– Цайт, не вмешивайся. Пусть привыкает общаться с разными сущностями, работа у нее такая, – оборвал парня Тид.

Амсер молча посмеивался в густые дедморозовские усы. Цайт пожал плечами, извиняющеся улыбнулся Варваре и присел у стола.

Варвара повернулась к шару.

– Я Варвара. А как твое имя? – и она машинально протянула руку, но на полпути ойкнула, осознав, что пожать-то собственно говоря и нечего, и опустила ее.

– Никак, – раздался хриплый, словно прокуренный голос из шара.

Варвара опешила. На вид такой жизнерадостный, золотистый шар оказался мрачным хрипуном.

– У нас нет имен, – словно заметив ее разочарование, добавил шар.

– Можешь звать его Пиратом, – ухмыльнулся Цайт.

– Почему Пиратом?

– Потому что поймали его на несанкционированном Советом изменении пространства. Подворовывал он пространство в вашем мире… да и в других мирах тоже, – пояснил Цайт.

– То есть ты такой же вор, как и Тени? – возмутилась Варвара, оскорбленная в лучших чувствах. Она уже прониклась симпатией к золотистому шару, была почти готова усыновить его, а он оказался ничуть не лучше посланцев Антимира.

– Ничего подобного, – проскрежетал шар. – Я не вор, а Повелитель пространства. И я не крал, а лишь одалживал на время. А потом всегда возвращал. По крайней мере в твоем мире уж точно!

– Ага, Тени тоже так могут сказать. Брали, мол, ваше время «на время». А отдавать свое и насосем жалко было, так что извините… – скривилась Варвара.

– Могу доказать, что возвращал! – возмутился Пират.

– Давай, жги! – кивнула Варвара.

– Смотри… Практически каждый житель твоего мира попадал в возвращенное мной пространство. Только не понимал, что происходит. Дежавю называется. Знаешь?

– Естественно, – фыркнула Варвара. – Ощущение, что ты в этом месте уже бывал когда-то или видел это раньше, хотя точно знаешь, что этого быть не могло.

– Так что я если и пират, то справедливый! – крякнул шар и увеличился в размерах до трехлитровой кастрюли, что вероятно означало полное удовлетворение самим собой.

– Тем не менее нарушение целостности пространства без ведома Совета карается исправительными работами на благо того же Совета, – монотонно провозгласил, словно приговор зачитал, Тид.

– Ты не сомневайся, он отличный проводник. С любым пространством такие фокусы вытворяет, мы только диву давались, – заметив растерянность Варвары, утешил ее Цайт.

– В любую щель пролезет, – хмыкнул Тид. – Даже если этой щели и не было. И тебя проведет…

– Только шустрый он… и хитрый, смотри за ним в оба! – предостерег ее Амсер.

– Я слово дал, – возмутился шар и гневно запульсировал.

– «Кошачье слово нерушимо во всех мирах», – задумчиво произнесла Варвара, вспомнив, что говорил рыжий сосланец Сибас.

Троица переглянулась, золотистый шар замер, перестав возмущенно пульсировать.

– Вечно коты на себя миску с кормом тянут… – буркнул Пират. – Это мы первые сказали, это наше правило. И котами там и не пахло!

– А вы кто? – спросила Варвара.

– Мы – Повелители пространства, – надулся от гордости шар.

– А где вы живете? Как вас зовут?

– Живем где придется. Сейчас я живу тут, не видишь разве? А завтра буду в другом мире, вместе с тобой. – Варваре показалось, что шар пожал плечами, которых у него не было. – А имен у нас нет, сказал же.

– И кстати, – Пират повернулся к Совету. – Снимите уже с меня ловушку, обещали же!..

Амсер неторопливо кивнул Тиду. Тот схватил в щепоть пространство перед собой и резко встряхнул пальцами, словно сбрасывая невидимую кисею.

Шар встрепенулся, поблек – и вот уже посреди избы в полуметре от дощатого гладко оструганного пола в воздухе зависла большая тяжелая клякса около метра в диаметре. Клякса ежесекундно меняла очертания и суматошно переливалась ослепительными разноцветными разводами, словно в невесомости в огромную каплю сверкающей неоновой воды плеснули изрядную порцию бензина.

От многоцветного беспокойства кляксы у Варвары закружилась голова. Смотреть на нее было невозможно, уследить за ее перемещениями вообще нереально.

