Харука-младший и так-то не был особо общительным ребёнком, а теперь и вовсе стал избегать чьего-либо общества, прячась по большей части в огромной библиотеке. Его опекун несколько недель не мог добиться от него и слова. Что же могло произойти в тот день? Что так травмировало это создание?

Канаме так и не суждено было рассказать отцу о тайном визите Ридо Куран в их дом. Сначала Харука-старший был занят беседой с приехавшим гостем, а позже из-за случившегося это известие напрочь вылетело у мальчика из головы. Он ни словом не обмолвился о своём причастии к исчезновению подопечного Шото из комнаты, в которой тому следовало находиться, пряча виноватый взгляд. Больше всего сорванец боялся реакции отца на свой проступок.

Наследный принц всегда был баловнем всех обитателей замка, он привык получать всеобщее внимание, быть центром вселенной окружающих, но вдруг из ниоткуда появившийся незнакомый мальчишка неожиданно стал объектом ласкового отношения родителей и заботы слуг.

Канаме раздражала его «тихость», но даже он испугался, когда в замке поднялся переполох. Он со стороны наблюдал, как старинный друг отца выносит на руках из библиотеки хрупкое тельце своего воспитанника. Ему никогда не забыть белое, восковое лицо и безжизненно свисающую крошечную ручонку, раскачивающуюся в такт шагов несущего малыша взрослого.

Правда, шалун всё же довольно быстро смог избавиться от испуга. Уже через несколько дней он и думать забыл о «непрошенном маленьком госте», снова беззаботно смеясь и вернувшись к своим шалостям. Особенно его взбодрила новость, что скоро у него появится сестрёнка. Он почти выбросил из памяти Харуку-младшего, но изредка нет-нет, да выжидающе прислушивался, будто надеясь, что сейчас увидит своего “соперника”.

Рождение Юки отвлекло Канаме от этих дум, он был так поглощён ролью старшего брата, что какое-то время и вовсе не вспоминал о мальчишке. Шото Исая не смог приехать и лично поздравить счастливое семейство, но прислал поздравление и подарки вместе со своим дворецким. Ничто не нарушало идиллию, даже Ридо Куран, внезапно куда-то исчезнувший и больше не появлявшийся в замке. Хотя чета Куран и были немного расстроены, что не могут разделить с ним свою радость.

*****

Настоящее время…

- Я не помню лиц своих родителей, даже отца, которого очень любил. В моей памяти образ сестры, рождению которой так радовался, похож на размытое пятно. Но ЕГО я помню настолько ясно, что это пугает… - Пот крупными каплями струился по вискам, но Харука даже не замечал этого. – Я поверил безоговорочно в то, что все те восемь лет меня растил Шото Исая, потому что растерял все свои драгоценные воспоминания о тех счастливых дня, проведённых в стенах родного дома. Эти дни стали мне казаться всего лишь моей несбывшейся мечтой о любящей семье…

Ясуко оказалась на редкость благодарным слушателем. Она ни разу не перебила молодого человека, сочувственно глядя на него огромными голубыми глазами. В неровном свете факелов её чёрные шелковистые волосы казались расплавленным золотом, струящимся по спине. От неё исходило такое спокойствие и умиротворение, что было просто немыслимым вот так остановиться посреди повествования, не поведав всю историю до конца.

- Являются ли воспоминания, что воскресают каждую ночь, даря невыносимую боль, моими? Ведь ОН ни разу не опроверг мои слова, когда я обвинил его в том, что все эти годы он занимал не своё место. – Харука не ждал ответа на свой вопрос, просто рассуждая вслух, в очередной раз позабыв, что он не один, и не замечая присутствия девушки.

*****

Прошло два года с того злополучного визита Шото Исаи, и снова замок Куран принял в свои гостеприимные объятия редкого, дорогого гостя. Не увидев рядом с мужчиной того мальчишку, Канаме испытал разочарование. Почему он так ждал встречи с ним? Только ли из чувства вины? В его душе всё сильнее разрастались обида и злость .

