Первый день поездки выдался скучным и весьма молчаливым. Таким он мог и закончиться, если бы не одно событие, случившееся вскоре после того, как заснули Курск и Орёл.

Хватило Ельца ненадолго. Он устал не меньше других, и потому, просидев без дела пару часов и обойдя их стоянку по периметру несколько раз, Валерий всё-таки не смог совладать с утомлённостью после дня пути. Его глаза уже почти закрылись, а мысли уже были готовы унестись куда-то вдаль, как вдруг какой-то далёкий звук привлёк его внимание.

Источник звука был ещё довольно далеко, и потому разобрать его становилось делом весьма нелёгким. Нужно было подпустить его ближе.

Валерий напрягся. Что бы это ни было, оно явно приближалось к нему. Дикое животное? Человек? Вдруг грабитель — тогда придётся срочно будить всех! Или же… Или же он справится сам, ведь не лыком же шит: из стольких боёв живым выходил!

Звук постепенно обретал форму, и вскоре уже можно было понять его природу: к ним кто-то ехал. Найти их место не составляло труда — Елец специально зажёг небольшую тусклую свечу, чтобы хоть как-то осветить пространство вокруг и немного погреться. Раньше ему казалось, что этот свет вряд ли смог бы привлечь кого-то, однако теперь он понял свою ошибку.

Не давая страху овладевать собой и приготовясь к защите, Валерий всматривался в тьму, начинавшуюся от него чуть дальше, чем на расстоянии вытянутой руки. Из-за света, лившегося от свечи Ельца, окружавшее его пространство казалось ещё темнее, чем оно было на самом деле.

Валерий задул огонь и, отбросив восковой стержень в сторону, достал небольшой нож.

Всадник подъезжал. Звук доносился именно с той стороны, откуда ехали и они сами, и это наводило на мысли о том, что этот человек мог следить за ними от самого дома Ельца. Стараясь не рассматривать этот вариант всерьёз, Валерий попытался подумать о чём-то другом.

Прошло пару минут — и вот уже всадник пронёсся совсем рядом и, тут же спешно осадив коня, остановился чуть поодаль.

А следом Елец услышал знакомый голос…

— Не ожидал увидеть тебя бодрствующим, Лерик. На стрёме стоишь?..

Лерик. Так его могло называть только лишь одно олицетворение во всём мире, и вот как раз его-то Елец и хотел видеть как можно реже в своей жизни. Но не всё вокруг зависело только от его желания, и потому этот парень периодически выводил его из себя своим появлением.

— Да какой я тебе, к чёрту, Лерик! — Реакция Ельца на столь сильный, по его мнению, произвол последовала незамедлительно. — Не смей меня так называть!

— А мне кажется, это звучит очень мило. — Валерий знал, что его собеседник улыбнулся.

— И вообще, какого чёрта ты тут забыл? — Продолжал выходить из себя Елец. — Снова следишь за мной? По-моему, я уже объяснял, что не обязан докладывать тебе о каждом моём шаге! Так что кончай меня преследовать, или же я сам сделаю так, чтобы ты прекратил! — Почти зарычал он.

— А ты всё такой же, колкий и холодный. — Неизвестный явно ёрничал. — Так ты куда, Лерик? Да ещё и не один, а в таком сопровождении…

Скользнув глазами по лошадям, заботливо устроенным чуть поодаль, и сразу поняв всю серьёзность дела, незнакомец нахмурился.

— Это же одни из лучших твоих коней! А припасов-то сколько…

— Ты, предатель, чего тебе снова надо от меня? Я уже просил тебя не мешать мне жить так, как хочу я! — Валерий задыхался от гнева и негодования. Подумать только! Этот придурок опять следил за ним! Но ведь он уже давно не маленький! Да, было время, когда Морша[1] помог ему, но ведь он и сам уже вырос и теперь уж точно обойдётся без всякой помощи со стороны!

