Война велась на суше и на море, рассказывать о ней можно долго. Вероятно, не будь нашествия Наполеона, 1812 год запомнился бы как год блестящей победы Кутузова над турками.

Итак, в 1811 году стало очевидно, что надо любой ценой вывести турок из войны. Шпионы доносили, что Наполеон планирует использовать турецкую армию для нашествия на Россию, по сути, как одну из своих армий. И тогда Кутузов проводит совершенно гениальную операцию. Разгромив врага под крепостью Рущук (турки потеряли порядка 5 тысяч человек, русские 500), он взорвал Рущукскую крепость и стал отступать на левый берег Дуная. Турецкая армия потянулась за ним: русские отступают!

На правом же берегу Дуная высилась турецкая крепость Слободзея. Никто не ждал, что Кутузов обрушится именно на нее: основные турецкие части стояли лагерем в стороне. И вдруг Кутузов захватывает крепость! Уже взяв Слободзею, он решительно наступает на основные силы турецкой армии. Турки бросают в бой все силы. Слободзея укреплена со стороны реки (северная сторона), она и построена, чтобы встречать угрозу с севера. С юга у нее очень слабые укрепления.

Якобы поэтому Кутузов, бодро начав наступление, по ходу его «передумывает» и отступает обратно в только что захваченную крепость. Первая же атака осмелевших турок – и они легко, почти без потерь, отбивают крепость обратно. Правда, со стороны защитников, русских, потерь тоже нет, потому что на самом деле они не столько обороняются, сколько с видимой спешкой переправляются обратно на свой берег, бросив Слободзею на произвол судьбы. Турки воодушевлены!

Развивая наступление, они энергично форсируют Дунай и смело с ходу захватывают плацдарм на левом берегу. Кутузов дает им закрепиться на плацдарме, но дальше не отступает. Напротив, приказывает немного отойти и рыть полукругом около плацдарма окопы, укрепляться. Со стороны это выглядит, будто русские бегут. В действительности они отходили строго по приказу, внешне создавая видимость паники. Турки интерпретируют эти события по-своему: «Ага! Кутузов зарылся в землю, переходит к обороне! Необходимо сосредоточить все силы именно здесь, и Кутузов скоро побежит!»

Турки переправляют от Слободзеи все новые и новые силы и скапливаются на захваченном плацдарме. Офицеры Кутузова в шоке: зачем старику нужно было форсировать Дунай и штурмом брать крепость (а взяли с налета – легко!), затем начинать без подготовки наступление на основные силы турок, чтобы затем, едва обменявшись с неприятелем парой залпов, тут же дать приказ спешно отступать, бросить захваченную фортецию и почти бежать назад, на «свой берег».

Ну совсем спятил старик Кутузов! К слову, так же будет о нем думать и вся недальновидная имперско-дворцовая верхушка России в кампании с Наполеоном. Пока не увидят своими глазами, как армия непобедимого Бонапарта попросту «растворилась» на русских просторах благодаря гениальной стратегии Кутузова и Барклая.

Но вернемся на Дунай, в осень 1811 года. И тогда Кутузов тайно разделяет свою армию! Резервный корпус генерала Е. М. Маркова (15 тысяч пеших, 2,5 тысячи конных, 38 орудий) получает приказ незаметно перейти реку в нескольких верстах в стороне от места основных событий – на правый берег и с незащищенного тыла опять напасть на ту же крепость. Повторюсь: крепость защищена только со стороны реки. 2 октября Марков громит немногочисленные турецкие войска, еще оставшиеся на правом берегу Дуная. Он со стороны суши повторно захватывает крепость Слободзею – так же легко, как ее только что захватили турки. И всеми силами удерживает ее. Приказ по гарнизону Слободзеи: «Держать крепость любой ценой! Стоять насмерть!»

Ж.-А. Давид «Наполеон в своем кабинете».

