Гарри зарылся пальцами в волосы. Упрямство его подруги было знаменито далеко за пределами их троицы. И Гермиона ни за что не сдастся, пока не испробует все возможные варианты.

— Надеюсь, ты не думаешь, что мы пошли по наименее гуманному пути, потому что всем плевать на эту семью? Мы испробовали все, что могли. Это единственный способ разрушить заклинание. Нет батарейки — нет проклятия.

— Драко последний из рода?

— Да, последний Малфой. Я все проверил. Французская линия семьи угасла в прошлом веке, — Гарри пригубил свой кофе, бросив взгляд на блюдце в центре стола. Времени у них оставалось немного, прежде чем травы окончательно истлеют.

— Нет, Гарри, конечно я так не думаю, — слабо улыбнулась Гермиона, — я верю, что ты сделал все, что мог, чтобы спасти его. Только я думаю, что я могу сделать еще кое-что.

— И что же это? — поинтересовался он.

— Использую идею Драко.

— Что за идея?

— Если он прав, то как только он перестанет быть частью рода Малфой — проклятие развалится, — вздохнув, поделилась Грейнджер, хмуро глядя на друга. — Один раз он уже попробовал, не получилось. Теперь моя очередь.

— Гермиона, — Гарри слегка склонился над столом, — я полагаю, ты не отступишь?

Грейнджер, вполне ожидаемо, отрицательно покачала головой.

— Тогда прошу тебя, будь осторожна, — Поттер не ответил на ее еле заметную улыбку, — и скажи мне, я могу чем-то помочь?

— Ты связался со мной, потому что узнал в обнаруженной палочке мою, — не спросила, а скорее подтвердила Грейнджер.

Гарри утвердительно кивнул, комкая пальцами салфетку.

— И у тебя неделя, прежде чем Олливандер вернется из Европы и опознает ее.

— Неделя — это немало, — попыталась улыбнуться Гермиона, хотя ее внутренности, казалось, от волнения отплясывали польку.

— Что будет после, я даже думать не хочу, — нервно передернул плечами Поттер.

Он указал на полынь, которая наконец истлела и больше не обдавала пространство вокруг них резким ароматным дымком.

— Гарри, спасибо тебе, — Гермиона сжала его ладонь.

— За что?

— За все, — открыто улыбнулась ему Грейнджер, — за то, что ты — это ты.

— Не стоило в это ввязываться, Гермиона. Да что уж теперь говорить об этом. При любом исходе, — Гарри невесело улыбнулся в ответ, — я увижу тебя через неделю.

*

— У тебя прекрасный домовой эльф, Малфой, — Грейнджер улыбнулась Сэмми, — ты должен высоко ценить то, что он делает для тебя.

— Можешь не стараться, ты не в его вкусе, — Малфой стоял у окна, отвернувшись от Гермионы.

— Что там? — спросила она, приближаясь к Драко.

Гермиона проследила направление его взгляда — Малфой разглядывал что-то в небе.

С минуту ей не удавалось ничего рассмотреть из-за стены дождя.

Тяжелые капли нещадно барабанили по стеклу, создавая серую завесу, которая скрывала от их глаз все, что находилось дальше, чем на пару ярдов. Но чем дольше они стояли, тем слабее становился дождь и лучше видимость. Грозовые тучи таяли на глазах, а ливень, продлившийся несколько минут, сменился ярким солнцем. Настолько ярким и сильным, что дождевые лужи буквально изошлись паром под иссушающими лучами.

Грейнджер и Малфой с сомнением и недоверием смотрели на сад, утопающий во влажных испарениях, словно они находились где-то в тропическом лесу. Вода, которой была залита маленькая терраса, в считанные секунды высыхала, будто кто-то направил на нее прицельный поток горячего воздуха. Самое большее через пять-семь минут от грозового ливня не осталось и следа. Все поверхности были сухими, трава на газоне — увядшей, а листья кустарников обожжены по краям, словно несколько недель этот сад видел лишь палящее обжигающее солнце и давно не получал влаги.

Но едва Гермиона и Драко переглянулись, встречаясь друг с другом недоуменными вопросительными взглядами, как за окном будто по мановению волшебной палочки стемнело. Но не от того, что солнце село за горизонт, а от черных туч, что на “раз” возникли откуда ни возьмись, на “два” сбились в отдельные чернильные кучи, а на “три” заволокли плотным слоем все небо. И начался град. Ледышки размером с куропаточьи яйца барабанили по каменной кладке террассы, ломали ветки и листья кустов, стучали по крыше. Падали, сталкивались друг с другом, отскакивали от препятствий, устилали горизонтальные поверхности слоем ледяных камешков.

