Вновь наполнив бокал, Зверь завалил свою тарелку едой и начал есть без дальнейшего промедления. Он поглядывал на Руби из-под капюшона плаща, девушка ела, как голодная женщина. Он гадал, как давно она принимала пищу в последний раз. Или, возможно, она ела от облегчения, что ее брат скоро вернется к ней. Линкольн изучал ее движения, уверенность, с которой она вела себя. У нее была внутренняя сила, которая проявлялась в лицевых мышцах, вспышке ее глаз.

Как только с едой было покончено, Линкольн наполнил бокал Руби, взял его со стола и встал. Ее напряженные плечи не ускользнули от его внимания.

–– Идем.

Руби медленно отодвинулась от стола и встала, не глядя на него. С прямой спиной она двинулась к лестнице, пальцы, державшиеся за перила, слегка дрожали. Линкольн последовал за ней.

–– Присаживайся на кровать.

Неторопливо вздохнув, Руби переместилась в сторону кровати и села с таким видом, как будто могла в любой момент убежать. Зверь опустился на колени перед ней, взял каждую из ее крошечных ног в руки и снял туфли. Она, похоже, была удивлена этим жестом, но никак не прокомментировала его. Поднявшись во весь рост, он снял с себя сапоги и осторожно опустил свой вес на кровать возле изголовья. Линкольн схватил Руби за руку.

–– Посмотри на меня.

–– Почему ты не покажешь мне свое лицо? –– выпалила она.

Линкольн заскрипел зубами.

–– Так лучше.

–– Лучше для кого?

Не в силах ответить, он продолжал следить за ней из-под безопасности капюшона. Она выглядела испуганной и потерянной.

–– Сними платье, –– прорычал он, отпустив руку.

Руби побледнела.

–– Сейчас?

Когда он не ответил, она встала на ноги и повернулась к нему спиной.

Линкольн никогда не жаждал ничего так сильно, как Руби Этвуд. Он не хотел ничего больше, чем бросить ее на спину, развести мягкие бедра и похоронить себя внутри ее чувственного тела. Его эрекция увеличилась до такой степени, что у него не было другого выбора, кроме как расстегнуть штаны под складками плаща.

Руби стянула платье с плеч, оставаясь полностью неподвижной, когда оно устремилось вниз по спине к подножию ее ног.

–– Что теперь? –– прошептала она тихо, почти не слышно.

Пододвинувшись, чтобы освободить ей место, Зверь дернул за край одеяла, лег под него и продолжил держать его поднятым.

–– Забирайся в постель.

Плечи Руби опустились в поражении. Она повернулась к кровати и подняла колено на матрас. Были ли это слезы в ее глазах?

Странное чувство стыда пронзило его, вызвав гнев.

–– Иди сюда, –– рявкнул он, еще больше поднимая одеяло.

Руби подскочила, вскарабкавшись на кровать так быстро, что ударилась головой о его подбородок.

Оказавшись на спине, она уставилась в потолок, не двигаясь.

–– Не могли бы вы сделать это быстро?

Линкольн моргнул, ему не нравилась эта ее сторона. Он бы предпочел ее язвительность, ярость, гнев ... все, кроме страха и отчаяния, которые теперь наполняли ее голос. Отодвинув девушку в сторону, он обнял ее и прижал к себе спиной. Она напряглась, но не пыталась отстраниться. Почему он позволил ее отчаянию добраться до него? Он ждал всю свою жизнь, чтобы отомстить Этвудам, и теперь, когда у него был один из них, он не мог унизить ее, как планировал.

Шок просочился в его поры, когда осознание собственных чувств обрушилось на него. Он не хотел брать Руби против ее воли... Он хотел, чтобы она захотела его, попросила взять ее. Но это никогда не случится, если девушка когда-нибудь увидит его. В этом Зверь был уверен.

ГЛАВА 19

Руби моргнула в темноте, все еще не оправившись от того, что только что произошло. Вернее, чего не было.

Что сделал Бароне? Притянул ее к себе спиной? Больше всего ей хотелось спросить, какие у него были планы на нее, но она слишком боялась разозлить его. В голове продолжали вертеться десятки вопросов. Он заснул? Был ли он слишком стар, чтобы заниматься сексом и смущенный, чтобы об этом сказать?