— Чтобы ты отбросил копыта в какой-нибудь очередной заварушке? — Взгляд добрых жёлто-зелёных глаз Морши, чувствовавшийся даже сквозь тьму, смотрел на Ельца с какой-то особой теплотой. Казалось, что он и вовсе пропускал мимо ушей все оскорбления, позволяя Валерию снова и снова сыпать грубостями в свой адрес. — Вспомни, кто тебя выхаживал, когда ты чуть не умер после боя с Самаркандом. Хорошо ещё, что тогда мои травы хоть сколько-то помогли…

— Зато я не изменял своей судьбе, как последний трус! Если ты был предан моему отцу, ты был обязан находиться на его стороне до самого конца! И погибнуть первым должен был именно ты! Ты! — Елец сорвался на крик. — А ты же, мало того, что жив до сих пор, так ещё и был татарским прихвостнем! Что тебе обещали за предательство, а, подлец?! Да какое ты вообще имеешь право даже заикаться о чём-то, когда мёртв тот, кто совершенно не должен был!

— Мне обещали жизнь. — Голос Морши дрогнул. — Твоего отца всё равно уже было не спасти, а так выжил хотя бы я. Ты думаешь, мне нравилось быть на их стороне?! Но я делал это! Делал ради тебя!

— Ради меня ты уже сделал всё, что мог! Убирайся!

— И этим ты меня благодаришь ещё и за то, что позже тебя, вновь израненного, я смог донести к Рязани?! Да видел бы ты её глаза, когда она вышла к нам…

— А, может, не надо было?! Ты об этом подумал, или же ты только о себе печёшься, а? Мне помнится, я тебя ясно просил отнести меня не к тётке, а на могилу отца, чтобы я мог встретить свою смерть рядом с наиболее родным мне олицетворением.

— Я считаю, что я всё сделал правильно. И, пока я сам жив, тебе умереть я точно не позволю! Тем более, по твоей же глупости!

— Что здесь происходит?..

Морша и Валерий обернулись на звук. Перед ними стоял Курск, которого ещё несколько минут назад разбудили их крики.

— Ты ещё кто?.. Елец, ты его знаешь?..

Только сейчас, проснувшись ещё немного, севрюк обратил внимание на состояние Ельца.

— Эй, эй, успокойся уже. — Что-то блеснуло: это коварная Луна отразилась в лезвии ножа и так не вовремя показала эту улику Курску. Ситуация требовала немедленных действий. — Давайте его выслушаем, он же не нападает! Елец, убери нож! Что бы ты ни задумал, всё можно разрешить мирно!

— Куря… Леря… — Где-то совсем рядом зевнул Орёл. — Почему вы не спите? Что-то случилось?..

Кое-как утихомирив Ельца и взяв с него обещание спокойно реагировать на всё происходившее, Курск и Орёл выслушали историю Морши.

Звали его Тяргон. Он тоже был олицетворением, но не столько даже территории, сколько народа, проживавшего в местных лесах — мокши, одного из племени мордвы. Когда-то давно он служил Рязани Старому, отцу Воронежа и Ельца, но, так вышло, что во время нападения татар несколько веков назад он не смог ничем помочь своему господину и просто другу, из-за чего всё и закончилось столь печально. Чтобы выжить, Морша примкнул к татарам и в составе их войска даже ходил в поход куда-то в Европу.[2] Вернувшись, он первым делом разыскал оставшихся в живых детей Рязани Старого и поклялся оберегать их любой ценой. Отношения с Ельцом складывались очень непросто, однажды их пути и вовсе разошлись, но Морша всё равно тайно следил за Валерием, и это не раз спасло тому жизнь. Именно благодаря Тяргону Елец и попал на службу в Московию — туда он убежал от своей тётки, Рязани, не желая тяготить её больше своими проблемами со здоровьем и развитием.

Когда мордвин закончил говорить, все трое его слушателей ещё долго молчали. Елец — потому что обещал Курску не кипятиться, пока тот не разберётся во всём, Орёл — от непонимания того, как Валерий может так ненавидеть того, кому обязан жизнью, а сам Курск просто обдумывал новые сведения и прикидывал, как поступить дальше.

— Я кое-что вспомнил. — Наконец, нарушил тишину он. — Нам Москва говорил, ещё тогда, в Кремле… Что где-то рядом с Ельцом есть олицетворение какого-то местного народа. Это ведь он тебя имел в виду, получается?..

— Вероятно. Я так понимаю, Лерик вам про меня ничего не сказал. Ну, теперь вы знаете, почему… — Он замялся, стараясь сгладить неприятную тему. — А вы, что же, из самой Москвы едете?.. Дело какое-то важное, аль просто так?..

— Вообще-то да, дело. — Начал было Курск, но Елец сразу же прервал его.

— Если он поедет с нами, то я возвращаюсь к себе!