– Меня зовут Сэми, ну, Саманта, но называй Сэми… папа любит это имя.
Я втягиваю воздух и сжимаю со всей силы край парты. Мне хочется собрать вещи и сбежать из школы или огородить Саманту своей спиной.
– Ты не особо любишь поговорить, ведь так?
Улыбка на её лице и искренность в глазах. Картер словно читает мои мысли и перестаёт листать учебник, медленно поворачиваясь к нам. Я замираю на месте, совершенно не понимая, что мне шепчет Сэм и отчего на её лице снова появляется улыбка.
Я не могу отвернуться от него, а Картер словно обжигает глазами.
Заставляет поджать ноги и сидеть, не двигаясь.
Его взгляд перемещается на место рядом со мной. Внутри растёт паника, и я резко поворачиваюсь к Саманте.
– Не разговаривай со мной. Ты разве не слышала, что про меня говорят в школе? Ещё раз подойдёшь ко мне, я тебя убью.
Я взяла сумку и практически подскочила со стула, оставляя недоумённую девушку одну.
Это ради тебя. В школе достаточно хороших девочек, с которыми у тебя завяжется дружба, и в эти круги я не вхожу.
Учитель поднялся с места, спрашивая, куда я направляюсь, но я просто вышла из кабинета и побежала по пустому коридору.
Один. Один обычный день забрал у меня всё. Наоми мертва. Парень, который нравился мне на протяжении долгого времени, желает моей смерти.
Я не могу заводить друзей и разговаривать с кем-либо.
Мне нельзя выходить из дома и дышать.
Та авария должна была забрать только одну жизнь.
Мою.
Но вместо этого я дышу чужим воздухом, который принадлежит Наоми и Билли.
Глава 9. К.
Саманта Тил Джонсон.
Я сжал в руке тетрадь и швырнул её в конец пустого кабинета.
Хейли обзавелась подружкой?
А она случайно не упоминала ей как любит вечеринки? Или алкоголь?
А может быть, свою любимую сестрицу Наоми?
Я был зол. Ужасно зол. Это чувство подталкивало меня подойти к низкой девчонке и заставить её вылететь из школы в слезах. Но я ничего не стану делать, кажется, Хейл всё сделала за меня. После её ухода из кабинета Саманта ещё пару минут сидела так, словно на неё вылили холодный стакан воды.
Что же ты ей такого сказала, Хейли?
Может быть, правду?
После школы я ехал домой, громко слушая музыку и надеясь, что она перекричит мои мысли. Я сходил с ума.
В таком потерянном виде мне не хотелось даже заходить в дом. Мама не должна смотреть на своего сына, когда он так подавлен. Хотя она всё прекрасно знала, догадывалась и понимала. Прошло не так много времени, чтобы раны на нашем с ней теле затянулись.
Я ненавидел Хейли по одной причине. Конечно, она не сидела тогда за рулём и не управляла машиной, её место было пассажирским, и глубоко внутри я понимал, что она тоже потеряла родного для неё человека. Но.
Эти оправдания – ничто по сравнению с лицом матери, когда ей сообщили об аварии. Тогда она скатилась по стене и начала смеяться.
Смеяться, как ненормальная. Умалишённая.
А я сидел рядом, не чувствуя её сильных ударов по моему лицу. Она кричала, что это я виноват. И только я.
– Зачем вы ночью пошли в магазин? Зачем ты потащил моего мальчика туда? Почему именно в этот день… если бы не ты! Билли бы сейчас дышал. А теперь живи с этим!
До сих пор эти слова преследуют меня. Разносятся в голове ужасным криком, который ничем не заглушить.
– Кто ходит за печеньем поздно ночью?
Моя крепкая рука, которая удерживала Билли за плечо, и наклейка из упаковки.
Как сейчас помню, на ней были изображены две собаки, которые держали в руках большой мяч.
– У меня такой ещё не было. Знаешь, Картер, если бы мама разрешила повесить их на холодильник…
В ту секунду наклейку сдувает с его маленькой ладони и она летит по ветру, ложась на мокрый от дождя асфальт.
– Билли, стой!
Но он вырвался и выбежал на дорогу.
А я не успел.
Не успел.
