– Спокойной ночи, Ник! – Кейт помахала ему рукой и направилась к двери своего дома, где ее уже поджидал швейцар.

Рид услышал, как его женщина и привратник обменялись приветствиями, и завел авто. Уже проезжая по улице ночного города, в свете фонарей и реклам, мужчина задумался о том, правильный ли он сделал выбор, остановив его на Кейт? И что-то подсказывало ему, что нет.

Разговор с лечащим врачом Томми нарушил мой душевный покой. Иногда мне удавалось отвлечься от его беды, от нашей общей проблемы, но такие моменты бывали редкими, как крупные купюры в моем кошельке. Вот и сейчас я брела от больницы домой и едва сдерживала слезы, понимая, что все то, что мне сказали и предложили – просто нереально! Не с моей зарплатой, не с моими возможностями!

Злость на целый мир охватила меня. Даже зная, что я несправедлива, я злилась, недоумевая, почему у одних есть все, а кто-то не может позволить себе вкусно поесть и нормально одеться, не урезав себя в чем-то другом! А уж о таком дорогостоящем лечении можно и не заикаться.

Я шагала по тротуару, не видя перед собой совершенно ничего, и сама не знаю, как пришла домой, не сбившись с курса. Видимо, добралась на чистом «автопилоте», как это делала не раз.

Ханна, едва завидев меня на пороге, перестала улыбаться. Она все поняла.

– Тсс! – Тетушка приложила к губам палец, и я кивнула.

Томми не должен видеть моих слез и моего отчаяния, ведь я единственное, за что он может цепляться. Единственная, на кого он надеется! Но как горько осознавать свою ничтожность и беспомощность.

– Алекс, это ты? – Голос братишки перебил звуки мультфильма, гремевшего на всю гостиную, такую же крохотную, как и спальня с кухней.

– Да, Томас! – крикнула в ответ.

Лохматая голова брата высунулась из-за двери. Он улыбался, видимо, еще находился под впечатлением от мультфильма. Я даже слышала голоса Ослика и Шрека, бубнившие веселый залихватский диалог.

– Мне сегодня понравилось гулять с тобой! – произнес брат и добавил: – Я хотел бы повторить этот день! Я улыбнулась в ответ, вспомнив, как вместе с Томасом гуляла днем в парке. Как мы ели мороженое и кормили голубей булкой от гамбургера, пожертвовав ее более голодным, я бы даже сказала, более прожорливым птицам.

– Мы еще непременно сходим! – пообещала я.

– О’кей! – кивнул он и вернулся в гостиную досматривать мультфильм. Ханна поманила меня на кухню, где усадила за стол и разлила нам по кружкам горячий кофе.

– Выпей! – пододвинула ко мне кружку с нарисованным на гладкой поверхности «мальчиком, который выжил»[8] – любимая сказка и любимая кружка братца-кролика.

Я сделала глоток, обжигая горло. Скривилась.

– Что тебе сказали в больнице? – спросила тетушка.

– Ничего нового, – вздохнула я, радуясь хотя бы тому, что слезы перестали течь, хотя глаза нестерпимо щипало и жгло. – Томасу нужна операция, и чем раньше, тем лучше, но… – я запнулась, – у нас нет таких денег.

Ханна допила кофе и отставила свою кружку в сторону.

– Что будем делать? – спросила она.

Я посмотрела на нее. Уставшую, взрослую, но такую беспомощную и более слабую, чем я сама. Я хотела бы спросить то же самое у нее, но понимала, что Ханна мне в этом не помощник. Я благодарила Бога за то, что она есть в нашей жизни. По крайней мере, когда я уходила на работу, я могла не переживать из-за того, что Томас остается один. Она же водила его в школу и забирала из нее. Томас был самостоятельным, но после того, как он однажды упал в обморок, возвращаясь с учебы, Ханна и я решили, что будем его встречать. Но так как я, помимо пения в кабаке, еще и работала днем в кафе, хоть и через день, то в итоге обязанности по встрече брата легли на плечи Ханны, как, впрочем, и хлопоты по дому.

– Что будем делать, Алекс? – снова спросила меня тетушка, заметив, что я отвлеклась, задумавшись.

