- Лаванда, зверобой, крапива... - тонкие пальцы девушки перебирают связки растений, развешенных по стенам. Как ей удаётся ориентироваться в кромешной темноте, оставалось загадкой. - Воскурить перед постелью больного - это нейтрализует магию и отпугнёт демонов... А вот из этого приготовишь отвар, он поможет организму восстановиться.

- Спасибо... госпожа, - произнёс Стефан, принимая ингредиенты и складывая их в свою сумку. - Я даже не знаю твоего имени.

- Танавиэль, - улыбнулась эльфийка. - Танавиэль аль-Мала Джа Рамакан - такое имя дала мне мать при рождении. Хотя долгое время я была вынуждена откликаться на глупое прозвище Золотой Ангел.

- Кто же тебе его дал?

- Хозяйка борделя, где "работали" мы с сестрой. Ещё в детстве нас оторвали от семьи злые люди и продали в рабство. Много горя пришлось хлебнуть. Но мы с Натаниэль были рядом, и вдвоём всё переносилось легче. И побои, и грубость, и состояние опустошённости, которое неизбежно наступало с окончанием действия дурмана, которым нас накачивали перед "работой".

- До недавних пор я думал, что эльфы давным-давно вымерли.

- Оно так и есть. Я едва ли не последний представитель своего народа. А может, и последний... Моих родителей убили, а что сейчас с сестрой мне неизвестно. Нам удалось бежать из борделя, за нами гнались, но нас спас один рыцарь и помог сесть на корабль. Тогда я впервые узнала, что люди могут быть добры и великодушны. А ещё... - Танавиэль запнулась и стыдливо опустила взгляд.

- Так вот откуда ты так хорошо знаешь наш язык! Ещё этот акцент... Провинция Дерк, не иначе.

- Я плохо знаю ваши земли. Названия мне ничего не говорят. В общем, после успешного побега мы какое-то время жили здесь, пока на нас не напали местные работорговцы. Да, не все чернокожие - полуголые дикари. Есть и более цивилизованные племена, со своими городами и системой власти... Бедняжку Натаниэль схватили, мне же удалось бежать. После этого я укрылась в глуши, старательно зачаровав своё жилище, и больше ничего не знаю о дальнейшей судьбе моей несчастной сестрёнки.

- Мне жаль, Танавиэль, - вздохнул Стефан. - По-моему, я видел твою сестру. Там, на Большой земле, я видел, как пленённую эльфийку работорговцы с Юга передали в замок, принадлежавший... одному злодею. Она была им зверски замучена. Я не успел что-либо сделать. Но те чернокожие получили по заслугам.

- Вот как, - на глаза девушки навернулись слёзы. - А ведь я знала. Я чувствовала. Но не хотела верить. Думала, что связующая нас нить ослабла из-за большого расстояния... Эх... Спасибо тебе. Теперь я хотя бы не буду страдать от неизвестности.

- Прими мои искренние соболезнования. Упокой Господь её душу...

- Смешно. Полукровкам закрыт путь в рай. Тебе ли не знать. Мы, эльфы, - побочный продукт греховной связи ангелов и людей. Мы - мусор. Мы не нужны Богу.

- Ошибаешься, девочка. Бог любит всех - и желанных, и нежеланных. И вечная жизнь, даруемая Лукасом, доступна каждому. В тебе есть человеческая часть. Значит, ты можешь быть спасена.

- Для чего мне вечность и райская жизнь с Богом, если там не будет ни мамы, ни папы, ни Натаниэль? Пусть уж лучше я уйду в забвение. Прибереги свои проповеди для кого-то другого.

- Как знаешь, Танавиэль, - произнёс Стефан и шагнул к двери. - Спасибо за помощь.

- Позволь помочь ещё в одном, - Танавиэль растёрла в ладонях крупный зелёный лист и нанесла несколько полосок из образовавшегося сока на лоб священнику. - Твой обратный путь будет безопасен. Ни один зверь не тронет тебя.

- Спасибо, госпожа. Надеюсь, когда-нибудь и я смогу отплатить тебе за это добром.

- Не беспокойся за это. Мне ничего не нужно. Ну, ступай!

Стефан покинул хижину, ставшую приютом для беглой эльфийки. Эта встреча дала ему богатую пищу для размышлений. Теперь же следует заняться тем, ради чего он отправлялся в это путешествие. Лишь бы не было слишком поздно...