– Слушайте, я так не могу! – взмолилась Варвара. – Он так мельтешит, что в глазах рябит и голова кружится. Ты можешь принять какую-нибудь другую форму, поспокойней?

– Я могу иметь любую форму, – надменно отозвалась клякса все тем же хриплым, словно прокуренным голосом.

И перед Варварой повис большой нелепый кусок ржавой арматуры с остатками серого бетона, словно найденный на заброшенной стройке. Но ей пришлось признать, что арматура была абсолютно неподвижна.

– Так хорошо? – ехидно осведомилась арматура.

«Этот безымянный бомж еще и издевается!» – подумала Варвара. Но вслух произнесла:

– Вообще-то я котиков люблю!

– Неподвижных? – цинично усмехнулась арматура и немедленно приняла облик фарфорового кота—копилки, расписанного корявыми синими розочками по малиновому полю.

– Нормальных, живых! – недовольно буркнула Варвара.

На помощь ей пришел старик Амсер:

– Хватит глумиться, Пират! Тебе все равно, в каком виде быть, так сделай девушке приятно, стань котом!

Со стороны арматуры раздалось глухое хихиканье. И вмиг ржавое железо, облепленное грязно-серым бетоном, перетекло в поджарое тело, покрытое короткой клочкастой черной шерстью, с обрубком хвоста, узкой треугольной головой с двумя острыми ушами, царапиной на носу и полным отсутствием глаз. То есть глаз не было вообще, они даже изначально, судя по всему, не предполагались в проекте. Зато левая задняя лапа была с довеском – нижнюю ее часть заменял деревянный протез.

Слепой кот с деревянным протезом на лапе приветливо помахал всем присутствующим обрубком черного хвоста, вальяжно проплыл мимо изумленных глаз Варвары и приземлился на пол.

– Что это значит? – расхохотался Цайт.

– Ну вы же зовете меня пиратом, – лениво пояснил кот. – Кот—пират, моя версия. Нравится?

– Да нам-то все равно. Как тебе такой проводник, годится? – обратился к Варваре Тид.

– Слепой проводник? – тряхнула головой Варвара. – Почему без глаз-то?

– А зачем глаза? – удивился кот.

– Чтобы видеть, куда идем, – скептически ухмыльнулась она. – Или пойдем на ощупь, постукивая перед собой белой тростью?

– По голове себе постучи, – снисходительно отозвался кот. – Чтобы видеть, глаза необязательны. Это у вас тут низшие формы жизни на любое действие имеют отдельный орган. А нам, Повелителям пространства, это лишняя обуза. Видеть можно без глаз, слышать – без ушей.

– И говорить без рта, – насмешливо закончила Варвара.

И осеклась. Потому что только сейчас поняла, что Пират говорил с ней в образе и шара, и кляксы, и арматуры, не имея рта. И даже сейчас черный кот пасти не раскрывал, но она его прекрасно слышала. Как, собственно, и Сибаса раньше.

«Это я сглупила», – подумала Варвара. Совет молча с ней согласился. Кот улыбнулся и довольно затарахтел.

– Но, впрочем, если тебе неприятно видеть безглазого кота, то пожалуйста! – добавил гордый своей снисходительностью Пират, и на морде черного кота появился наглый желтый глаз. Однако всего один, ибо место второго глаза заняла черная повязка. Пират остался верен себе.

– Ладно, – согласилась Варвара. – А деревянная нога тебе зачем?

– Как зачем? Ходить! Ты полагаешь, мы быстрее доберемся, если я буду хромать на трех лапах?

Кот встал и бодрой рысцой протрусил по комнате, постукивая протезом.

– А если нам придется убегать? – не сдавалась Варвара. – Я понесу тебя на руках?

Кот недовольно фыркнул.

– Не волнуйся! Если надо будет драпать, а просто полечу, ты за мной и не угонишься!

И немедленно продемонстрировал это, поднявшись в воздух и проскользив черной торпедой перед носом Варвары. Деревянная лапа постучала ей по лбу. Кот довольно хихикнул и опустился на пол в отдалении.

Варвара потерла ушибленный лоб.

– А на четырех лапах ходить не судьба, что ли? – ехидно спросила она.

Пират кинул на нее снисходительный взгляд.