Он давно потерян в толпе незнакомцев. Изрядно выпивает, ни с кем не контактирует, да и никто особого внимания на него не обращает. Парень нарочно уходит от Райли, которая ищет его в гостиной, и никак не реагирует, когда девушку пихают, отчего она разливает на себя алкоголь из стаканчика. Остин наоборот уходит, спеша на второй этаж, чтобы уединиться в ванной комнате.

Что его гложет? Странное сосущее ощущение под сердцем, не покидающее его на протяжении нескольких дней. Он полон сомнений. Необычных и нелогичных. Мыслей, о которых он не задумывался ранее, и никогда бы ни задумался, если бы не этот чертов…

Открывает дверь ванной комнаты, уставившись на Робба, который поднимает на него взгляд, к губам поднося свернутую травку, поджигая один кончик бумажки, чтобы глотнуть дыма. Остин не мнется, переступая порог:

— Ты ебанный наркоман, — закрывает за собой дверь, на щеколду. Робб усмехается, пустив дым изо рта:

— Один раз можно, — встает боком, начав сворачивать второй косяк для друга из травки, что разложена на краях раковины. Русый подходит ближе, отбрасывая свои мысли, когда принимает косяк, сделав хорошую первую затяжку, отчего мягкое тянущее чувство охватывает полное хаоса сознание, даря неимоверное наслаждение, продлить которое можно только повторением глотания своеобразного «никотина». Кудрявый морщится, хорошенько вдыхая, и изучает косяк между пальцами, расслышав, как в коридоре что-то разбивается, после чего следует дикий и довольный вой приглашенных. Остин искоса смотрит в сторону двери, никак не отреагировав. Ему плевать, во что превратится дом. Его тревоги связаны абсолютно не с этим. Парень смотрит на Робба, который задумчиво наблюдает за испарением дыма, что выпускает через ноздри, и опьянено пускает смешок, обратив внимание на друга:

— Че? — слышит, как вновь что-то бьется, наверное, зеркало. — С днем рождения, придурок, — и улыбается краем губ, ведь это настолько иронично. Сарказм. Черный. Остин обычно спокойно реагирует на подобное, но не в данном состоянии, когда каждая его мысль пропитана неприятной злостью, направленной на кудрявого.

Это он сделал. Он сделал это с тобой. Вселил сомнение. Заставил попробовать и задуматься. Он. Ненавидь его, Остин.

Робб вопросительно кивает головой, поглощает дым, наконец, изобразив на лице хмурость, так как Остин не меняется в лице, продолжая зрительную резню. Кудрявый отдается молчанию. Томно и долго смотрит. Практически перестает расценивать происходящее, как нечто странное. И нарочно на мгновение опускает взгляд на губы русого парня, глаза которого моментально выдают ответную агрессию.

Какого. Мать. Вашу. Хрена.

Но с его стороны никакой физической реакции в момент, когда Робб тянет никотин в рот, после выпуская в лицо Остина, который с яростью, теперь уже на самого себя опускает внимание ниже глаз парня, сжато глотнув сухости во рту с привкусом пива. Робб опускает косяк, сощурено исследуя лицо друга, чтобы понять его поведение:

— С тобой всё в порядке?

Он серьезно? Остин готов избить его к херам за подобные вопросы. Этот урод… Какого черта он заставляет его творить всякую ересь, чтобы доказать себе неправильность своего же мышления?

Остин Донбар увлечен представительницами женского пола. Он не думает ни о чем другом. Его вовсе не интересует…

Хватает Робба за шею, с болью сжав пальцами кожу, заставив кудрявого подавиться слюной, отступив назад. Задевает ногой пустую бутылку виски, потеряв равновесие, и бьется спиной о поверхность плиточной стены, выронив косяк и обеими руками схватившись за запястье друга, чтобы отдернуть его ладонь, но в порыве агрессии Остин довольно силен. Он так же избавляется от сверстанного косяка с травкой, уже обеими руками сдавливая глотку кудрявого, который морщится, не проявляя серьезных попыток принести ответный вред другу. Пытается лишь ослабить давление, чтобы иметь возможность дышать.

