Птичья шея как раз плотно воткнулась между ее зубьев. Яга с досадой взглянула на свою обожженную руку, осторожно подула на нее и размяла пальцы, согнув их и разогнув. Тут же в раненую ладонь ткнулся мордой подошедший кот и облизнул ее своим большим шершавым языком, сначала резко обострив, а затем постепенно снимая боль.

– Ты не просто говорящая, – сказала она. – Мой ворон тоже порой трещит без умолку.

Яга плавно поводила пальцами в воздухе над головой птицы, как будто разгоняла дымок, мешающий ей что-то рассмотреть, прищурилась и произнесла:

– А ну-ка, покажи мне свой истинный облик.

Ведьма вытащила вилы из земли, освободив Жар-Птицу, и та внезапно, окутавшись каким-то туманным свечением, предстала перед ней в образе молодой женщины.

Такой необыкновенной красоты она еще не встречала. Рядом с этим дивным созданием Яга почувствовала себя простушкой из ближайшей веси, хотя она никогда не ставила себя в один ряд с этими неотесанными бабами.

Кожа Жар-Птицы была теплого медного цвета, спускающиеся до узкой талии волосы позолочены самим солнцем, а чарующие раскосые глаза горели огнем. Сама стройная, высокая, величавая, с гордо поднятым заостренным подбородком. Встала на ноги и сама не поняла, что они не птичьи. И откуда она такая взялась? Богато украшенные струящиеся золотистые одежды едва прикрывают пышную грудь и округлые бедра и спускаются к ступням, оголяя в разрезах спереди изящные ноги, обутые в тонкие сандалии с ремешками до колен. На голове золотая диадема с рубином. Не иначе, царица? Вдруг посмотрела на себя вниз и ахнула.

– Как ты это сделала?

Яга, увидев растерянность и даже проблеск надежды в глазах павы, отогнала от себя ощущение собственной неполноценности и с превосходством во взгляде подняла одну бровь.

– Это лишь иллюзия, которая скоро рассеется. Кто ты и кто наслал на тебя это проклятье?

Пава устремила на ведьму удивленный взор, и в это мгновение облик ее снова поменялся на птичий. Глаза Жар-Птицы вмиг погрустнели и заблестели влагой. И она жалобно обратилась к Яге:

– Я расскажу тебе все. Я все для тебя сделаю. Только помоги мне!

Жар-Птица поведала Бабе Яге свою историю, и ведьма стала, пожалуй, единственной ее слушательницей за все то, бесконечно долгое время, что она была в своем теперешнем облике. Когда-то она была дочерью вождя воинственного, гордого, самодостаточного и довольно богатого племени, которое в давние времена жило и процветало в далеком краю на побережье необъятного бушующего моря[1].

Вождь души не чаял в Савитар[2], своей единственной дочери, будущей наследнице его статуса и власти.

Ей вскоре предстояло выйти замуж, и отец хотел найти достойного кандидата в мужья, благородного и прославленного воина, который будет не только любить и оберегать красавицу-жену, но и станет уважаемым покровителем и защитником своего племени.

Савитар была божественно прекрасна, словно само Солнце коснулось ее своими лучами при рождении, но капризна и своенравна, эгоистична и свободолюбива, надменна и очень избирательна. И ни один из просящих у отца ее руки и сердца еще ей не приглянулся. Она отвергала всех и каждого, играя их чувствами и развлекая себя этой жестокой игрой.

Однажды в их поселении появился странный незнакомец на большой крытой повозке, запряженной ослом. Непонятно было, как животное везло свою ношу.

Хозяин осла же казался почти диковинкой, потому как был совершенно не похож на остальных, и все с любопытством его разглядывали. Не молод, но еще и не старик, он был чуть выше половины среднего человеческого роста, с длинной густой черной бородой, с проблескивающей в ней проседью, такими же густыми усами и торчащими в стороны бровями. На лбу и затылке была проплешина, но карлик скрывал ее длинным стоячим колпаком.