Даже когда за спиной послышался громкий звук двигателя автомобиля, и я закричал, поддаваясь вперёд, почти падая. Билли стоял по середине дороги, сжимая в руках наклейку.
Всего секунда.
Я остановился возле дома и просто сидел в полном молчании. Музыка перестала играть. Кажется, и время остановилось.
Ничего не было, никогда. Билли просто уехал в город счастливых мальчиков. Там постоянно показывают его любимую программу, а на ужин разрешают съесть печенье.
Возможно, на холодильнике висит его коллекция наклеек.
В городе счастливых мальчиков никто никого не ищет и никто ни по кому не скучает. Билли счастлив там. Я уверен.
На газоне был припаркован синий форд. Я напрягся и вышел из машины, громко хлопая дверью. Все мысли куда-то исчезли.
Из кухни слышались приглушенные голоса. Я быстро снял куртку и вошёл, замечая своего отца, который сидел за столом. Его серьёзное выражение лица заставило меня ухмыльнуться. А по лицу матери я словно читал предупреждение.
Не надо, сынок. Не стоит.
Надо. Стоит.
– Что он тут делает?
– Картер, я… – мама опускает взгляд вниз и продолжает тихо говорить. – Рассказывала ему о твоей успеваемости в школе.
Я быстро вошёл на кухню и схватил отца за рубашку, поднимая его со стула.
– Картер, остановись, он приехал поговорить.
Убирайся из нашей жизни. Проваливай навсегда.
Вся злость, которая преследовала меня, наконец вырвалась и полностью овладела телом. А папа даже не упирался, потому что знал, какую ошибку совершает, приезжая сюда. Мама бежала вслед за нами, останавливая и цепляясь за рукав моей толстовки.
Я вытолкнул его из дома, уже жалея, что не спустил с лестницы.
– Сынок, он…
– Что он? Дал тебе денег?
Я повернулся к маме, отдёргивая свою руку и быстро направляясь на кухню. Она последовала за мной и закричала, когда я открыл шкаф, сметая оттуда всё содержимое. На пол полетели вилки, ложки и пару тарелок.
– Что ты делаешь? Прекрати.
– Где его деньги?
Мама остановилась по середине кухни, и я заметил на её щеках слезы, сил не было даже закричать. В голове проносились все воспоминания.
Больница.
Билли лежал без сознания некоторое время после аварии, и только этот противный звук аппаратов слышался в палате.
Мама молилась вслух.
Но он ушёл! Билли погиб через пару часов. Его маленькое золотое сердечко больше не могло стучать. А мама продолжала молиться.
Я хотел умереть тогда. Я хотел погибнуть вместе с ним. Для него.
Быть его опорой везде. Так же крепко сжимать руку и обнимать, когда ему снятся кошмары.
А отца не было. Он бросил нас два года назад и бросил сейчас. Бросил свою жену и двух сыновей.
Я закричал на весь дом и со всей силы смахнул кружку с кофе, из которой он пил. Стакан разбивается об пол, создавая в комнате громкий звук.
– Я ненавижу тебя! Будь ты проклят!
Мама медленно подошла ко мне, когда я упал на колени и просто заплакал. Как ребёнок, который сломал любимую игрушку. Эти слёзы смывали воспоминания, успокаивали. А мама обнимала меня так крепко, поглаживая по волосам.
– Успокойся, сынок.
И словно в детстве, мне слышится тихое "мама рядом, с тобой всё будет хорошо".
Но этого не будет. Ничего не будет.
Я мёртв. Билли забрал меня с собой. Эта авария унесла не две жизни. Она забрала и меня. Я дышу ради матери, хожу в школу ради неё.
У меня не будет будущего. Не будет семьи.
Потому что Билли забрал часть меня с собой.
Я дал это обещание ему, сказал, что всегда буду рядом. Сказал, что буду защищать его от кошмаров. А Билли верил.
И эта вера отколола большую часть. Сделала меня мёртвым.
– Прости, мама, мне так жаль.
Жаль, что я не погиб вместо него.
Глава 10. Хейли.
Я обрадовалась, когда учитель объявил всем об отмене занятий в школе. За пару секунд я распланировала свой день, включая в этот список поездку к Наоми. Но, кажется, мне не стоило торопиться, потому что под недовольные возгласы учеников нам объявили о совместном походе на выставку.
