- Но ты не сделаешь этого.

- Есть другой способ, - сказал я, не желая лгать.

- Ты попытаешься заставить Саю видеть правду, - сказала она вкрадчиво, но уверенно, словно читая мои мысли. - И ты осилишь подобную задачу?

- Даже если придется тащить ее силой в треклятые катакомбы, - пробормотал я тихо.

- Сая попытается уничтожить тебя. Она не любит правду.

- Я уже уничтожен, и мне не привыкать к ее ударам, - я сказал это так запросто, словно и впрямь говорил сам с собой.

- Это называется "сила". Однако, я ничего не скажу тебе больше, - заметила Дива ровно. Ты покалечен прутьями клетки морали В конце концов, что еще ждать от человека. Не переживай... Скоро тебе представится шанс сделать выбор, на чьей ты стороне. Поверь, Джоуль получит свое, и его планы будут разрушены.

- Я хочу приложить к этому руку.

- Будь подле Саи. Ты ей понадобишься, - загадочно пробормотала Дива. - Сначала она рассердится на меня и на тебя, но это пройдет. Образумится и все поймет. Истина достучится и до ее сердца.

Я вернулся с прогулки мрачный, уставший и в раздумьях. Мне хотелось прокрасться к себе в спальню, не видя и не слыша никого, чтобы рассчитать, как именно рассказать Сае о своих открытиях. Когда шёл по коридору, дверь из кабинета Джоуля распахнулась, и я увидел, что он, приветливо улыбаясь, идёт ко мне навстречу. Эта спокойная улыбка и юношеский блеск глаз на некоторое время выбили меня из колеи, и вместо того, чтобы поздороваться, я хмуро разглядывал его лицо. Джоуль усмехнулся и поинтересовался, в чём дело. Я сказал, что сегодня мне плохо спалось и чувствую я себя не важно. После чего прошёл в свою комнату.

"А ведь для Саи он настоящий кумир", - с горечью думал я, упав в кресло и глядя в лес, вид на который открывался из окна моей спальни. Я старался найти слова, что употреблю при разговоре с Саей. Нужно было заставить её бежать, посвятить в мои планы спасения людей из катакомб.

"Придётся привести Сае доказательства. Придётся отвести её в подземелья, - сказал я себе. - Иначе она просто мне не поверит", - и шагал по комнате из стороны в сторону. Я вспомнил, как бережно она рвала для Джоуля цветы, как старалась во всём ему угодить.

Рассеянно подошёл к мраморному столбику, где стоял кувшин с холодной водой для умывания, и ополоснул лицо.

- Хаджи? - услышал я позади себя обеспокоенный голос. Он так напоминал голос Дивы, что я резко обернулся, и выражение моего лица, видимо, было не самым дружелюбным, потому что Сая, вставшая в дверях, удивленно округлила глаза и пробормотала. - Что с тобой? Ты наконец-то увидел растущие у меня на лбу рога черта?

Я молчал. Сая осторожно вошла в комнату, наблюдая за мной:

- Слышала от Джоуля, что тебе нездоровится. Он сказал, ты плохо спал этой ночью. Почему?

В руке у Сая держала листочек бумаги, а за ухом был карандаш. Она занята составлением списков гостей.

- Присядь, - твердо сказал я, усаживая её в кресло. Сая села, но продолжала вопросительно на меня смотреть.

- Прости, - вдруг выговорила она. - Я так увлечена праздником, что совсем забываю про тебя, пока ты тоскуешь. Понимаешь, этот день рождения я ведь справляю каждый год, словно свой личный праздник. Он для очень важен, я могу отблагодарить Джоуля за то, что он вырастил и воспитал меня, как родную. Я всё верчусь, стараюсь, к празднику готовлюсь и забываю про тебя, - она покаянно склонила прелестную головку. Сегодня прическа и платье у неё были самые простые, мило растрепавшиеся локоны прикрыли её щёки. Немного растаяв, я крепко сжал руку Саи и улыбнулся ей:

- Ты тут не причём. Помнишь, я как-то говорил, что ты совсем не знаешь этого мира?

Сая утвердительно кивнула:

- Да, ты постоянно ворчишь, что я ничего не смыслю в людях и веду себя, как ребенок.

