– Он женился, – сказал Роллас. – Когда вы "умерли", это его слегка потрясло. Он начал думать о своих планах, о том, что останется после него, если и его что-то подкосит. – Он пожал плечами, словно речь шла о стадии, которую проходят все мужчины.

– Ах ты старый кобель! – Я постарался, чтобы мой голос звучал радостно. Хотя сложно радоваться потере хорошего человека. – Кто она? Надеюсь, богачка!

Баррас по-прежнему не мог посмотреть мне в глаза. Роллас прокашлялся.

– О-о, Христа ради… это же не Лиза? – Это прозвучало громче, чем я рассчитывал. – Ты женился на Лизе де Вир?

Баррас стеснительно посмотрел на меня.

– Она была так расстроена, когда ты… когда думала, что ты умер вместе с Аланом. Я думал, это мой долг её утешить.

– Чёрта с два ты так думал. – Я мог себе представить, как он "утешал" её прямо только что. "Бедный Ялан. Наверное, он сейчас в лучшем месте…", и придвигается к ней на кушетке. "Ну-ну!", и рука обнимает её за плечи. – Будь всё проклято. – Я развернулся и зашагал прочь.

– Куда ты идёшь? – Крикнул Баррас мне вслед.

– Найду Руста и Лона. А ты, видимо, расскажешь мне, что и Грейяры уже женаты?

– Вернулись в Стрелу, – крикнул он, поскольку расстояние между нами увеличивалось. – Их кузен втянул страну в войну. Теперь они участвуют во вторжении Конахта!

– Тогда Омар! – Прорычал я в ответ.

– Вернулся в Хамаду учиться матеме!

– Насрать! – Я уже ушёл за пределы слышимости, перепрыгивая по три ступеньки за раз. Перед главными дверями я помедлил, чтобы отдышаться и осознать несправедливость всего этого. Я ведь определённо собирался попросить Лизу выйти за меня. Только Лиза, память о которой поддерживала меня в ледяных водах, помогала мне идти, несмотря на боль, тяготы и самоубийственную природу наших поисков. Лиза, к которой мой разум возвращался в пустоте диких земель. Замужем! За моим другом, Баррасом! Я сильно пнул по дверному косяку и захромал под палящим солнцем.

Следующей остановкой я назначил себе Бедный дворец. Я туда не собирался, но раз всё пошло наперекосяк, то отправился через площадь Победы и поднялся посмотреть, что скажет сам старый Гариус. Я воспользовался ступеньками – было слишком жарко, чтобы карабкаться. В любом случае подобные действия ниже достоинства принца, вернувшегося с границ Суровых Льдов, где он смотрел смерти в глаза.

– Привет? – При входе никто не стоял, и дверь была полуоткрыта.

Нет ответа.

– Привет? – Я просунулся внутрь. – Это я, Ялан.

Куча на кровати неуклюже дёрнулась. Со вздохом и усилием, от которого он весь задрожал, Гариус поднял голову – такую же уродливую, как я и помнил, только старше и более усталую.

– Юный Ялан.

– Я вернулся. – Я взял стул у кровати и уселся без приглашения. Занавески были задёрнуты, так что сложно было разглядеть что-то кроме мебели.

– Я этому рад. – Он улыбнулся влажными губами. По его подбородку текла слюна, но улыбка была искренней.

– Ты единственный. – Я наклонился потереть пальцы ноги, которые до сих пор болели от удара по косяку. – Бабушка только что наорала на меня в тронном зале из-за какого-то ключа…

– Из-за ключа Локи. – Это не было похоже на вопрос. Гариус спокойно посмотрел на меня.

– Возможно, довольно скоро он станет ключом Келема. – Тишина затянулась. – Келем это…

– Я знаю, кто это, – сказал Гариус. – Все, у кого есть деловые интересы, знают старого Келема. Не так давно его лицо легко можно было встретить на каждой монете в Империи.

– А теперь? Я думал, он владеет всеми банками во Флоренции. – Что там говорил Снорри? Что-то насчёт пульса коммерции.

– Его называют отцом банкирских кланов, но если отец живёт слишком долго, то детки склонны поворачиваться против него. – Гариус с усилием махнул рукой на корреспонденцию, сваленную на стол за его кроватью. – В Умбертиде зреют проблемы. Финансовые дома ищут новых партнёров. Некоторые даже смотрят в сторону Затонувших островов. Интересные времена сейчас, Ялан, интересные времена.

