Следует заметить, что со временем Рюриковичи почти все другие древние княжеские роды свели до уровня бояр. А великий князь Ярослав Мудрый вообще поделил Русь на уделы между своими сыновьями. Вот этим князьям и было необходимо обоснование своего первенства по отношению к другим княжеским родам, своей призванности к управлению Русью.

Итак, можно сделать вывод, что используемая норманистами версия о призвании варягов является искаженной легендой, созданной во времена Владимира Мономаха. В этой легенде такое рядовое для Новгорода событие, как избрание очередного князя, норманистами превращено в призвание некоего чужеземного рода для владения и управления Русью.

Следует также отметить, что ни о каком привнесении восточным славянам неизвестным чужеземным родом имени русь и речи быть не может. Как уже отмечалось, под именем Словенская Русь Новгородская земля именовалась задолго до призвания Рюрика. Кроме того, и в самом раннем списке Лаврентьевского свода, и в других летописных материалах, в том числе и приведенных выше, среди перечисленных народов Новгорода перед призванием Рюрика указывается и русь. Более того, и в списке Повести временных лет, который использовали норманисты, под 852 г. указывается, что уже тогда жителей Киева греки называли русью. Ниже будет показано, что под именами рос, рус и производных от них часть восточных славян была известна западноевропейцам и арабам многими веками раньше. Например, в Болгарии в те времена была область Русия с самостоятельной митрополией константинопольского подчинения. Возможно, именно жителей этой области и имел в виду летописец, упоминая их под именем дунайцев.

В том, что легендарный Рюрик был исторической личностью, нет сомнений, однако о его происхождении высказываются разные мнения. Даже норманисты, объявляя его скандинавом, до сих пор имеют различные точки зрения о национальной принадлежности Рюрика. Одни из них полагают, что Рюрик – датчанин, другие считают его шведом, норвежцем и даже финном. В этом одно из слабых мест норманистов, поскольку в используемых ими материалах для обоснования родины Рюрика не найдено сведений о призыве их Рюрика в Новгород. Наиболее близким новгородскому Рюрику по времени можно считать фрисландского Рорека, происходившего из скандинавского рода Съелдунгов. Полное имя его – Herraud-Hrorek Ludbrand Signjotr Thruvar. Этот Рорек на правах вассала Карла Великого управлял Фрисландией (территория современных Нидерландов). После смерти Карла Великого Рорек, потеряв свои владения, сумел собрать эскадру кораблей и в течение нескольких лет грабил побережья Англии и Франции. Впоследствии преемник Карла Великого император Лотарь отдает Рореку в управление Ютландию. Однако этот Рорек погиб в конце 873 г. при нападении на один из франкских городов, похоронен в Дании, и о каких-либо походах его на Восток сведений нет. Рюрик же новгородский умер в 879 г. и, согласно летописям и «Степенной книге», похоронен в Новгородской земле. Таким образом, эта версия представляется маловероятной. Тем не менее ряд норманистов именно этого Herrfud-Hroreka объявляет новгородским князем.

Подлинное имя легендарного Рюрика также неизвестно. В летописных сводах он известен как Рюрик, Рурик, Ререк. В Велесовой книге он назван Рореком. Д.И. Иловайский упоминает в составе ободричей народность рериги, ререги, что в переводе с западнославянского означает «сокол». Возможно, от этого наименования и происходит имя Рюрик. Возможно, есть какая-то связь между реригами и наименованием приднепровских славянских племен соколоты. Известно, что венеды пришли в Прибалтику из Приднепровья. Соответствует этому и герб Рюрика – стилизированное изображение пикирующего сокола. Этот знак, как клеймо на домашних животных, неоднократно обнаруживался в захоронениях начала нашей эры в Северном Причерноморье.

Представляется, что наиболее близка к истине версия немецких историков – хронистов XVII – XVIII вв., считавших Рюрика сыном ободритского князя, потомком древней венедской династии.

По мнению историка Церкви и богослова С. Ляшевского, Рюрик был сыном князя славян-ободричей Годлава (в немецких хрониках Годлиб, Готлейб), женатого на дочке Гостомысла Умиле, то есть Рюрик был внуком Гостомысла. По своему происхождению Рюрик не имеет никакого отношения к скандинавам – норманнам, хотя и нельзя исключить какие-то династические связи между княжескими родами Новгородской земли, прибалтийских славян и Скандинавии.

