– Значит, определенной таксы нет? – улыбается задумчиво Игорь, – как же нам тебя отблагодарить? Талантами никакими не обладаем. Вентиляцию тебе в доме сделать, что ли? – хмыкает.

Глаза Ксении становятся совершенно черными, колючими, что-ли…

– Рано благодарить. И незачем.

– Ладно, разберемся потом, – миролюбиво соглашается Игорь, – Ксения, а кровать в твоей мансарде… Это тоже тот краснодеревщик делал?

– Да. На заказ.

– А зачем тебе такая кровать гигантская?

Ксения опять отстраняется, закрывается за своими обычными ехидством и язвительностью:

– А что тебе моя кровать покоя не дает?

– Интересно просто… Никогда такого не видел. Так зачем она такая?

Ксения на секунду дает сползти своей маске, открывая свое замешательство.

– Не знаю, Игорь, так должно быть. Не мне спорить…

Они вообще много разговаривали, когда выдавалась минутка. И мужчина восхищался ее силой, ее даром, ее жертвенностью, в которых уже не сомневался.

Так, в размышлениях и воспоминаниях, наступило утро. Степан уже практически сам справлялся с утренними процедурами. Так что у Игоря даже появилось немного свободного времени. Мужчина строгал капусту на салат, то и дело поглядывая в окна. Ксения все еще не вернулась. Иногда, по только ей одной понятному графику, она седлала Бурана и уходила в лес, возвращаясь с известными только ей травами и кореньями. Может и сегодня рванула?

Зажужжала коляска въехавшего в кухню Степана.

– Не было еще?

Отрицательное покачивание головой:

– Может, проверить сходить? Я извелся весь.

Но идти никуда не пришлось, потому что ведьма, наконец, появилась в дверном проеме. Оба мужчины обернулись в ее сторону:

– Ну, как ты? – скупой вопрос Игоря.

Она не выглядит отдохнувшей. Скорее – больной. Пожимает неуверенно плечами. И от этого жеста, у обоих мужчин сжимаются зубы.

– Ксения, ты можешь толком объяснить, что происходит? – хмурит брови Степан.

– Не бойся, Зима, твоему выздоровлению ничего не грозит, – криво ухмыляется ведьма.

– Моему?! Ты, правда, сейчас думаешь, что я о себе переживаю?! Да я… – начинает, было, но потом, взмахнув рукой, усилием воли останавливает готовые сорваться слова. Разворачивает коляску спиной.

– Прости, Степан, – Ксения идет за ним, останавливается за спиной и проводит рукой по макушке. А он, как кот, подставляет голову под ласки.

За спиной раздается фырканье Игоря и его настойчивый вопрос:

– Ты не ответила, как себя чувствуешь? Удалось ли тебе восстановиться?

– Не совсем…

– Как это? – волнуется Степан.

Ксения пожимает плечами. Что им ответить? Она не знает! У нее никогда такого не было! Она всегда восстанавливалась… Всегда!

– Не знаю… Правда! Я не знаю – никогда такого не было, – проводит в отчаянии по волосам, еще больше запутывая буйные кудри.

Все замолкают на долгое время, обдумывая ситуацию. Прокручивая ее то так, то эдак. Нарушает тишину Степан:

– Ксения… Ведь есть же способ…

– Нет!

– Почему, Бога ради? Ведь это же самый очевидный вариант

– Что… Настолько хочешь встать, что готов любимую женщину под другого положить? – прожигает злыми черными омутами.

– Нет! Я… для тебя хочу… Чтобы проще все было, чтобы не видеть, как ты будто умираешь каждый раз… Не могу так… – шепчет отчаянно.

– А с другим видеть? Сможешь?! – вызывающе.

Он отводит глаза. Не то, чтобы он был уверен…

– Если есть шанс, что этим мужчиной после стану я… Единственным мужчиной…

Игорь наблюдает за разворачивающейся драмой. Его раздирают противоречивые эмоции. Единственный близкий человек, родной и любимый. Он знает его, как облупленного, может мысли его читать, настолько они друг в друга вросли. И женщина… Непостижимая и переменчивая. Язвительная и беззащитная. Злая и милосердная. Когда она влезла ему под кожу? И как теперь выдрать с корнем? Чтобы и мыслей не было. Чтобы другу дорогу не переходить, чтобы и намека даже не осталось?