К счастью, искра жизни ещё теплилась в теле вождя, когда священник вернулся в деревню. Каджиса не стала задавать вопросов и послушно выполняла все указания Стефана. Пучки растений, зажжённые по периметру постели, дали специфический терпкий запах. С непривычки даже слегка закружилась голова. Некоторое время спустя вождя начала бить дрожь. Тело задёргалось и начало извиваться, а затем Гвала резко сел на постели и шумно выдохнул. Каджиса, что-то радостно крича, бросилась к пришедшему в сознание мужу. Стефан довольно улыбнулся. Помогло эльфийское средство.

Конечно, после перенесённого Гвала был ещё слаб, но кризис миновал. Вождь прилёг обратно и подозвал священника ближе к себе.

- Ты... Ты спасать меня, - тихо сказал вождь. - Не ждать от чужака такой... такая... помощь.

- Вы приняли меня, когда я был в беде, - ответил Стефан. - Я не мог не помочь моему благодетелю.

- Ты хороший человек. Отныне ты быть моя друг. Так-то!

Удостоверившись, что жизни вождя больше ничего не угрожает, Стефан отдал последние рекомендации по приготовлению целебного отвара и отправился домой. Что ж, день прожит не зря.

***

Жизнь по новым порядкам захлестнула девушек с головой с первых дней пребывания в поселении. Их жильём стала тесная комнатка в холодном бараке, ещё меньшая по размеру, чем хижина лесника, где они жили до этого. Ранние подъёмы, изнурительный труд (даже беременной Виолетте не давалось никаких поблажек) и комендантский час в вечернее время - ко всему этому приходилось привыкать и приспосабливаться. Сил не оставалось ни на что, кроме как наскоро прожевать чёрствую пищу и отойти ко сну. За соблюдением порядка строго следили полицейские отряды, сформированные из людей и частично из орков. Жители относились друг ко другу настороженно и на контакт шли неохотно. В это поселение согнали людей со всей округи, кто признал воцарившегося Джезаха Господом Лукасом. Остальные безжалостно убили и, по слухам, подняли в качестве нежити в императорское войско. Девушкам повезло, что местный комендант не стал докапываться до того, кого именно они называют Господом Лукасом, иначе их ждала бы та же участь. Однако с каждым днём Элси тревожила мыль о предстоящем воскресном дне, на который было назначено богослужение. Проходя по центральным улицам, она видела местный храм, и он не имел ничего общего с традиционными для Ардарии культовыми зданиями. Тёмный, ассиметричный, с уродливыми шпилями, смотрящими в небо, он даже отдалённо не напоминал маленькую деревенскую церквушку, в которой служил отец Элси. От этого сооружения веяло аурой смерти.

И вот наступил роковой день. Подруги встали в длинную очередь, ожидающую возможности войти в святилище. Толпа медленно входила в одни двери и выходила через другие. Страх перед неизвестным всю глубже запускал свои липкие щупальца, и чем ближе девушки подходили к дверям, тем отчётливее был слышен ритмичный стук барабанов, доносившийся изнутри. Дважды Виолетта ловила себя на том, что её сознание начинало плыть, и усилием воли сгоняла с себя состояние, близкое к трансу. Наконец они вошли под мрачные своды храма. Внутри царила тьма, разгоняемая лишь редкими огоньками чёрных свечей, расставленных, казалось бы, хаотично по залу. По левую сторону группа священнослужителей в тёмных мантиях воздевали свои руки и читали какие-то молитвы, один из них сидел на полу и отстукивал ритм.

- Это не богослужение, - прошептала Элси, вслушавшись в слова древнего языка. - Это чёрная магия! О Боже...

- Что они говорят? - испуганно отозвалась Виолетта.

- Тебе лучше не знать... Это очень скверная волшба. И я знаю, кому они здесь поклоняются...

Девушка кивнула в сторону огромной мраморной статуи, мимо которой проходили все люди. Красивое человекоподобное создание с крыльями и длинными волосами, держащее в правой руке череп без нижней челюсти. Блистающий, каким он был ранее, более известный ныне под именем Джезах или Божественный Император. Каждый, кто подходил к идолу, предъявлял специальному служителю свой номер-клеймо, кланялся статуе и прикладывал к ней руку.