- Канаме! – раздавался её звонкий голосок. – Братик, Канаме! Загадай желание!

*****

Харука надолго замолчал, помрачнев.

- Родители слишком меня баловали, прощая все мои выходки, а я чувствовал себя безнаказанным, мне казалось, что я – властелин мира, - горько усмехнулся он. – Они во мне души не чаяли, а я… Я едва помню, кем был. Всё, что сейчас всплывает в моей памяти, связано не с моей семьёй, а с ним! Я будто одержим им…

Больше не в состоянии усидеть на месте молодой человек вскочил с кровати и нервно заходил по комнате, меряя её большими шагами. Он остановился возле стены, словно вмиг растеряв все силы, и вновь заговорил.

- Вспоминая свой восьмой день рождения, я могу подробно, до мельчайших деталей описать всё, что он говорил, как смотрел, что делал. Я должен был бы вспомнить улыбки своих родителей, адресованные мне, объятия своей сестры – ведь это был мой последний день, проведённый с ними, теми, кто был мне дорог, но… Всё, что я помню - это лишь направленные на него взгляды, то, как жадно он ловил каждый жест Юки, с какой ненасытностью наблюдал за нами со стороны.

- Может быть, это потому, что ты вновь встретил его, спустя столько лет, и это всколыхнуло в тебе давние, позабытые чувства.

Будто не услышав слов девушки, Харука продолжил, с трудом сдерживая клокочущую в его душе ярость.

- Он словно занял моё место, вытеснив меня из моей же жизни. Я неосмотрительно подпустил его слишком близко и вот результат. Оставалось всего пара дней до назначенного торжества. Он вместе со своим опекуном уехал, и в нашем замке воцарилась тишина. Размеренная жизнь, казалось, вернулась в своё русло, но в воздухе начало витать что-то нехорошее…

Лицо Харуки ещё больше побледнело.

– В день их отъезда на замок напали. Я увидел разъярённую толпу из окна отцовского кабинета, а потом… Отец вышел навстречу своему старшему брату, моему дяде, вновь неожиданно ворвавшемуся в нашу жизнь. Будто в кошмарном сне, я смотрел, как взлетает вверх смертоносный клинок, заметил бегущих сквозь осадившую замок толпу чужаков Шото и того мальчишку. Всё, что я смог тогда, это крикнуть: «Папа!» Я никогда не забуду звук вспарывающего воздух лезвия меча, рубанувшего наискось, фонтан крови, брызнувшей во все стороны, и… оседающее тело моего вечного соперника. Мне не забыть искажённое смесью гнева и изумления лицо проклятого предателя - Ридо Куран.

Харука прислонил разгорячённый лоб к холодной каменной стене, сжав руки в кулаки.

- Я никогда не смогу забыть, как он снова занёс меч, клинок которого на этот раз вошёл в сердце моего отца по самую рукоять. Испугавшись, я убежал. Я бежал и бежал, спасаясь от обезумевших от запаха крови вампиров и безжалостных охотников, давясь слезами, не глядя, куда бегу, не разбирая дороги, желая лишь оказаться как можно дальше от этого ужаса, спрятавшись в подземном тоннеле. Мне не забыть гвалт врывающейся в замок толпы, шипение лижущих поросшие мхом многовековые камни фамильного замка языков пламени, рушащиеся стены…

- Не вини себя, ты ни в чём не виноват, - мягко произнесла Ясуко.

- Не виноват? А кто виноват?! – Парень со всей силы ударил кулаком по стене. Брызнули капли рубиновой крови, окрасив его белоснежную рубашку гранатовой россыпью. – Это я должен был закрыть собой отца, я должен был броситься под меч, выполнив свой сыновний долг. Я должен был вспомнить о сестре, но вместо этого спасал свою никчёмную жизнь!

Харука обессилено упал на колени. По стене вслед за его окровавленной рукой потянулась алая борозда.

- …В итоге я никого не защитил… Как это всё нелепо… - вдруг горько рассеялся он. - Сын врага закрыл собой моего отца, а я, его настоящий сын, всего лишь наблюдал со стороны сквозь приоткрытую дверь, как его убивают у меня на глазах. Он стал героем, а обо мне все забыли. Я столько лет жил среди возможных убийц своих родителей… А ведь именно я должен был занять ЕГО место в доме друга моего отца. Я должен был всё помнить, должен был!..

