Пробуждение было не из приятных. Голова побаливала и плохо соображала. В глаза бил яркий свет от лампы, висящей на потолке прямо над головой. Лена прикрыла глаза рукой и собралась спать дальше, но вдруг вспомнила, что приехала сюда на закрытые отборочные соревнования. Она нехотя откинула одеяло и спустила ноги на пол, нащупала тапочки и влезла в них. Девочка никак не могла вспомнить, как попала сюда. Она стала осматриваться, пытаясь хоть что-то восстановить в памяти. Комната довольно большая, в углу стояла широкая полуторная кровать, рядом с ней прикроватная тумбочка, напротив - узкая дверь, наверное, в туалет. Слева от двери небольшой столик и задвинутый под него стул. От кровати до стены лежало несколько цветных спортивных матов, оставляя на полу только узкий проход от кровати мимо столика к входной двери. Стены были бетонные, ничем не покрытые. На них просматривался узор деревянных досок опалубки, в которую заливали бетон. Потолок высокий, в самом верху под ним на стене, в которую упиралось изголовье кровати, было маленькое окошко с толстой решеткой. Из него сквозь давно немытое стекло пробивался тусклый свет.

"Как в тюрьме", - подумала Лена и встала с кровати, ей надо было в туалет, привести себя в порядок и переодеться. Она огляделась вокруг в поисках своей сумки, но не нашла ее, заглянула под кровать, но и там ничего. Открыла дверцу тумбочки - пусто. А где ее телефон? Лена точно помнила, что перед сном положила его рядом с собой на тумбочку. Еще раз пробежала глазами все углы, где могли бы быть вещи, но не нашла. Она открыла дверь и заглянула в соседнюю комнату. Это была ванная, совмещенная с туалетом. Осматривая ее, увидела на раковине зубную щетку, пасту, мыло и расческу, но все не ее, а новое, в упаковках. Тут она поняла, что все вещи забрали и выдали ей необходимые предметы гигиены. Это показалось ей очень странным, но она решила сначала умыться, причесаться, а потом уже пойти выяснять, что все это значит. На двери ванной висел белый махровый банный халат. Ему она обрадовалась, как родному - по крайней мере, можно будет прикрыться. Не ходить же в ночной рубашке.

Как раз когда она надевала его, услышала, как хлопнула входная дверь. Девушка быстро выскочила, рассчитывая поговорить с тем, кто пришел, но комната была пуста. Она подбежала и толкнула дверь, ведь человек еще не мог далеко уйти, но дверь была закрыта, и не было ручки, чтобы ее открыть. Пытаясь переварить происходящее, Лена медленно пошла назад и тут увидела на столике поднос с едой. На подносе стояла тарелка с яичницей-глазуньей с одним глазком, ломтик хлеба и большой бумажный стакан с черным кофе. Вся посуда одноразовая, а ножа вообще не было.

"Да, сытным завтраком это не назовешь, но поесть все-таки надо", - подумала Лена и села за стол. Она понимала, что вот-вот начнется тренировка, а на полный желудок работать будет тяжело. Она еще допивала кофе, когда дверь открылась и в комнату вошел тот же человек, который привел ее сюда.

- Вставай, пошли, хозяин зовет, - скомандовал он.

- А где моя сумка с одеждой? - накинулась на него девочка. - Не могу же я в таком виде ходить!

- Пойдем, - тупо повторил он.

- Вы можете мне сказать, что происходит, почему забрали мои вещи? - не отставала от него Лена.

- Хозяин объяснит, - буркнул мужчина, схватил ее за руку и потащил за собой.

Вырваться из его железной хватки было невозможно, оставалось только волочиться за ним, пытаясь одной рукой придерживать полы халата, которые раскрывались от быстрой ходьбы. Они шли по длинному широкому коридору, стены которого были такие же серые и безликие, как и в комнате, куда ее поселили. По левой стороне шли двери с номерами комнат. Лена даже не запомнила номер своей комнаты, а, в принципе, там ничего ее и не осталось.

