверь царапала пол, когда я закрыла ее, чтобы свет не шёл в коридор. Я зажгла огонь на ладони, используя его, чтобы осветить четыре фонаря, свисающих с крючков.

Книжные полки бежали в два ряда с центральным проходом. На каждой полке была кафедра — полка, высеченная на высоте талии, — и скамьи стояли перед кафедрами. Все книги были прикованы цепью, их можно было прочитать, но никак не унести отсюда.