– Затонувшие острова? Мёртвого Короля золото интересует так же, как и трупы?

Гариус пожал плечами.

– Одно часто следует за другим. – Он откинулся назад и задышал со скрежетом, явно измождённый.

– Ты… – Я пытался подыскать нужное слово, явно он был не "в порядке". – Привести тебе кого-нибудь?

– Я устал, Ялан. Старый, уставший и сломленный. Мне… надо поспать. – Он закрыл глаза. Я хотел задать ему тысячу вопросов о своём путешествии, но теперь, увидев, какой он хрупкий и древний, ни один из них не казался таким уж важным. Я уже не очень-то понимал, почему мы заговорили о банках, но у меня не хватало смелости расспрашивать его о моих подозрениях – сейчас, когда я сидел перед ним, они казались глупыми.

– Тогда поспи, дедушка. – Почти прошептал. И повернулся, чтобы уйти.

Он снова заговорил сонным голосом, когда я прошёл в дверь.

– Я правда рад… видеть тебя, Ялан… знал, что в тебе это есть, парень.

– Парни, остались только мы с вами.

Ронар и Тодд ждали меня, с такой непринуждённостью развалившись в теньке, какой могут достичь только бывалые солдаты. Судя по их виду, новостям они не обрадовались и не огорчились – просто выправились и приготовились идти. Выглядели они так себе: оба седые, старые и с большими животиками. Я не ждал от них многого, вспомнив, как быстро они испарились в прошлый раз в "Кровавых Ямах", когда подошёл поговорить Мэрес Аллус.

Мы отправились через Лекарские ворота в угрюмую послеполуденную жару. Над крышами города висела грязная дымка, а вдали, к югу над Гонельскими холмами, собирались грозовые тучи. Я чувствовал себя несколько выжатым, но ничто не восстанавливает мужское самомнение, как полный бурдюк вина. Так что я повёл своих стражников по повторявшей изгибы Селина улице Корелли, которая располагалась на гребне, и между домов был виден блеск воды. Дома торговцев и городские имения мелких аристократов вскоре сменились скверами и площадями Маленькой Венеции, разделёнными бесчисленными каналами. Мы пересекли множество горбатых мостов и вышли к "Лозам Рота" – винному магазину, который я отлично знал. Старина Рот умер много лет назад, но его сыновья унаследовали его чутьё на выбор отличных сортов винограда и не пускали внутрь всякое быдло.

– Принц Ялан! – Старший сын, несмотря на покачивающийся живот, грациозно протанцевал между столиками. – А мы-то думали, вы нас покинули!

– Ни за что! – Он провёл меня внутрь и выдвинул стул за одним из зарезервированных столиков в центре под высоким навесом. – Даже смерть не отвадит меня от твоей гостеприимности, Марко!

– Что вам принести, мой принц? – Доброжелательная улыбка на пухлом рябом лице. Он источал добродушие, его уродство отчего-то казалось очаровательным, и, если на самом деле его беспокоил тот факт, что я задолжал ему почти пятьдесят крон золотом… что ж, никто из нас этого не показывал.

– Красного ронского, да получше, – сказал я.

– А-а, ваши вкусы расширились, принц Ялан! Но все красные ронские хороши. Что выбрать? Байерн? Иларскую долину? Чами-Никс? Дон П….

– Чами-Никс.

– Как пожелаете. – И с поклоном удалился. Уже скоро в подвалы помчится мальчонка в поисках моего вина.

Я откинулся назад. Тодд и Ронар разместились неподалёку, в тени большого клёна за огороженной для посетителей Рота частью площади. За оградой тёк медленный поток мира, тени становились всё длиннее. Принесли моё вино, и я его медленно потягивал, перекатывая вкус на языке. Расслабленный, уважаемый, в тепле и безопасности. Я должен был чувствовать себя куда лучше. Спустя некоторое время вино стало разъедать моё недовольство, но время от времени перед глазами вставал длинный холмистый горизонт из моих путешествий – тянущийся вдаль, полный нераскрытых тайн. Я пытался избавиться от этого ощущения и напоминал себе, каким жутким оно было от начала и до конца.