Я снял у неё с уха карандаш и положил вместе со списком на стол, а потом заговорил:

- Ты - самое родное и близкое для меня существо, понимаешь? Никогда на свете я не позволил бы в здравом уме причинить тебе боль - я хочу, чтобы ты это здорово уяснила.

Сая медленно кивнула, глядя в сторону, но начиная нервничать:

- А теперь ты скажешь что-нибудь ужасное.

- Можешь ли ты выполнить одну мою просьбу? Зайди ко мне в комнату, когда совсем стемнеет и все лягут спать.

- Хаджи, мы близки, но... это как-то неприлично, - озадаченно и неуверенно пробормотала Сая, приподнимая брови.

- Это очень важный вопрос, - серьезно сказал я. - Самый важный.

- Хорошо, приду, - пообещала Сая. - Но ты уверен, что мне ничего не нужно сейчас знать?

- Совершенно уверен.

"Ты оттолкнешь меня, едва я начну говорить".

Я ждал наступления темноты. Мне удалось стащить револьвер из шкатулки в кабинете Джоуля, почти не повредив замок, но я решил не показывать оружия Сае.

Свечи были погашены, я ждал в темноте. Едва послышался стук, я тихонько приоткрыл дверь и впустил девушку - смущенную, недовольную, напуганную.

- Следуй за мной, - шепнул я, взяв ее за руку, - и не шуми.

- Чего мне бояться в собственном доме? - улыбнулась она снисходительно. Я не ответил.

Мы недолго шли, но когда добрались до погреба, Сая дернула меня за руку и зашептала:

- Может, скажешь, почему мы идем туда?

Я не отвечал, но она настаивала, и мне пришлось сказать:

- Терпение. Это недолго.

- Остановись. Мы не пойдем, - пробормотала она твердо.

- Нет, пойдем и прямо сейчас, - отрезал я. - Если ты вздумаешь вырываться, придется тащить тебя силком, и я сделаю это. Не время для глупых страхов, мне нужно кое-что показать.

- Как насчет того, что я не хочу этого видеть? - ее голос тихонько звенел. Обернувшись на нее, я спросил себя с тоской: "Она догадывается? Она тоже догадывалась все это время?"

- Тем более, если не хочешь, - твердо ответил я, отбросив неуместные вопросы и потянув Саю за собой.

Пока я возился с замком (одной рукой, второй я крепко держал свою упирающуюся подругу), она бормотала тихо, тонким голосом:

- Я ведь не родная Джоулю. Он удочерил меня. Стал самым лучшим другом, утешителем, учителем. Я никогда не была нигде, кроме этого поместья, но я знаю, что Джоуль просто бережёт меня. Он уже совсем стар. Сердце сжимается, когда ему нездоровится, потому что... я даже думать не хочу, что будет со мной, если его не станет. Этот праздник, Хаджи, моя святая обязанность отблагодарить Джоуля за всё добро, что он сделал для меня.

Я был безжалостен.

- Сая, мы должны идти сейчас.

И втащил ее за собой в погреб.

- Веди себя тихо, - прошептал я, крадучись следуя к заветному бочонку.

- Прошу тебя, - она развернула меня к себе и зашептала в губы: - что бы ни было то, что ты хочешь мне показать, не показывай мне это до наступления праздника. После - я пойду за тобой, куда бы ты не повёл. Завтра же ночью, клянусь. Я никогда не лгу.

Я заставил себя отвести взгляд, обнял ее за талию, взял на руки и пошел к бочонку. Там я зажег фонарь, чтобы осветить место и отыскать кирпич, открывающий механизм. Наконец, я толкнул его, и круглая дверца отъехала в сторону.

- Ты плачешь, потому что знаешь, что твои подозрения подтвердятся. Мы оба с тобой были слепы, Сая, пора знать правду.

Неожиданно она вырвалась, спрыгнула с моих рук на пол, обняла за шею и поцеловала меня. Она прижималась ко мне всем своим телом, дрожа, на ее напряженных, прохладных губах солоноватым оттенком ощущалось предательство и слезы.

Лучше бы ударила. Лучше бы прокляла. Этим поцелуем она сказала, что прекрасно догадывалась о моей привязанности и нарочно игнорировала. Всё то время, что я смотрел на нее, все те слова, что говорил ей - она лишь делала вид, что не замечает, дабы сохранить на своих местах положение дел, удобное для нее. Это был не поцелуй, а укус кобры. Она показала, что многим заплатит за ее неведение. Она так желает, и точка.