— И что дальше, — мрачно спросил Малфой, — огненный дождь?

Они застыли у окна и с нехорошим предчувствием следили за происходящим. Однако их опасения были напрасны. Град продлился так же недолго, как и его предшественники. Через несколько минут тучи стремительно разошлись, являя ясное небо, покрытое редкими перистыми облаками.

Гермиона и Драко, немного погодя, вышли на улицу, вглядываясь в небесную синеву. Под ногами хрустели уже начавшие постепенно таять ледышки, и это было единственное, что напоминало о диких погодных скачках, что имели место быть совсем недавно. Ни температура, ни влажность не выходили за рамки и были абсолютно нормальны для этого времени года.

— Ничего не понимаю, — покачала головой Гермиона — что это было?

Малфой только молча пожал плечами, зарываясь носком ботинок в слой подтаявших ледяных осколков.

— Может, это как-то связано с проклятием? — предположила она.

— По-твоему им можно любую херню оправдать? — скептично отозвался Драко.

— Других объяснений все равно нет. Сильные чары вполне могут влиять на окружающую среду.

— А может, мы просто спим, Грейнджер? Оба или кто-то один. И сон разваливается, намекая, что пора просыпаться, — тихо сказал Малфой, запрокинув голову и щурясь от солнца.

— Или мы — герои фильма. Хотя это почти одно и тоже, по сути, — задумчиво сказала Гермиона. — А ты бы хотел проснуться?

— А ты нет? — он прикрыл глаза, подставляя лицо мягкому солнечному теплу. Благо, в это время дня внутренний дворик был залит светом солнца.

— Даже если проснувшись, ты все забудешь?

— Ты напрашиваешься на фразу из какого-нибудь тошнотворного любовного романа? — усмехнулся Малфой.

— Я тебя не забуду, — сказала Гермиона, и почувствовала себя полнейшей дурой — у нее увлажнились глаза.

Малфой очень натуралистично изобразил приступ тошноты.

— Дурак, — она стукнула его по плечу, выдавив что-то наподобие слабой улыбки.

— Определенно, нужно убавить градус пафоса, Грейнджер.

Драко, исхитрившись, ущипнул Гермиону за бок, вызвав возглас протеста и еще один тычок в плечо.

— Взбодрись, — он сопроводил слова ленивой ухмылкой, — если мы ничего не придумаем, я все еще Малфой, а значит, быстро бегаю. Поттер получит меня, только если я сам к нему приду.

— Через неделю мою палочку идентифицируют, и вряд ли я смогу тебе чем-то помочь, — нахмурившись, поделилась Гермиона.

— Тогда не будем терять время, — сказал Драко, расправив плечи и стряхивая с них легкими движениями пальцев невидимые пылинки.

— Позер, — тихо шепнула Гермиона и рассмеялась, когда Малфой одарил ее в высшей степени возмущенным и негодующим взглядом.

*

Гермиона плохо и мало спала. Третью ночь она долго ворочалась в поисках удобного положения и с трудом засыпала. А сейчас сон не шел совсем. На часах было уже давно заполночь, и сил оставаться в кровати, которая теперь казалась душной и неудобной, не было. Хотелось свежего воздуха.

Луна в эту ночь вытворяла что-то сумасшедшее. Иногда она казалась маленькой, иногда — большой. Зависело от ее фазы, плотности воздуха, положении наблюдателя относительно горизонта. Может, еще от чего-то еще, чего Гермиона не помнила. Но то, что творилось на ночном небе сейчас — вряд ли вообще какие-то фазы и факторы могли объяснить.

Грейнджер стояла с чуть приоткрытым от от удивления ртом, запрокинув голову и глядя в небо. Сколько хватало глаз, все было — луна. Огромная, гигантская луна вместо темного ночного неба противоречила всем законам астрономии, физики. Здравому смыслу, в конце концов. Как будто кто-то, заарканив ее гигантским лассо, притянул аккурат к их дому. Кусочек неба виднелся только где-то с краю стены, если изо всех сил вытянуть шею и перегнуться через перила, заглядывая за угол. Похоже это было и на фантастическую картину, и на картинку, что умело растянули в графическом редакторе, сохранив качество рисунка.