Но маги даже не ерзали, хотя должны были уже вовсю мчаться в отхожее место, придерживая штаны. Стражники в зале, например, так и делали, и только маги, чтоб их побрало, изображали из себя подпорки Небес. Сони нервничал все сильнее. На выполнение задания у него была целая ночь, но в то же время ее не было. Рано или поздно старший слуга, пристально наблюдающий за подчиненными, поймет, что видит этого подливающего вино лордам парня в первый раз. А может быть, подвох заметит кто-нибудь из лордов. Прислуживать королю отбирали лучших слуг, и, естественно, здесь не было никаких неотесанных сехенов — только прекрасно вышколенные кинамцы. Знания же Сони об этикете ограничивались мытьем рук, отдаленном представлении, как пользоваться вилкой с ножом, и поклонами. Все, что он мог делать, чтобы не попасться, это время от времени передвигаться по залу с занятым видом, старательно избегая обращений к себе.

Удавалось это не всегда.

— Слуга! — позвал лорд за столом прямо перед Сони. Маска тучного мужчины, изображавшая небесного бога Лэрэньелла Гордого, была сдвинута на лоб, пряча половину его лица. В сторону акробатов он даже не смотрел — куда интереснее ему было ковыряться в блюде с едой.

— Да, господин?

Скосив глаза и сымитировав движения кудрявого мужчины, который неподалеку помогал другому аристократу, Сони наклонился к Лэрэньеллу.

— Убери это, поскорее! — лорд брезгливо махнул рукой над разлитым по скатерти вином. Красная лужа грозила стечь на кристально чистый камзол бога. Отодвигаться он и не думал — ему мешали объемистый живот и прилипший к стулу толстый зад, переместить которые было гораздо сложнее, чем дождаться, когда слуга все уберет.

— Одно мгновение, господин.

Невзирая на спокойный тон, которым он это произнес, Сони был готов удариться в панику. Ему нужны были полотняные салфетки, а он даже не знал, где они лежат.

Пречистые Небеса, ну почему ему так везет в последнее время? Раз от разу не легче: то он лезет в напичканный врагами замок, то в одиночку пытается убить самого важного в королевстве человека прямо на глазах у его подданных и телохранителей. За что боги решили так поиздеваться над несчастным могаредским вором?

Жидкость продолжала медленно приближаться к краю стола. Жалость к самому себе остановить ее никак не могла, а если замешкаться, то лорд устроил скандал. Личность Сони непременно раскроют, и задание будет провалено. Все, кем он дорожит, погибнут, или их навсегда объявят изгоями. И все из-за того, что он не смог вовремя найти какие-то проклятые салфетки.

Сони отбросил все эмоции. Он обшарил глазами ближайшее пространство и сделал несколько быстрых шагов к тому слуге, который обхаживал второго лорда. В руке мужчина держал салфетку, которой только что вытирал пролившийся жир. Плохо, конечно, что она не чистая, но вину и скатерти наверняка будет на это наплевать. Настойчиво потянув за квадратный кусок ткани, Сони выдернул ее из ладони слуги, который уставился на него с открытым ртом. С подобной наглостью он, похоже, сталкивался первый раз.

— Извини, — прошептал Сони и проворно вернулся к Лэрэньеллу, изящным взмахом руки протирая перед ним стол.

Вовремя — еще чуть-чуть, и костюм лорда был бы испорчен.

— Почему так долго, отродье Бездны? — прорычал Лэрэньелл.

— Простите, господин, — кланялся Сони, изображая жгучую вину. — Небольшая неувязочка. Может быть, вы хотите чего-нибудь еще?

Например, отвернуться и продолжить жрать свое мясо, вместо того чтобы цепляться к слугам.

— Понадобится — кого-нибудь порасторопнее позову, — презрительно бросил лорд, разворачиваясь к блюду. — Тебя только за смертью посылать.

Именно за этим его сюда и послали, а не за тем, чтобы обслуживать свиней.

— Как пожелаете, господин, — пролепетал Сони, все еще низко кланяясь и пятясь назад.

Представление закончилось, и зрители начали возвращаться за столы или разбиваться на пары для танца. Сони, воспользовавшись случаем, смешался с людьми, чтобы убраться подальше с глаз этого лорда, вышел в ярко освещенный главный коридор и из него свернул в боковой. Там он пристроился в темном уголке возле окна и перевел дыхание.