Наконец они дошли до ступенек, поднялись по ним и оказались в еще одном коридоре, но уже красиво отделанном деревом, с висящими на стенах картинами. Репродукциями, конечно, но известных мастеров. По этой галерее шли недолго, затем уперлись в деревянный помост. Поднялись на три ступеньки и вышли на сцену, которая возвышалась над просторным залом. Если судить по расставленным на нем столам и стульям - это был ресторан.

В центре довольно большой сцены сидел мужчина, внешне похожий на ее провожатого, но одет был приличнее: джинсы, явно фирменные, до блеска начищенные черные туфли, светлая рубашка, а поверх нее что-то среднее между пиджаком и курткой. И глаза у него были умные, с некоторой хитринкой.

- Подойди ко мне поближе, - бархатным баритоном сказал мужчина, и по тону было понятно, что этот человек привык отдавать приказания.

Лена стала медленно подходить, подталкиваемая в спину сопровождающим. Несмотря на сопротивление, он дотолкал ее настолько близко, что сидящий мог достать руками.

- Ну, здравствуй, Зуля! Дай я тебя рассмотрю, - сказал мужчина, развязав пояс халата.

- Я не Зуля, меня зовут... - попыталась возразить девочка, запахивая расходящиеся полы.

- Это мне неинтересно, теперь ты - Зуля, а ко мне будешь обращаться "Хозяин", - перебил он и притянул за пояс ближе к себе.

- Где моя сумка с вещами? - сменила тему Лена.

- В мусорке.

- Да кто дал вам право! Я приехала сюда на отборочные соревнования! - закричала она, пытаясь вырваться из его рук.

- Считай, что тебя выбрали, - усмехнулся Хозяин и скинул халат с ее плеч.

- Не трогайте меня! - взорвалась девочка, и обняла себя руками, чтобы не упала одежда, и тут же получила оплеуху.

Это был даже не удар, а легкий хлопок, но не поддержи Лену охранник, то вряд ли бы она удержалась на ногах.

- Будешь орать, еще получишь. Я тебя осмотрю, потом расскажу все, что тебе нужно знать.

Хочешь не хочешь, но Лене пришлось опустить руки и халат упал к ее ногам. Хозяин, сидя на стуле, был вровень с Леной. Он внимательно посмотрел ей в глаза, приподнял одним пальцем ее подбородок, повернул лицо влево-вправо, рассматривая его.

- Прическу хорошую сделала, молодец! - похвалил он.

Конечно, сделала, Лена знала, какое большое значение в художественной гимнастике уделяют прическе и, приезжая на соревнования, хотела показать себя с лучшей стороны. Поэтому не просто собрала волосы в "гульку", а достаточно долго простояла перед зеркалом, заплетая мелкие косички и переплетая их между собой.

Потом его взгляд опустился ниже, туда, где ее грудь прикрывалась тонкой тканью ночной рубашки. Он не торопясь взялся за края выреза ночнушки и резко рванул в стороны, разрывая материю почти до самого низа, потом отпустил их, давая обрывкам упасть на пол. Так же спокойно засунул палец под резинку ее трусиков и резким рывком порвал ее. Трусики тоже соскользнули к ногам. Лена стояла молча, только по ее щекам беззвучно текли слезы. Хозяин же, не обращая на это внимание, осматривал и ощупывал ее: взял за плечи, покрутил туда-сюда, поднял, потрогал и опустил каждую руку, провел пальцами по спине, пощупал каждую грудь, как бы проверяя на мягкость или упругость. От первого прикосновения к груди, девушка невольно дернулась, но, прикусив нижнюю губу, заставила себя молчать, только слезы потекли еще сильнее. А он продолжал невозмутимо делать свое дело: погладил ее живот, обхватил обеими руками талию и его пальцы почти сошлись. Хозяин одобрительно покивал головой. Затем его взгляд опустился ниже.