— Остин… — прерывается на кашель, не справляясь с отсутствием нормального поступления кислорода, резко перенося ладони русому на плечи, дабы отпихнуть его. Тот корчится, утопая в своих негативных мыслях, с напряжением смотря на то, как Робб предпринимает попытку ударить его ногой, но не старается. Совершенно. Только запугивает движением, думая, что Остин отступит.

Ему нужен выплеск. Избавление от той злости, что держит на себя, с которой обращается к обществу, ненавидя его за выдвинутые нормы и стандарты жизни. А что, если он другой?

Мать твою, опять оно. Ты не другой, это всё Робб!

Остин должен сделать больно кому-то, чтобы не порешить себя.

Кудрявый внезапно прибегает к силе, отдернув руки друга, начавшего отпираться в попытке нанести сильный удар в лицо Робба, но тот перехватывает обе его ладони, умудрившись додуматься треснуть своим лбом о его лоб. И резкая боль пронзает череп обоих, заставив парней с судорожным вздохом замереть, слегка согнувшись, иначе точно рухнут от потери равновесия. Остин глубоко и горячо дышит, чувствуя, как отрицательные эмоции влияют на его состояние. Запястье рук, что сдерживает Робб, дрожат. Русый сжимает ладони в кулаки, рывком высвободив их, и хватает кудрявого за ткань футболки, мощно прибив спиной к стене. Робб сдержанно выдыхает, так же сдавив пальцами его одежду. Остин размахивается кулаком, нанося сильный удар в живот друга. Тот с кашлем выдавливает непонятный звук, стерпев, но второй раз получать не намерен, поэтому рывком подтягивает придурка к себе, подавшись лицом ему навстречу. Уже не попытка повторить удар головой.

Райли поднимается по лестнице, оглядывается в поисках друзей, никак не находя хотя бы одного из них, а в этот момент на пороге дома, дверь которого распахнута, появляется О’Брайен, спокойно воспринимающий толчки тех, кто проходит мимо. Слишком много людей. Все в постоянном движении, поэтому нет ничего удивительного в том, что его взгляд реагирует на единственный объект, находящийся в оцепеневшем состоянии.

Поднимает глаза, зрительно встречаясь с Янг.

Агнесс лежит на кровати в полной темноте. Она слышит, как за ее спиной передвигается Нейтан, одеваясь, чтобы уйти. Девушка более не пытается добиться от него объяснений. Они не вместе. Они просто спят. Девчонка обманом заставляет себя верить в то, что ее подобное устраивает. Но, как только дверь закрывается, погружая рыжую в тихое одиночество, она прижимает кончик одеяла к губам, еле сдерживая неприятные слезы, заполняющие глаза.

Робб прижимается затылком к стене громко дышит, ловя такое же тяжелое дыхание Остина, который с отвращением к себе ослабляет хватку, теряя остатки агрессии. Точнее, он всё так же зол. Но выльется эта ярость иным способом.

«Где Робб?» — подруга, которая отпускает панику, наконец, находя друга.

Робб прекращает играть роль мальчишки. С равнодушным выражением лица, но с тем же напряжением опускает трясущиеся руки, начав спешно расстегивать ремень Остина, который всем внешним видом выказывает омерзение к происходящему, но не продолжает побои, наклонившись вперед, чтобы прижаться лбом к холодной стене. В этом момент кудрявый парень опускается, держась за бедра друга, и присаживается на одно колено, грубым движением пальцев потянув бегунок ширинки русого ниже.

Остин рвано глотает воздух, сжимает веки, морщась, ладонями упирается в стену, а, ощутив давление внизу, вовсе вжимается виском в плитку, испытывая желание избить себя.

«Я давно не видел его», — друг, который вновь солгал.

Робб не так прост. На людях он отшельник, ни в чем не заинтересованный простак, даже дурак, каковым его все считают. Слабохарактерный. Но стоит им остаться с Остином наедине, как из тихой «шестерки» он превращается в дьявола, эмоционально извращающегося над своим другом. Остин считал, что именно он прижал Робба к стене, заставив чувствовать физическую боль, но на деле именно кудрявый наносит самые тяжелые моральные удары, когда открывает свою «сущность», с силой придавливая русого к ледяной поверхности, вынуждая психологически сдаться. Опять. Как и в тот день, на реке, когда Остин переспал с Райли, чтобы что-то доказать самому себе, а в итоге, вернувшись в палатку к другу, вновь был раздавлен. И не только морально.