Сердце билось так, словно он навернул десять кругов по Могареду на скорость, как они делали детьми. Да что с ним такое? Это же была простейшая, элементарнейшая задача, недостойная даже «зеленого» вора, — достать треклятые салфетки. Какой Бездны он не позаботился об этом раньше? И почему он так долго возился, заставляя того жиртреста себя ждать? По сути, рыча на него, высокорожденная скотина была права.

Сони чувствовал себя так, словно ему снова лет одиннадцать и старшие ребята впервые взяли его на более или менее ответственное задание — больше для того, чтобы посмеяться над неловкостью. Он ведь знал, что ошибку допустить нельзя. И в чем дело?

На разгоряченном лице начал проступать пот, и Сони подставил лицо под студеный ветер, дувший из приоткрытого окна. Тотчас зазудела кожа, раздраженная подсохшей коркой краски. Страшно хотелось почесаться, но портить маскировку, благодаря которой его еще не обнаружили, было нельзя. «Все остальное я чуть не завалил», — мрачно подумал он. Однако теперь, у окна, его щекотал еще и ветер, и Сони решил протереть хотя бы кожу возле волос. Может быть, это ее хоть немного успокоит.

Он поднял ладонь к лицу и застыл от ужаса. В глазах потемнело, желудок свело от спазма. Кулак разжался, выпуская мокрую ткань.

Его руки были залиты чужой кровью.

Сони согнулся напополам в приступе дурноты и только тогда сообразил, что никакая это не кровь. Под ногами у него валялась пропитанная вином салфетка. Вином, а не кровью! Проклятье…

Он заставил себя выпрямиться. Вот в чем причина его мандража. Он боялся увидеть на своих руках кровь. Боялся нарушить собственное правило, самое древнее и самое строгое, что у него было, — не убивать, потому что он сам до дрожи в коленях боялся смерти. Но ведь он сам напросился на это задание. Головой Сони понимал, почему Гередьеса нужно убрать — и плевать на политику и на то, кто-там-станет-лучшим-правителем. Он делал это ради тех, кем дорожил, и ради того, чтобы Невеньен, как и обещала, могла противостоять када-ра.

Да, головой-то он понимал. Но что-то внутри него не принимало это. Сони был не готов переступить через все ради цели. И все же он должен был. Должен был признаться себе в том, что на самом деле убийцей был уже давно. Его сделали таким бездействие и оправдания «я случайно» или «так нужно».

Он не остановил Дженти, когда тот взял вину за ограбления на себя. Он годами равнодушно наблюдал за тем, как дно Могареда орошается кровью его приятелей — подчас они резали друг друга из-за косого взгляда, но Сони предпочитал в это не вмешиваться. Он приказал када-ра убить Тэби и выпустил Детей Ночи на свободу, тем самым обрекая на гибель жителей Аримина, Бересина и прочих северных поселений. Он участвовал в убийствах Даллина, Ньес, Эрестьена Бертреда, Гоха… Нынешнее задание отличалось лишь тем, что он сделает все собственными руками.

Сони должен был окончательно смириться с тем, что он больше не могаредская вошь, которую волей Небес забросило в гвардию мятежников. Он был кем-то новым, для кого правила старой жизни не подходили.

Чтобы убить самому, ему нужно было лишиться страха смерти. Но он не знал, как этого добиться специально и вообще возможно ли это.

Он вздохнул и наклонился, поднимая упавшую салфетку. Все это, конечно, замечательно (или, наоборот, ужасно), но выполнить задание и уйти живым ему это не поможет. И зачем он сдуру поставил все на какое-то слабительное? Теперь хоть всю ночь торчи на этом пиру и удирай от лордов, пока магам не приспичит отойти «по делам».

— Уберись с прохода, я тороплюсь, — сказал кто-то, отталкивая его в сторону.

Сони покорно убрался с дороги, хотя вскинуть на обидчика злой взгляд ему это не помешало. Коридор, вообще-то, не в локоть шириной. Неужели обойти нельзя? Однако, увидев, кто его пихнул, Сони мгновенно забыл про вспышку раздражения.