То был самый обычный день среди множества таких же. Стефан работал на плантации под палящим солнцем. Хотя он и был в прекрасной физической форме для своих лет, ему приходилось сложнее его более молодых соработников. Пот катился градом со лба, мышцы гудели, но это была приемлемая плата за возможность жить вдали от дьявольской диктатуры. Весь вопрос был в том, как долго этот край будет оставаться не тронутым тьмой. Стефан не тешил себя ложными надеждами: Джезах не остановится на одной только Ардарии. Это был лишь вопрос времени.

Остановив работу на обеденный перерыв и присев передохнуть, Стефан нечаянно услышал разговор двух туземцев. По их словам, вождя Гвалу поразил тяжёлый недуг. Он не встаёт с постели и почти не подаёт признаков жизни. Очень похоже, что скоро его дух отойдёт к праотцам. Новости были далеко не радостными. Если Гвала умрёт, начнётся кровопролитная борьба за трон, и никто не может предсказать, какими жертвами всё кончится. Стефан решил навестить больного вечером. Посещать страждущих - одна из обязанностей пастыря. Так он и поступил. Отработав положенное время, умывшись и приведя себя в порядок, священник направился к дому вождя. Поначалу стража не хотела его пускать, но им всё же удалось найти общий язык.

Гвала лежал на постели без движения. Его исхудавшее лицо приобрело неестественный серый цвет с какими-то синевато-красными подтёками. Глаза закрыты, дыхание прерывистое. У изголовья сидела жена вождя, держа его за руку. Взгляд женщины неотрывно смотрел на лицо мужа, будто она надеялась, что он вот-вот должен очнуться. В царящей в доме темноте Стефан не сразу разглядел ещё одного участника этой немой сцены. Амади, жестокий и коварный шаман племени, славящийся своей ненавистью к белокожим. Фактически, второй по важности (после вождя) человек, а может даже и первый. По слухам он лично убил и съел ардарских миссионеров, приплывших с Большой земли несколько лет назад. Все боялись и сторонились шамана как огня, чтобы не стать жертвой его проклятия. Амади стучал в бубен и издавал низкий горловой звук - то ли хотел исцелить вождя своим колдовством, то ли ещё быстрее загнать в могилу. Когда Стефан приблизился к постели больного, шаман неохотно вышел из транса и повернулся к священнику.

- Гвала пама па сита нах ри ка ур! - довольно агрессивно произнёс шаман на местном наречии. Смысл его слов остался не ясен. - Арх на мака вар дор нах!

- Простите, но я не понимаю, - кротко ответил Стефан. - Я пришёл справиться о здоровье Великого вождя и помолиться за его выздоровление.

- Сын собаки! Смерть! Смерть! - выкрикнув эти слова прямо в лицо священнику, Амади вышел из дома, бряцая своими костяными амулетами. Видимо, знание языка Ардарии у него ограничивалось парой ругательств.

Стефан молча стерпел поведение шамана и взглядом спросил разрешения присесть у постели Гвалы.

- Белый человек, ты помогать? - спросила молчавшая до этого Каджиса.

- Помогать, - мягко улыбнулся старик.

Он коснулся ладонью покрытого испариной лба вождя. Гвала невнятно застонал и дёрнулся на постели, по-прежнему не приходя в сознание. Плохо дело. Стефан прикрыл глаза и стал молиться. Он решил для себя, что не уйдёт отсюда, пока не получит ответ. Время шло, но хворь и не думала отступать. На душе у священника становилось всё неспокойнее. Внезапно, словно молния, его разум озарило видение. Он увидел тропу из деревни, уходящую в лес. Какая-то сила стремительно понесла его через чащу, пока взору не открылась небольшая полянка и увитая плющом лачуга на ней. И в тот же миг священник был возвращён в реальность. Стефан потряс головой и постарался унять участившееся дыхание. Это было так реально! Как в тот раз, когда ему было дано повеление найти Робина. Это очередной знак свыше, никак не иначе.

- Дом в глубине леса... - произнёс Стефан. - Вы знаете, что там?

- Лесная ведьма, - ответила жена вождя, округлив глаза. - Не ходить. Никто не ходить.

- Первый раз о ней слышу за всё время здесь. Госпожа, расскажите мне об этой ведьме.

Но Каджиса лишь затараторила что-то на местном, и священник понял, что толку из этого не выйдет. Откланявшись, он покинул дом. Господь не зря показал ему обитель лесной ведьмы. Может, это она наслала недуг на вождя? По своей прошлой жизни Стефан имел богатый опыт общения с ведьмами. И ему крайне не хотелось вытаскивать эти воспоминания наружу. Тем не менее, он не может оставаться в стороне после увиденного. Коротко помолившись, священник поправил фальшион и выдвинулся в путь.