Воспитанник Шото не приехал и в следующий раз, и в послеследующий, и ещё через пару лет. Шло время, а сын Харуки и Джури всё никак не мог выбросить из головы подопечного Исаи. Это стало словно навязчивой идеей. На свой шестой день рождения Канаме упросил отца взять его с собой, когда тот соберётся навестить своего друга.

В тот раз его отец впервые вдруг как-то очень тепло улыбнулся ему. Без сомнения, Харука-старший души не чаял в своём первенце, но всё же… Ещё никогда его улыбка, адресованная ему, не была такой. Что-то новое, иное, сквозило в его взгляде. И снова наследный принц испытал чувство ревности, но он был ещё слишком мал, чтобы осознать это.

А приехав вместе с отцом в замок Шото и наконец встретившись с Харукой-младшим, он и вовсе позабыл, что ещё недавно злился на него. За четыре года мальчишка изменился до неузнаваемости. Он был по-прежнему нелюдим, но взгляд его стал совершенно другим… Теперь подопечный Исаи не был похож на побитого щенка, скорее он напоминал приручённого волчонка.

Возможно, почувствовав в нём равного противника, Канаме не стал его задирать, а попытался подружиться, что для избалованного наследника было в новинку. И хотя визит длился почти два дня, время пролетело настолько незаметно, что огорчению сорванца не было границ, когда настал момент прощания.

И снова этот особенный взгляд отца… Укол ревности практически свёл на нет только-только зародившиеся дружеские отношения между детьми. Канаме даже не обернулся к вышедшему на крыльцо вместе со своим опекуном, чтобы проводить гостей, Харуке-младшему - настолько он был зол, что его отец по-особенному относится к кому-то, кроме него.

Однако, не удержавшись и в последний момент выглянув в окно, когда карета уже тронулась, он случайно встретился глазами с воспитанником Исаи. То, что наследный принц прочитал в глубине этих глаз, сбило его с толку. Там притаилась такая невыносимая грусть.

Харука-младший провожал карету таким взглядом, каким смотрит ребёнок на желанную игрушку, что находится в витрине дорого магазина. Он может восхищаться ею до тех пор, пока владелец не прогонит его прочь, но никогда ему не стать её обладателем.

Будучи с рождения окружённым любящими людьми, Канаме не понимал, что владеет огромным богатством, о котором втайне мечтает его соперник, а потому продолжал завидовать тем крохам внимания и ласки, что изредка перепадали сироте.

За два последующих года паренёк ещё дважды побывал в расположенном на отдалении старинном замке. Харука-старший не мог надолго покидать свои владения, а поездка к Шото занимала много времени. Сам же Шото оказался настолько заядлым домоседом, что практически не выбирался из дома, предпочитая общаться с друзьями посредством писем и видясь с ними лишь, когда те сами навещали его.

Приближался восьмой день рождения наследного принца. Обещалось быть грандиозное торжество. В честь такого события многие желали засвидетельствовать своё уважение королевской семье. Канаме с нетерпением ждал этого дня, но совершенно по иной причине. Пышное празднование планировалось устроить на несколько дней позже, а в сам день рождения…

Карета Шото, как всегда скромная и не привлекающая к себе излишнего внимания, остановилась напротив парадного входа. Наследник не удержался и выбежал встретить гостей. Харука-младший приветствовал именинника более чем сдержанно. И снова в его глазах он заметил притаившуюся грусть. Насколько же разительно отличались эти двое. Живой и подвижный Канаме с горящим в предвкушении взглядом и молчаливый с вежливо-отстранённым выражением лица воспитанник Исаии.

Харука-младший оживился лишь, когда увидел чету Куран. Впрочем, он почти тут же взял себя в руки, вежливо поприветствовав хозяина замка и позволив Джури обнять себя, а виновнику торжества увлечь за собой в его комнату, чтобы как следует рассмотреть подарки.

Однако с момента появления в гостиной малышки Юки, всё его внимание было сконцентрировано только на ней. Он напрочь позабыл об имениннике и не сводил с девчушки восхищённого взгляда, наблюдая со стороны нежные отношения между братом и сестрой.