- Харука, послушай… - Ясуко опустилась на пол рядом с молодым человеком, мягко коснувшись рукой его плеча. – Позволь прошлому остаться в прошлом. Ты уже ничего не сможешь вернуть или исправить. Не позволяй боли помутить твой разум. Давай сбежим ото всех… скроемся так, чтобы нас никто не нашёл. Я последую за тобой хоть на край света…

Харука, будто очнувшись, посмотрел на девушку таким тяжёлым взглядом, словно видел её впервые. Он со всей силы оттолкнул её от себя и поднялся на ноги.

- Харука! Пожалуйста… послушай меня! – попыталась достучаться до него Ясуко, но парень больше не обращал на неё внимания, будто потеряв к ней всяческий интерес.

- Убирайся.

*****

Канаме бесцельно бродил по разорённому особняку Куран. Осколки стекла хрустели у него под ногами. Потратив не один час на поиски попавших в беду Айдо, Каина и Ичиджо, ему пришлось сдаться - бессмысленно плутать наугад в темноте по бесконечным лабиринтам. Ему нужен чёткий план действий, а иначе его противник с лёгкостью получит именно то, чего собственно и добивался.

Как бы ему хотелось сейчас побывать на руинах замка Куран. Камни, поросшие дикой растительностью, навевали на него воспоминания. Почему-то именно там он чувствовал себя дома. Пусть теперь он знает, что не является сыном Харуки и его наследником, но он всегда воспринимал этого мужчину как родного отца. Несмотря на то, что его воспоминания до сих пор представляют собой разрозненные фрагменты мозаики, Канаме был уверен, что тёплые взгляды четы Куран, их улыбки, адресованные ему, не были плодом его воображения.

И пусть он ошибочно думал, что тот день рождения был устроен именно в его честь, и именно его Юки так нежно звала по имени, но он точно знает, что был там тогда. А также он уверен, что в ту злополучную ночь он пытался сделать всё возможное, чтобы защитить того, кто был ему так дорог. К сожалению, он был слишком мал и мало что мог. Ему было не по силам тягаться с Ридо и сопровождавшими этого чистокровного предателями.

Если бы он мог отдать свою жизнь, чтобы спасти Харуку, он, не задумываясь бы ни на мгновение, заплатил эту цену. Увы, сейчас ничего уже изменить нельзя. Всё, что он может, это защитить самое дорогое, что осталось от обогревших его когда-то теплом людей, их самое большое сокровище.

- Юки… - непроизвольно сорвалось с губ молодого человека. Он сжал в кармане плаща холодивший ладонь сосуд с запечатанным в нём нераспустившимся розовым бутоном. Девушка вернула его подарок, не желая иметь при себе ничего, что было бы с ним связано. Но это уже не важно. Он исполнит свой долг перед Харукой и Джури Куран, прежде чем навсегда исчезнуть.

========== Глава сорок шестая. Часть первая ==========

И снова белый снег, кружась, оседал на землю, укрывая её, словно пуховое одеяло. Снег припорошил поросшие теперь уже пожухшей травой останки разрушенного замка. Снежинки осторожно опускались на почерневшие от времени камни, мягко касаясь их шероховатой поверхности. Словно капелька крови, среди этой белоснежной идиллии выделялся оставленный флакон с заспиртованной розой.

Будто прощальный подарок самому дорогому существу; как последний ласковый взгляд, нежное прикосновение и слетевшее едва слышное: «Прощай». Если бы камни могли говорить, они непременно попытались бы отговорить его от безумной идеи, что родилась в его голове. Но руины молчали, роняя снежинки-слёзы и тяжко вздыхая, но никто никогда не услышит их горестный плач.

*****

Была уже поздняя ночь, когда тишину нарушил стук дверного молотка у парадного входа замка Шото. Верный дворецкий семьи церемонно, не спеша, прошествовал к двери, отворив её и тут же почтительно склонив голову перед визитёром.

- Молодой господин… Я доложу Исае-сама.

Кажется, старый слуга был рад видеть молодого человека, с которым он нянчился с младенчества и который теперь стал редким гостем в этом доме. Канаме думал, что больше никогда не переступит порог замка своего опекуна, что та их не из приятных последняя встреча действительно станет для них последней, но вот он снова здесь. На что он надеется? Почему до сих пор не может поверить в предательство Шото?