Руби не знала, как долго она лежала, прежде чем ее веки отяжелели, и сон, наконец, окутал ее...

* * * *

Тепло. Руби было слишком тепло. Она отодвинулась от жары, но та последовала за ней.

Мягкое прикосновение к ее ноге вырвало стон из ее горла. Она вздохнула во сне и перекатилась на спину. Прикосновение продолжалось, кто-то рисовал ленивые круги на внутренней стороне ее бедра, заставляя еще один стон сорваться с губ. Беспокойный голод уговаривал ее освободить место для непрерывной ласки.

Поглаживание направилось выше, не дойдя до места, где она больше всего этого хотела. Она немного раскрыла бедра, жаждая, мучаясь... нуждаясь.

–– Руби...

Хриплое рычание ее имени щекотало грани ее полусознательного состояния. Ласка углубилась, как и голос, парящий над ней.

–– Ты ощущаешься настолько хорошо.

Глаза Руби открылись, и она взглянула на голову Линкольна Бароне в капюшоне.

–– Что ты делаешь? –– ее бедра автоматически сжались.

–– Ничего из того, о чем бы ты меня не просила, –– прорычал он, его голос был судорожным.

Боясь пошевелиться, Руби наблюдала за ним в напряженной тишине, молясь, чтобы он не стал принуждать ее закончить то, что она, видимо, начала. Линкольн отстранился, удерживая скрытую верхнюю часть тела в тени навеса кровати.

–– Вставай.

Это были все, что хотела услышать Руби. Она спрыгнула с кровати вместе с простыню, прикрывая голый низ.

–– Ванная находится позади тебя. Возьми в шкафу из одежды то, что тебе необходимо, и прими душ, если хочешь.

С быстрым кивком Руби подошла к шкафу, схватила шорты, красную майку и какие-то кроссовки. Вытащив пару носков, она стала рыться в поисках нижнего белья.

–– В чём дело? –– Линкольн выскочил из-за полуоткрытого балдахина.

Румянец пополз вверх по лицу Руби.

–– Здесь нет нижнего белья.

–– Оно тебе не понадобится во время твоего пребывания тут. Теперь иди в душ.

Она побежала в сторону ванной, прежде чем он передумал бы и потянул ее обратно, чтобы закончить то, что чуть было не случилось во сне. Чувствуя себя в безопасности за дверью, Руби закрыла замок и выскользнула из бюстгальтера. Она сняла с себя чулки и включила душ. Струи горячей воды хорошо ощущались на ее коже. Она провела ночь без приставаний со стороны Линкольна Бароне.

Руби откинула голову назад под мощные струи и закрыла глаза. Теплая вода, бегущая вниз по телу, напомнила ей прикосновение Линкольна по внутренней поверхности ее бедер. Если бы он не произнес ее имени, она бы неосознанно предложила ему проникнуть в нее пальцами. Было ли это неосознанно? Могла ли она каким-то образом знать, что это была рука Бароне на ее коже? Ее глаза распахнулись, и она убрала голову от воды. Что с ней случилось? Стресс от всего, что она испытала на прошлой неделе, явно затуманил ее разум.

Схватив шампунь, Руби быстро вымыла волосы, а затем использовала жидкое мыло, чтобы очистить тело. Она изо всех сил старалась выбросить из головы то, что случилось в постели, но чем сильнее старалась, тем больше чувствовала его прикосновение. Мурашки побежали по ее коже, а внизу стало горячо.

Звук щелчка по ручке можно было слышать даже через струи душа. Она быстро ополоснулась, отодвинула занавеску и переступила через бортик ванны с декоративными ножками.

–– Я сейчас выйду.

–– Никогда больше не запирайся от меня.

Черт бы его побрал, молча ругнулась Руби, вытершись и обернув волосы в полотенце. Она натянула белые шорты и красную футболку, перед тем как сесть на крышку унитаза, чтобы обуться.

Дверь внезапно открылась, и Бароне шагнул в комнату, держа ключ в руке. Он без предупреждения протянул руку и сорвал полотенце с ее головы.

–– Встань.

Руби колебалась.

–– Встань!

Она вскочила на ноги.

–– Что ты собираешься делать?

–– Я же говорил, никаких вопросов. Пока ты делаешь то, что я говорю, тебе не будет причинен вред, –– он повернулся, чтобы уйти. –– Пошли.