Нужно успеть обернуться до темноты. Ночью джунгли становятся чрезвычайно опасны, когда на охоту выходят ночные хищники. Но и в дневное время есть чего опасаться. Змеи, ядовитые пауки, плотоядные растения... С местной фауной Стефан познакомился достаточно скоро - с дерева на него бросилась гигантских размеров многоножка. Остро отточенная сталь не подвела, оставив разрубленную тварь биться на земле в агонии. Повстречались также старику ярко-зелёная змея и пятнистого окраса зверь, столкновения с которыми удалось избежать лишь чудом. Священник шёл по внутреннему чутью, да и тропа была отчётливой - не заблудишься. Вдоволь натерпевшись страхов и утомившись от ходьбы, он наконец нашёл искомое. Просторная поляна посреди девственного леса выглядела точь-в-точь как в видении. Где-то неподалёку раздавался шум текущей воды - может, водопад, а может, река с очень стремительным течением. Стефан с осторожностью приблизился к покрытой зеленью хижине. Она выглядела совсем заброшенной, будто хозяева покинули её много лет назад. Ни окон, ни дверей не было, пустые проёмы прикрывала свисающая сверху растительность. По-прежнему не выпуская фальшион из рук, священник аккуратно поддел клинком лозу и заглянул внутрь дома. В темноте особо ничего разглядеть не удалось, лишь то, что дом действительно пуст. Неужели всё зря, и он пошёл по ложному следу?

- Не меня ли ищешь?

Этот мелодичный женский голос, прозвучавший из-за спины, заставил Стефана резко обернуться. Перед ним предстала стройная девушка поразительной красоты с длинными, до пояса, золотистого цвета волосами. Одета она была в лёгкие полупрозрачные одежды, поверх которых возлежало подобие плаща, свитого из лозы. Обуви девушка не носила. Всё бы ничего, если бы не её глаза. Ярко-зелёные, миндалевидные, с вертикальным зрачком, как у кошки.

- Тебя, эльфийская ведьма, - ответил Стефан, нацелив оружие ей в грудь. - Есть разговор.

- Как ты пришёл сюда? - удивлённо спросила эльфийка. - Ни один человек не может найти дорогу к моему дому. Хотя постой... Кажется, я понимаю. Это Он привёл тебя?

- Он?

- Да, я вижу в тебе Его свет. Ты запечатлён небесной печатью. Ты служишь Лукасу.

- Верно говоришь. Может быть, тебе известно ещё и зачем я здесь?

- Я не пророк и мыслей чужих не читаю. Но своё оружие ты можешь вложить в ножны. Я не враг тебе и твоему Богу.

- Это нам ещё предстоит выяснить, - Стефан опустил руку, которая уже начала затекать, но в любой момент был готов нанести удар. - Вождь племени, в котором я поселился, тяжело болен. Хворь, каких свет не видывал. Я молился у его постели, и Господь указал мне на тебя. И вот, я здесь.

- Хм, интересно. В самом деле, эльфийская медицина способна побороть даже самый тяжкий недуг. Поведай же мне больше об этой болезни и, возможно, я найду подходящее лекарство.

- Эльфийка за просто так поможет человеку? Невероятно.

- Как и то, что человек с Большой земли поселиться у чернокожих дикарей и станет заботиться о здоровье их вождя. Ещё раз говорю, я не враг тебе. Итак, вернёмся к симптомам.

- Гвала без сознания. Его бросает то в жар, то в холод. Кожа пошла пятнами, цвет нездоровый. Он очень исхудал за короткое время.

- Поняла. Болезнь эта не естественного происхождения. Что-то высасывает жизнь из того человека. Что-то магическое. Может, проклятие, может злой дух. Идём в дом, пороемся в моих запасах.

Эльфийка легко отстранила Стефана со своего пути и вошла в хижину. А ведь она нисколько его не боится, несмотря даже на холодную сталь в его руке. Так поступают разве что очень могущественные личности. А силы у эльфов предостаточно. В отличие от орков, эти полукровки в большей степени переняли сверхъестественные способности своих предков-ангелов. Эльфы не были агрессивны, но всегда чурались людей и жили уединённо. Из тех, кто забредал в их колонии, почти никто не возвращался по неизвестным причинам. Всё это породило множество сказок и небылиц об этих необычных созданиях, и вряд ли хотя бы половина из них была правдива.