Одеяние его тоже было необычно для соплеменников Савитар – халат с просторными рукавами, спускавшийся ниже колен и подпоясанный широкой лентой, широкие шаровары и обувь с загнутыми кверху носами. Откуда он взялся, никто не знал. Незнакомец назвался Черномором и немедленно попросил аудиенции у вождя.

Когда заинтересованный вождь принял его в своем шатре, оказалось, что карлик заявился сюда с одной-единственной целью – просить вождя выдать за него замуж свою дочь, о красоте которой он был весьма наслышан.

Вождь сначала разгневался, услыхав столь наглую просьбу. Но Черномор посоветовал не спешить с выводами и сообщил, что привез драгоценные дары, которые вождь обязательно должен увидеть, прежде чем принять решение.

В повозке, когда карлик открыл ее, чего только не оказалось. Были там и всевозможные золотые и серебряные украшения с ценнейшими самоцветами, кубки и столовые приборы из драгоценных металлов, глиняная посуда и прочая утварь, великолепный ковер ручной работы, чужеземные изысканные ткани и редкие дорогие специи, высококачественное оружие и даже какая-то красивая певчая птица в резной золоченой клетке, которая, увидев свет, залилась звонкой трелью.

И это, сказал Черномор, лишь малая часть его сокровищ. Если Савитар станет его женой, он обещал племени богатства, в тысячи раз большие, чем те, что были у него с собой. И тогда вождь задумался над этим предложением. Он любил свою дочь и желал ей счастья, к тому же не был алчным человеком, да и племя его было не из бедных. Но золото считалось солнечным металлом, а это светило было священно и почиталось его народом как божество, дарующее саму жизнь.

И тогда вождь решил, что благословит этот союз, но только в том случае, если сама Савитар будет согласна с таким браком.

Он позволил Черномору остаться в поселении и добиться расположения его дочери, но в случае неудачи покинуть его.

Неудача постигла карлика сразу же при знакомстве с Савитар – принцесса рассмеялась ему в лицо, презрительно глядя на него сверху вниз.

Черномор был унижен, но не сдался и еще в течение месяца продолжал изобретательные, но бесполезные ухаживания за предметом своего обожания.

Он пытался быть милым и веселым, балагуря и выставляя себя на посмешище, но с трудом добивался в ответ искреннего смеха. Он пытался поразить ее своим умом и знаниями, рассказывая многочисленные истории со всего света, но не видел интереса в ее глазах. Он пытался быть смелым и отважным, проявляя твердость характера и даже участвуя в различных состязаниях и схватках на спор внутри племени или защищая ее честь, но она была равнодушна и иногда лишь посмеивалась над его потугами поразить и заслужить ее уважение.

Все, чего он добился – наскучил ей. И на очередное предложение стать его супругой Савитар ответила, что этому никогда не бывать.

Отчаявшийся Черномор встал перед ней на колени, вопрошая, почему она так жестока с ним, признаваясь ей в своей неизмеримой любви, рассказывая, как может он осчастливить ее, и расписывая, чем одарит ее, если она станет его. Но она была непреклонна, и когда ей надоели его упрашивания, принцесса вскричала:

– Что ты о себе возомнил, мерзкий коротышка? Что достоин меня? Что я полюблю такого, как ты? Посулил нам золотые горы и решил, что сможешь меня купить? Мне не нужны твои богатства и не нужна твоя любовь! Мне ничего от тебя не нужно. Неужели ты этого еще не понял? Никогда я не стану твоей! – и, мельком остановив взгляд на подаренной птице, Савитар добавила в сердцах. – Никогда я не буду твоей птицей в золотой клетке!

Это было последней каплей для Черномора. Каждый день он терпел всяческие унижения и оскорбления в надежде, что красавица смилостивится к нему, поймет, каков он на самом деле, увидит, что за неприятной внешностью скрывается большое любящее сердце… Но черствая и самовлюбленная Савитар не смогла этого разглядеть. И он разозлился. И открыл свою истинную сущность, оказавшись могущественным колдуном.