Анэмьит был вынужден сделать паузу, схватившись за горло. На его лице появилось мучительное выражение. Невеньен знала, что напряжение связок на морозе будет стоить секретарю нескольких дней сипоты, и злорадно улыбнулась. Хоть какая-то месть за убийство несчастного деревенского парня.

— Тори передал письмо врагам нашего государя и королевства, чтобы мятежники узнали местоположение его невесты и препятствовали свадьбе, украв леди Невеньен, — продолжил Анэмьит. — Есть все основания предполагать, что они также замышляли убийство нашего господина. Как всем известно, лорд Гередьес назначен наследником трона, и любое преступление против него — это преступление против короны. Тори Недгерд был признан виновным в государственной измене и приговорен к смертной казни. Каждый, кто последует его примеру и попробует связаться с врагами короны, будет приговорен к такой же каре.

Не привыкший к крикам голос Анэмьита наконец сорвался, и секретарь, как рыба, захватал ртом воздух. Сил отдать приказ о начале казни у него уже не было, и он просто махнул рукой стражникам. Те накинули на шею посиневшего тела петлю и подняли мертвеца болтаться у перекладины. Один из стражников хлюпал носом и постоянно пытался вытереть его об рукав. В очередной раз потянувшись к запястью, он случайно выпустил веревку, и бедный Тори со стуком рухнул обратно на помост. Бьелен тихонько охнула. Падение было плохим знаком. Оно означало, что казненный невиновен и его душа по разрешению небесных богов сопротивляется тому, чтобы ее использовали для устрашения родичей. Обругав товарища-недотепу, стражники снова затащили труп наверх. Теперь его надежно привязали, но слухи о недовольстве Небес будет не остановить.

Невеньен отвернулась. Она уже видела казни, и в этой не было ничего особенно страшного. Но Тори погиб из-за нее. Из-за того что она хотела поскорее оказаться на свободе. Невеньен еще не стала королевой, а по ее вине уже умирали люди. Нэнья, Лима, Затти, Тори, гвардейцы… Скольким еще суждено погибнуть прежде, чем она займет трон? Она должна была это сделать хотя бы ради того, чтобы их жертва не была напрасной.

Анэмьит еще раз придирчиво оглядел виселицу, словно она могла исподтишка выкинуть какую-нибудь гадость, и широкими шагами направился к Невеньен. В отсутствие Гередьеса он стал увереннее, а его поступки — наглее. Может быть, причиной этому было то, что хозяин дал ему слишком большие для секретаря полномочия, а может, то, что из-за возросшей магической мощи его стали бояться, как огня.

— Нравится вам дело ваших рук, леди Невеньен? — спросил Анэмьит.

Бьелен отступила назад, опустив лицо вниз, хотя обращались не к ней. Невеньен с удовольствием сделала бы так же, но она не могла себя унизить подобным образом. Королевы не отступают. Особенно перед теми, кто усиленно старается их сломать.

— Это дело твоих рук, а не моих, — холодно бросила она.

Секретарь не оскорбился. Наоборот, его жестокие глаза заблестели так, словно он услышал нечто давно желаемое.

— То есть вы хотите сказать, что это не вы передавали Тори записку? Кто же тогда это был? — ехидно спросил он, выпрямляясь и заглядывая за плечо Невеньен. Там испуганно сжалась Шен. — Свидетели показали, что возле Тори появлялись не только вы. Еще возле него крутилась одна маленькая и пронырливая рыжая вертихвостка… Может, это она виновата, и это ее надо казнить за измену?

Шен вскрикнула. Анэмьит резко дернул рукой, и невидимые нити оттащили служанку в сторону. Девушка упала, цепляясь пальцами за деревянный настил, но ее тут же против воли выпрямило обратно. Она замерла на самом краю крыши, опасно зависнув над пропастью, и с ужасом смотрела вниз.

— Нет! — Невеньен ударила Анэмьита в грудь кулаками. Бесполезно — руки наткнулись на незримую преграду. — Верни ее обратно, сволочь! Ты не имеешь права!

Невеньен не хотела потерять еще и Шен. Сехенка рисковала жизнью ради нее, вступившись за свою госпожу после нападения на тракте и связываясь с сыном поварихи. Пора и королеве чем-то пожертвовать ради подданных.

