Независимо от того, сколько ее разум отрицал тот факт, что отец умер, жизнь без него никогда уже не будет прежней.

Несколько раз побрызгав в лицо холодной водой из раковины, Руби собрала волосы в хвост, успокоила дыхание и вышла из ванной.

Она с трепетом подошла к спальне отца, остановившись перед ней с рукой на дверной ручке.

Пока нет, молча признала Руби, выпуская из захвата ручку и отворачиваясь. Я еще не готова.

Мысль оказаться среди вещей отца, вдыхая запах его одеколона, которым всегда была пронизана его комната, – это больше, чем Руби могла вынести.

Она направилась ко входной двери и вышла на крыльцо.

Знакомые запахи Нового Орлеана, как это всегда происходило, окутали ее в одеяло комфорта. Воедино слились огни и звуки, смех и гул голосов, доносящийся с обеих сторон улицы.

Руби рассматривала группу улыбающихся туристов, которые болтали, двигаясь по тротуарам, как муравьи в поисках своего следующего холма.

Она выбросила эти мысли из головы, слившись с постоянно движущейся толпой людей, чтобы добраться до крыльца миссис Флеминг.

Вытерев потные ладони о джинсы, Руби протянула руку и нажала на дверной звонок. Дверь открылась спустя мгновение.

– Руби, – промурлыкала миссис Флеминг себе под нос, стиснув девушку в теплых объятиях, – я так волновалась о тебе. Ты не подходила к телефону.

Обняв пожилую женщину в ответ, Руби поцеловала обветренную щеку.

– Мне очень жаль, миссис Флеминг. У меня было много дел.

– Я это знаю, дорогая, – миссис Флеминг отстранилась, чтобы взглянуть в глаза Руби. – Кэмерон в комнате смотрит телевизор. Но он не знает о своем отце. Я подумала, что будет лучше, если ты сообщишь ему сама.

Войдя внутрь и закрыв за собой дверь, Руби сжала руку пожилой женщины.

– Я никогда не смогу вас отблагодарить за то, что вы всегда рядом с нами. Я не знаю, что бы мы без вас делали.

– Ерунда. Твоя бабушка была мне как сестра. Мы были соседями в течение многих лет, пока она не умерла. Мне очень приятно, что ты и твой брат живете по соседству. Агата была бы так горда, если бы могла видеть тебя сейчас.

– Руби! – закричал Кэмерон и побежал через комнату, чтобы обвить свои маленькие руки вокруг ее талии. – Ты дома.

Глядя поверх его головы в глаза миссис Флеминг, Руби крепко обняла брата.

– Я так рада видеть тебя, Кэм.

Он отступил назад с огромной улыбкой на лице.

– Как долго ты останешься?

Руби было тяжело говорить из-за кома, образовавшегося в горле.

– На довольно долгое время. А теперь иди, соберись, и пойдем домой.

Кэмерон побежал назад по коридору, чтобы взять свои вещи, его маленькое тело подпрыгивало от волнения.

– Если тебе что-нибудь понадобится, – пробормотала миссис Флеминг, касаясь руки Руби, – без колебаний проси.

Руби кивнула, не доверяя своему голосу.

Кэмерон, который несся по коридору обратно, спас Руби от того, чтобы в порыве чувств броситься в объятия миссис Флеминг.

– Я готов.

– Помни, что я сказала, – пробормотала пожилая женщина, открывая дверь для брата и сестры. – Я всегда рядом.

Руби повернулась к ней лицом, в то время как Кэм помчался по ступенькам.

– Еще раз благодарю вас, миссис Флеминг.

Быстро поравнявшись с Кэмом, Руби открыла дверь дома и последовала за ним внутрь, прежде чем закрыть ее за собой.

– Папа? – позвал Кэмерон, опуская свой рюкзак на пол возле кухни. Он повернулся к Руби. – Когда папа вернется? Он оставил меня на всю ночь с миссис Флеминг.

Не в силах предотвратить слезы, которые внезапно заполонили ее глаза, Руби осторожно двинулась вперед, опустившись на колени перед ним.

– Мне надо кое-что сказать тебе, Кэм.

Кэмерон наклонил голову в бок, его лицо побледнело от страха.

– Почему ты плачешь?

Не имея сил придумать простой способ, чтобы сказать то, что необходимо, Руби прерывисто выдохнула и взяла руки брата в свои.