С. Ляшевский сообщает также о династическом родстве и самого Гостомысла с княжеским домом ободричей, который, в свою очередь, был связан родством с киевским княжеским родом.

Немецкий историк Бернгард Латом (1560–1613) в своем труде «Genealochronicon Vtgapolitanum» (1610), включавшем генеалогию Мекленбургской герцогской династии упоминает князя Рюрика как сына вагрского и ободритского князя Годлиба.

В «Генеалогии мекленбургских герцогов» Фридриха Хемница (1611–1689) Рюрик и его братья указаны как сыновья венедско-ободритского князя Готлейба. В генеалогиях Иоганна Хебнера, изданных в 1725 г., Рюрик с братьями Сиваром и Трувором отнесены к роду герульских, венедских и вандальских князей, как и Боривой и его сын Гостомысл. О происхождении Рюрика из вагров-варягов сообщается и другими западноевропейскими историками XVI–XVII вв., такими как французский историк А. Дюре, польский М. Стрыйковский, римский дипломат А. Мейерберг, прусский историк М. Преторием и многие другие.

Ободричи, ободриты – это объединение прибалтийских племен, которые относятся к венедам, или, более точно, к русичам. Русичи пришли в междуречье Южной Прибалтики как одно из племен (или племенных объединений) западных славян, известных в Западной Европе как венеды. Ободричи (немцы их называли ободриты) проживали в бассейне реки Одер (Одра по-славянски) до побережья Балтийского моря. Балтийское море в I тысячелетии н. э. западноевропейцы называли Венедским (у Цезаря – Венедский залив), а славяне – Варяжским. Свое наименование ободричи получили по названию реки Одра, в низовьях которой они поселились, хотя в то же время они имели и общеплеменное имя русь. Немецкие источники в составе ободритов упоминают вагров, варнов, травян, линян, полабов, древан, но наиболее часто встречаются руги, рутены, раны. При этом немецкие средневековые авторы Гельмгольд и Адам Бременский сообщают, что все они говорят на славянском языке.

В германских источниках жителей южного побережья Балтики обычно называли rugi и ruteni (rutini), где слог gi традиционно заменяет труднопроизносимое для германцев сочетание «жи». Рутены – латинизированный вариант написания имени русены, употребляемый через слог ti, читаемый как «ци». В житии Оттона Бамберского сообщается, что руги еще имеют имя русены и страна их называется Русиния. В исторической литературе встречается и такое наименование прибалтийских славян, как ружане, рушане. Может быть, отсюда и название русских у англичан ruschen, ведь в I тысячелетии н. э. англы и саксы жили еще на южном побережье Балтики и были соседями русичей.

В немецких средневековых источниках встречается также наименование района проживания прибалтийских славян как Рустения, Рутения, Русия, Ругия. А средневековый автор XII в. Гервазий называет «Ruthenia» Южную Русь (Киевскую), а Северную Русь – «Russia». Это свидетельствует о близком родстве населения этих регионов, поэтому и путаница в их наименованиях.

Центром этой прибалтийской Руси, после разрушения Рерика, по-видимому, был город Млекоград (после захвата германцами – Мекленбург). В памяти онемеченных жителей Мекленбурга сохранилась легенда о призвании на Русь сыновей князя ободричей Годослава (сына князя Витислава), зафиксированная в немецких исторических материалах.

М.В. Ломоносов отмечал, что в то время верхняя половина реки Неман именовалась Руса. В исследовании А.Г. Кузьмина (60. С. 291–292) приведена информация датских источников XII–XIII вв. о народах Прибалтики, а также обращение римского папы Иннокентия IV к духовенству, в которых Южная Прибалтика называется Руссией. Папа Бенедикт XI, обращаясь к последним рюгенским князьям Вышеславу и Самбору, называет их «знаменитыми мужами, князьями русских» (1). Их имена красноречиво говорят о том, к какому народу относятся князья. Эти-то имена никак нельзя назвать скандинавскими. Однако если два-три раза перевести их с одного языка на другой, то можно, при желании, сделать и их близкими к скандинавским.