— Действительно, не имею права, — подтвердил Анэмьит. — К сожалению, Тори признался, что записку ему передали именно вы. Вас наказать я не могу. Жаль, что ваша служанка пока не собственность господина Гередьеса, и наказать ее за что-нибудь мне тоже нельзя.

За что-нибудь… Невеньен со злости ударила его еще раз — и снова не достигла цели. Будь у него законная возможность, он бы давно убил Шен и изнасиловал Бьелен! И сделал что-нибудь плохое с ней самой. Какие бесчинства он будет творить, как только Гередьес станет королем? Ужасный, какой ужасный человек…

— Нельзя, — повторил Анэмьит. — Но если нечто подобное, — он указал на Тори, намекая на попытку связаться с мятежниками, — случится еще раз, я повешу вашу служанку так же, как его. И я господин не сделает мне за это выговора.

Он махнул рукой, и всхлипывающая от страха Шен навзничь повалилась на крышу. Невеньен бросилась к ней, оставив Бьелен мяться позади. Анэмьит окинул их равнодушным взглядом и ушел следом за стражниками, косо посматривающими на виселицу. Скоро кроме девушек на крыше остался лишь дозорный. Только тогда Бьелен нашла в себе силы двинуться с места и помочь Невеньен и Шен.

— Иссихе, иссихе… Со мной все в порядке, в порядке, — наполовину на родном, наполовину на кинамском твердила служанка, деревянными движениями убирая выбившиеся из двух кос волосы, которые прилипли к лицу. Ее коричневая шерстяная юбка разметалась по снегу. — Даже синяков не будет.

Однако встать она не могла — дрожали колени. Что бы там ни говорила Шен, в порядке она не была. Никто из них не был в порядке. В последние два дня, когда кто-то донес на сына кухарки, встречавшегося в соседней деревне с подозрительными личностями, девушки не спали и не ели, ожидая решения своей участи. Бьелен думала, что Гередьес, будь он в замке, не стал бы вешать парня, но Невеньен считала иначе. Гередьес — умный человек, он, несомненно, видел, какая сущность у его помощника. Если он поощрял его, заставляя жителей Гайдеварда подчиняться секретарю, будто тот был лордом, то наверняка одобрял и все его действия. Во всяком случае, Анэмьит полагал именно так. И до чего он мог дойти в своей жестокости, неизвестно.

— Пока жив Анэмьит, мы отсюда не выберемся, — прошептала Невеньен. — Я бы его собственными руками задушила, если бы получилось к нему подобраться.

Бьелен кивнула.

— От таких, как он, нужно избавляться. Он опасен. А если он еще и какой-нибудь государственный пост займет с позволения Гередьеса, то я не представляю, скольких он отправит на Небеса.

Сама Невеньен так далеко не заглядывала, но Бьелен, безусловно, была права.

— Я знаю, как его убрать, — тихо сказала Шен. Она все еще часто дышала, но уже с трудом смогла подняться. — Но мне придется…

— Нет, — Невеньен коснулась ее ладонью, призывая замолчать. — Поделись со мной планом, а сделаю все я. Я не хочу давать Анэмьиту повод убить еще кого-нибудь.

Захлопали крылья. На деревянную перекладину конюшни Остеварда опустилась, каркнув, ворона. Сони подобрал мелкий камешек и левой рукой швырнул его в птицу. Не попал, но она, хрипло выругавшись на своем вороньем языке, шумно взлетела и в отместку обгадила какого-то офицера. Наверное, решила, что это он виноват. Сони усмехнулся, наблюдая за тем, как мужчина счищает с плеча помет и громко жалуется на испорченный мундир. Сразу видно — лордик. День прошел не зря.

Сони покрутил правой рукой и потрогал место перелома, полученного при нападении на Гоха около двадцати назад. Только что местный хирург снял жесткий каркас, наложенный в Нехенхе. Работу тамошних сехенов он похвалил, сказал, что с рукой все прекрасно, но пользоваться ей еще какое-то время нельзя, иначе все начнется по-новому. Отличный совет. Интересно, этот коновал вообще думал, как можно обойтись без правой руки?

Невзирая на глупую рекомендацию, посещением лекаря Сони остался доволен. Еще бы — стоило выпятить грудь с белыми полосками на синей ткани и как бы невзначай продемонстрировать эмблему на форме, как его обслужили по высшему разряду. Причем бесплатно. Все-таки в том, чтобы быть гвардейцем, есть свои преимущества.