Личная скромность и даже прижимистость Бонапарта никак не отражалась на чудовищных затратах на содержание императорского двора. Кстати, корсиканец весьма нелицеприятно отзывался об итальянцах – потомках гордых римских воинов: Вы воображаете себе, что свобода подвигнет на великие дела этот дряблый, суеверный, трусливый, увертливый народ. В моей армии нет ни одного итальянца, кроме полутора тысяч шалопаев, подобранных на улицах, которые только и делают, что грабят, и ни на что не годятся

В итоге турецкая армия со всем своим командованием оказывается на «плацдарме» между русскими редутами с одной стороны, и Дунаем и крепостью – с другой. Вокруг – русские окопы и флеши. Несколько судорожных атак турок захлебываются. Весь «плацдарм» простреливается насквозь. Позади – ощетинившаяся орудийными стволами Слободзея.

Самое забавное: окружив турок на ими же захваченном «плацдарме», Кутузов переходит к своей излюбленной тактике «ничегонеделания» – УСПЕХ НЕ РАЗВИВАЕТ И КАК БЫ ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЕТ.

Через месяц в турецкой армии начинается настоящий голод, болезни, мор, а погода-то не май месяц. Русские даже не пытаются атаковать, лишь держат «котел» закрытым. Турки и так каждый день теряют сотни бойцов. Потери русских в процессе поддержания «Дунайского котла» – ноль. Такова излюбленная манера Кутузова – избегать боя и ненужных жертв, когда время и так работает на тебя. Ее же применит Кутузов и полгода спустя.

В котле, который турки, в общем, сами себе устроили, оказалась вся верхушка их армии. Они понимают, что пока в Турции соберут новую армию, в слободзейском лагере вообще никого не останется. Сам Великий визирь лично обращается к Кутузову с просьбой о мире. Там, в окружении, – его близкие родственники. Кутузову ничего не стоит раздавить их, уничтожить огнем или просто подождать еще месяц, пока они все не умрут от ран, голода, болезней. Но тогда – кровная месть, турки озлобятся, и вспыхнет новая война. А Кутузов чувствует другую, гораздо большую опасность на Западе, со стороны Бонапарта, и здесь, на южном фронте, ему нужен мир. Поэтому Кутузов якобы неохотно «дает себя уговорить», он согласен на почетную капитуляцию! 26 ноября 12 тысяч полуживых турецких солдат и офицеров (из 35 тысяч угодивших в «котел») выходят с барабанным боем и знаменами и, шатаясь, бредут в сторону Турции.

Сухой остаток: подписанный 16 мая (за месяц до вторжения Наполеона!) 1812 года т. н. Бухарестский мир с Турцией дал России территорию в 40 тысяч квадратных верст с населением в 200 тысяч человек. Турция признала российскими все территории в Грузии, которые ранее добровольно перешли в подданство России. Было и много других пунктов договора, весьма привлекательных для России: о праве судоходства по Дунаю, о самоуправлении Сербии…

«Переправа наполеоновской армии через Березину 14–17 (26–29) ноября 1812 г.» Литография по оригиналу П. Гесса. Середина XIX в.

К концу этой, последней на территории России битвы Бонапарт уже не командовал армией. В сопровождении нескольких офицеров он инкогнито бежал в Париж

Но главное – Кутузов вынудил турок выйти из войны. Сделал это фактически без потерь. Он сохранил для войны с Наполеоном 5 5-тысячную боеспособную армию и не допустил выступления турок на стороне Франции.

Так же блистательно он действовал и осенью 1812 года. Русская армия шла параллельно французам и не давала уйти из ими же разоренной местности! А в нужный момент, под Березиной, Кутузов ударил изо всех сил с разных направлений. Разгром под Березиной не отрицают даже те французские историки, у которых хватает совести писать о победе под Бородино.

Кстати, сам факт переправы через Березину – а это глубокая осень, фактически зима 1812 года – подтверждает, что никаких таких смертельных морозов и не было.