Я опустила лицо, борясь с желанием заплакать.

– Не знаю! – ответила честно. – Я хочу устроиться еще на одну работу, но боюсь, это просто не поможет! – Сумма на операцию была слишком велика. Где ее взять, я пока не имела представления, но знала, что должна все же найти эти деньги. Должна и найду!

– Алекс, Ханна! – подал голос Томас. – Идите ко мне, посмотрим телевизор вместе!

Мы с Ханной переглянулись.

– Идем! – проговорила она и первой встала из-за стола. – Я буду молиться и надеюсь, Бог меня услышит и поможет нам!

Я кивнула в ответ, хотя очень сильно сомневалась, что молитвы Ханны услышит кто-то, кроме нас с Томми. Хотелось верить, но не получалось. Но, несмотря на это, я поднялась со стула и направилась следом за тетушкой в гостиную, где, старательно улыбаясь, села рядом с братом и обняла его за плечи.

Вечер мы скоротали за просмотром канала мультфильмов, а уже после, когда Томас уснул, я сидела у его постели и молча смотрела на личико мальчика, думая о том, что не позволю болезни забрать его у меня.

Только что делать дальше – пока не знала, и от этого на душе скребли кошки.

Уже несколько дней были проведены впустую. Те певцы, которых нашло агентство, не подходили по голосовому стандарту. Они и в подметки не годились Джареду, отправившемуся на лечение в Европу.

Рид не находил себе места. Он не мог спать, не мог есть и думал только о том, как и, главное – кем, заменить вокалиста «FA», потерявшего голос накануне важных мероприятий и записи новых песен. Сроки поджимали, времени на поиски оставалось всё меньше… да если говорить честно, его почти не было!

Что делать, он не знал, впервые в жизни чувствуя себя до отвращения беспомощным.

Звонок Лероя заставил Рида немного отвлечься, хотя первый вопрос, который задал его друг, касался поисков подходящей замены Джару.

– Еще не нашли! – вздохнул Николас в телефон.

– Давай пообедаем вместе, – предложил Мартин, – тебе надо отвлечься!

Он совсем забыл о том, что взял для друга номер телефона той певички из кабака. Дела закрутили, завертели в своем сумасшедшем колесе. Да и сам Рид не вспоминал о девушке, голос которой, казалось, еще совсем недавно пленил его слух в дешевом захолустном кабачке на краю города.

– Я не против! – согласился Николас. Он понимал, что друг прав. Ему стоит отдохнуть и выговориться. А доверять он мог лишь Лерою.

– Давай через полчаса в «Сафари»! – предложил Мартин.

– Я буду! – ответил Рид, завершая разговор.

Предупредив секретаря о своем уходе и попросив временно не звонить ему на мобильный и не беспокоить, Николас Рид вышел из кабинета и на лифте спустился в фойе. Прошел мимо охранника, коротко кивнул ему, скользнул в саморегулирующиеся двери и оказался на тротуаре. Предупрежденный сотрудник охраны уже подогнал машину Николаса и припарковал ее у входа.

Ключи перекочевали в широкую ладонь владельца. Опускаясь на мягкое кожаное сиденье авто, Рид думал только о том, как ему найти третьего, пусть и временного солиста для своей группы.

Пока идей не было. И это заставляло его беспокоиться.

За пять минут до оговоренного срока Рид парковался на стоянке для гостей, расположенной неподалеку от «Сафари». Выбираясь из машины, он продолжал думать, в мыслях перебирая тех молодых мужчин, которых агентство представило на прослушивании.

«Вдруг я что-то упустил?» – спрашивал себя продюсер и понимал, что нет. Не упустил абсолютно ничего. Подходящего голоса он не услышал. Не нашел. В зале ресторана, обставленного соответственно названию в африканском стиле, играла легкая музыка. Метрдотель провел Рида к столику и оставил меню, а затем молча удалился, предоставив постоянному клиенту время ознакомиться с меню. Николас не спешил. Он ждал появления Лероя, и тот явился без опозданий, пунктуальный, как немецкий служащий. Кивнул еще от дверей и приблизился к столику. Расторопный официант поспешил подать второе меню и отошел на некоторое расстояние – дожидаться, пока господа сделают выбор.