Тем временем Ксения как-то потерянно обхватывает себя руками, как будто закрывая дыру в груди, и выдыхает хрипло:

– Я не смогу. Даже ради тебя, Степан. Просто не вынесу…

– Почему, Ксень? – подъезжает вплотную к девушке, смотрит испытующе снизу вверх. – Почему, милая? Я не давлю, просто понять пытаюсь.

Девушка открывает затуманенные, отстраненные глаза:

– Мне было пятнадцать, когда меня изнасиловали. Их было трое, и даже моя сила не могла мне поначалу помочь. Потом, когда третий уже приступил к делу, – хмыкает, и от этого жуткого оскала у мужчин холодеет внутри, – я как будто взорвалась изнутри. Ночь озарилась ярким светом, а этот ублюдок отлетел метра на три. Видели бы вы лица этих подонков! Как они бежали со спущенными штанами, – хриплый, какой-то каркающий смех. – Восстанавливалась потом практически месяц. Эта вспышка и меня практически убила. Но я тогда, конечно, послабее была.

Замолкает надолго.

– Ксения, тебе теперь физически неприятны мужчины?

– Скорее, они вообще вне зоны моей орбиты.

Степан переглядываться с Игорем. Да уж… Ситуация все лучше и лучше.

– Ксень, но ведь ты нормально воспринимала, когда я тебя обнимал… А лучше тебе стало значительно. Да и со Степаном не все так просто у вас.

– Да уж… Не просто, – глядя в глаза Степе, подтверждает девушка.

– Ты вообще рассматриваешь себя с кем-то в паре? Этим человеком мог бы стать я? Если встану, конечно…– задает мучающий его вопрос Зима.

– Я не рассматриваю ничего… Все уже предначертано. Я лишь иду своей дорогой.

– Ты знаешь свое будущее? – вскидывается Степан. – В нем есть я?

– Нет доли хуже, чем знать свою судьбу! – отрезает Ксения, – и мне она не ведома. Иногда появляются знаки, что так должно быть, и я им следую, не переча. Что предначертано – нельзя менять.

– Возвращаясь к нашим баранам, – встревает в разговор Игорь, – тебя же не воротило от меня? Я правильно понимаю?

– Нет, не воротило. – признает очевидное Ксения.

– И силы восполнились в тот раз быстро?

Ведьма согласно кивает.

– А ведь мы даже ничем таким и не занимались, – справедливо замечает мужчина.

Еще один согласный кивок, и пристальный взгляд в глаза.

– И что, ты даже на это пойдешь ради друга? Уступишь?

– Я попросил бы в моей голове не копаться! – рявкает Игорь.

– Удивительные вы люди… – протягивает ведьма, переводя взгляд с одного друга на другого, – чудеса-а-а! Так любишь, что ли?

– Тебя? Или его? – кивок в сторону напряженного Степана.

И, кажется, ведьму смущает этот вопрос, так как она отводит глаза в сторону.

– Если ты согласишься, я бы хотел попробовать, как тогда, просто побыть рядом. Чтобы иметь понимание, действительно ли это работает, – Игорь окидывает пристальным взглядом ведьму и Степана, – возможно, мы могли бы обойтись без секса.

– Жертвенность. Вот, что в тебе покоряет, Игорь. Ты же хочешь меня до боли, но готов преодолевать себя ради друга. Это бесценно. Понимаешь ли ты это, Степан?

– Понимаю, – хрипло.

– И готов довериться другу?

– Я доверяю ему, как себе. Вопрос в том, кого выберешь ты.

– И ведь не врешь… – удивляется Ксения, – бывает же так!

– Ну, так что скажете по поводу моего предложения? – опять вклинивается Игорь.

– Я за любой метод, способный тебе помочь, – обращается к ведьме Степан.

– Да будет так. Сегодня ночью попробуем.

День проходит изматывающе. То ли от того, что Ксения не работала руками, то ли виновато долгожданное восстановление нерва, но боль сегодня была адской, как никогда. У Степана натуральным образом темнело в глазах, и он боялся просто отключиться. Поэтому попросил Игоря остаться с ним. Такие капризы со стороны друга были совершенно ему не свойственны, так что Игорь без пререканий отложил всю работу в офисе.

Ксения же, как и обычно, пропадала в амбулатории. Около недели назад Игорь имел удовольствие лицезреть работу заведующей амбулаторией, и местной ведьмы по совместительству. Оказывается, Ксения занимала эту должность! Так что она действительно была дипломированным врачом Не то, чтобы он в этом сомневался…