Начало зимних дней Прекрасная пора – начало зимних дней, Нет времени яснее и нежней. Черно-зеленый лес с прожилками берез, Еще совсем сырой, мечтающий о снеге. А на поле – снежок и четкий след колес: В ходу еще не сани, а телеги. В овраге двух прудов дымящиеся пятна, Где в белых берегах вода черным-черна. Стою и слушаю: какая тишина, Один лишь ворон каркнет троекратно И, замахав неряшливым крылом, Взлетит неторопливо над селом… Люблю пейзаж без диких крепостей, Без сумасшедшей крутизны Кавказа, Где ясно все, где есть простор для глаза, — Подобье верных чувств и сдержанных страстей. Между 1949 и 1955 Апрель Словно красавица, неприбранная, заспанная, Закинув голову, забросив косы за спину, Глядит апрель на птичий перелет Глазами синими, как небо и как лед. Еще земля огромными глотками Пьет талый снег у мельничных запруд, Как ходоки с большими кадыками Холодный квас перед дорогой пьют. И вся земля – ходок перед дорогой — Вдыхает запах далей и полей, Прощаяся с хозяйкой-недотрогой, Следящей за полетом журавлей. Между 1949 и 1955 Первый гром Стоят дубы с обнаженными сучьями, Как молотобойцы с рукавами засученными, Ударят кувалдой по пням-наковальням, Откликнется роща громом повальным. Как мехи, ветрами задышат тучи, И мехи загудят, запоют, заревут. И каленую молнию бросит подручный Остывать, Как подкову готовую, В пруд. Между 1949 и 1955 Мост Стройный мост из железа ажурного, Застекленный осколками неба лазурного. Попробуй вынь его Из неба синего — Станет голо и пусто. "Город зимний…" Город зимний, Город дивный, Снег, как с яблонь, Лепестками. Словно крыльев Лебединых Осторожное дыханье. Дворники, Как пчеловоды, Смотрят снежное роенье. И заснеженной природы Принимают настроенье. 7 января 1947 Снежный лифт
Все сегодня легко, свежо… Взять хотя бы вон тот снежок, Тот, что смехом сыпучим жжет Твой полуоткрытый рот, Тот, что падает наискосок На бульвар, на киоск, На лоток, На дома, На забор из досок. Он белее, чем белый конь, Он свежее, чем молоко, Он навален до самых стрех, Он просеян сквозь сотню сит. Вот уже неподвижно висит, Это город летит вверх. Город – вверх, мимо снежных сетей, Город – вверх, на забаву детей. Мимо снега Летят фонари, Окна, Трубы, Часы, Карниз — Прямо в медленную пургу. Эй, держись! Не свались Вниз! Там все тоже в снегу! В снегу! Если ты сегодня счастлив, Я возьму тебя в снежный лифт. Февраль 1949 "И так бывает – в день дождливый…" И так бывает – в день дождливый, Когда все серо и темно, Просветом синевы счастливой Средь туч откроется окно. И мгла расходится кругами От восходящих сквозняков, Над низовыми облаками — Паренье верхних облаков. Но вот уже через мгновенье Сомкнулся дождевой навес, И скрылось легкое строенье Тысячеярусных небес. 28 апреля – май 1957 Ночлег Однажды летним вечерком Я со знакомым стариком В избе беседовал за водкой. Его жена с улыбкой кроткой Нам щей вчерашних подала, А после кружево плела. Старухи грубая рука Была над кружевом легка. Она рукою узловатой Плела узор замысловатый. Старик был стар – или умен, Он поговорки всех времен Вплетал умело в дым махорки. Или, наоборот, ему Все время чудились в дыму Пословицы и поговорки… Его прекрасное смиренье Похоже было на презренье К тому, что мучило меня. Он отвергал легко и грубо Фантазии народолюба, Не возмущаясь, не кляня. Старуха кружево плела. И понял я, что мало стою, Поскольку счастье ремесла Не совместимо с суетою. Потом стелила нам постель. Кричал в тумане коростель. И слышал я на сеновале, Как соловьи забушевали! Забушевали соловьи! Забушевали соловьи! Что за лады, что за рулады! Как будто нет у них беды, Как будто нет у них досады… Забушевали соловьи… Я спал, покуда птицы пели, Воображенье распалив. Потом рассвет струился в щели, А я был молод и счастлив… 1957 |