– Папа не вернется домой, Кэм. Он ушел на небеса, чтобы быть с бабушкой.

– Он умер? – прошептал Кэмерон, его глаза стали круглыми от неверия.

Руби притянула его к себе, крепко обняв.

– Да. Прости, Кэм.

Она чувствовала его слезы на своем плечо, как они просачивались сквозь рубашку на ней, и ее сердце разбилось снова.

Яростная защита поднялась в девушке. С этого момента неважно, что с ней случится и на какие жертвы ей придется пойти, Кэмерон ни в чем не будет нуждаться. Она будет заботиться о нем до последнего вздоха.

– Ты же не собираешься уехать и вернуться в колледж, Руби?

– Нет, милый. Я не собираюсь оставлять тебя. Больше никогда.

Его маленькие руки сжались вокруг нее, сказав тем самым, как много ее слова значили для брата.

Нет, Руби не вернется в колледж. Она останется в Новом Орлеане, чтобы заботиться о Кэме и найти человека, ответственного за убийство ее отца.

ГЛАВА 4

– Вы хотели меня видеть?

Голос Темплтона стал единственным утешением Зверя, с тех пор как он узнал о смерти Чарльза Этвуда рано утром. С капюшоном на голове Линкольн повернулся к своему адвокату и самому доверенному советнику.

– Я хочу, чтобы ты выяснил, кто убил Этвуда, и привел его ко мне.

– Мертвого или живого? – пробормотал Темплтон, не моргнув и глазом.

– Это не важно.

Темплтон уставился на него в течение нескольких долгих секунд.

– Я могу почти гарантировать, что никто из наших не несет за это ответственность. Не было никакой необходимости его убивать. Этвуд уже потерял все за последние несколько месяцев в предыдущих карточных играх. И теперь у нас есть его дом.

Глаза Линкольна сузились под капюшоном.

– Его дом?

Порывшись в кармане, Темплтон вытащил чистый конверт.

– У меня есть подписанный акт.

Шагнув вперед, Линкольн вырвал конверт из рук Темплтона, его сердце колотилось от удовлетворения.

– Как тебе это удалось?

– В действительности было довольно легко, когда у него не осталось денег на ставки. Это был его последний вариант, чтобы вернуться в игру, – сделав паузу, Темплтон продолжил. – Но, конечно, у него никогда не было и шанса. Игры были сфальсифицированы так, как вы указали.

Линкольн пристально посмотрел на конверт, который держал, спокойствие разливалось в его жилах.

– Я хочу, чтобы это было подано в суд, как можно скорее.

– Уже сделано, – признался Темплтон, не моргнув и глазом. – Утром я позаботился об этом первым делом. Дом на Королевской улице теперь принадлежит вам. И он прилично стоит.

– Меня не волнуют деньги, – Зверь зарычал, бросая конверт на стол рядом с застекленной розой. – И никогда не волновали.

Темплтон пожал костлявым плечом.

– Как бы то ни было, у Руби Этвуд будет тридцать дней, чтобы заплатить причитающиеся денежные средства, так как дом был оставлен Чарльзом ей. Как и ее подопечному, младшему брату, Кэмерону.

– Заплатить? – тихо выплюнул Линкольн. – Объясни.

Прокашлявшись, Темплтон переступил с ноги на ногу.

– Это было условие Чарльза. Он потребовал этого до подписания документов. Если он проиграет, то у него будет тридцать дней, чтобы выкупить дарственную на свой дом.

– Что? – Линкольн зарычал, делая угрожающий шаг вперед. – Как ты мог позволить ему выдвинуть условия?

Темплтон не дрогнул, продолжая стоять неподвижно.

– Это был единственный способ, если мы хотели, чтобы он подписал документ, сэр. Кроме того, у Руби Этвуд нет средств, чтобы собрать шестьсот пятьдесят тысяч долларов в последующие тридцать дней. Она – студентка, ей не больше двадцати лет.

Линкольн прикрыл глаза.

– Ты убил Чарльза Этвуда?

Спокойствие изменило адвокату.

– Конечно, нет. Я адвокат, Линкольн, а не Хиллсайдский душитель.

Сделав еще один шаг вперед, Линкольн ухватился за края своего капюшона и медленно стянул их назад, открыв свою звериную морду. В глазах Темплтона мелькнул страх, но исчез так быстро, что Линкольн спросил себя, а не показалось ли ему это.