Ночь стояла безлунная, но бригады трудились при свете костров, факелов и ламп. Через каждую сотню футов готового рва и частокола Лейтенант воздвиг деревянные вышки, поставив рядом с ними небольшие баллисты, которые в любую минуту можно было водрузить наверх. Зряшная потеря времени, по-моему. Чего стоят обыкновенные осадные орудия против подручных Властелина? Но Лейтенант у нас специалист по осадам, и он привык делать все как положено: даже если баллисты окажутся без надобности, они должны быть под рукой.

Самые зоркие члены Отряда взобрались на еще не достроенные вышки, наблюдая за замком. Один углядел какое-то движение у ворот и, не поднимая шума, сообщил о нем на землю. Лейтенант полез на вышку сам и увидал, что кто-то крадется от замка в сторону бригады Одноглазого. Тут же затрещали барабаны, взревели трубы, в воздух полетели тучи стрел.

Тревога разбудила меня. Я побежал наверх поглядеть, что происходит. Но сначала не увидел ничего особенного.

Одноглазый с Трясуном на заднем склоне изготовились к бою. Их бригада запаниковала. Многие погибли или покалечились, пытаясь удрать по крутому каменистому и заросшему обрыву. Меньшинству хватило ума остаться на месте.

Ребята из замка хотели сделать молниеносную вылазку, словить нескольких рабочих Одноглазого, затащить их внутрь и завершить свои обряды, необходимые для освобождения Властелина. Но, поняв, что их засекли, они изменили тактику. Дозорные закричали с вышек, что из ворот вылезают новые твари. Лейтенант приказал открыть огонь. Парочка небольших требюше забросала территорию возле ворот вязанками горящего хвороста. А Лейтенант тем временем послал солдат на поиски Гоблина и Молчуна, справедливо решив, что они обеспечат более яркую иллюминацию.

Гоблин был в Котурне и мог появиться здесь не раньше чем через час. Где обретался Молчун – понятия не имею. Я не видел его, хотя он прибыл в Арчу уже неделю назад.

Лейтенант зажег сигнальные костры, чтобы предупредить часовых на крепостных стенах Черепичника о том, что у нас намечается заварушка.

Наконец к нам пожаловал один из Взятых. Им оказался Хромой. Первым делом он схватил охапку копий, что-то с ними сотворил и бросил с неба на землю. Между рвом и замком выросли столбы зеленовато-желтого света.

Одноглазый на заднем склоне сам обеспечил себе освещение, распустив по ветру сиреневые паутинки. Их сияние сразу высветило полдюжины крадущихся черных фигур. Полетели копья и стрелы.

Твари понесли несколько жертв убитыми, прежде чем нашли выход из положения. Полыхнула ослепительная вспышка, потом быстро потускнела, и каждую фигуру окутало неяркое мерцание. Защищенные им, выродки бросились в атаку.

А на верху крепостной стены появились новые фигуры и побросали вниз какие-то штуковины размером с человеческую голову. Те покатились прямиком к месту подкопа. Одноглазый завернул их в сторону, не успев отклонить только один шар, который оставил за собой цепочку повалившихся без сознания солдат и рабочих.

Похоже, Властелиновы отродья учли все возможные варианты, за исключением Одноглазого. Они были готовы устроить Хромому достойную встречу, но совершенно упустили из виду нашего отрядного колдуна.

Он прикрыл своих людей и заставил их вступить в рукопашную, когда черные твари добрались до них. Большинство людей Одноглазого погибли, но противник был отброшен.

Тем временем обитатели замка пошли в наступление на ров с частоколом, прямо туда, где я стоял, глазея по сторонам. Помнится, я больше удивился, чем испугался.

Сколько же их было в замке на самом-то деле? Судя по рассказам Шеда, крепость казалась мне почти не заселенной. Но для добрых двух с половиной десятков выродков, шедших в атаку при поддержке колдовства, ров и частокол оказались слабой помехой.

Они вышли из ворот. А потом что-то взмыло над крепостной стеной – что-то большое и похожее на пузырь. Он ударился оземь, подскочил пару раз и шлепнулся на ров с частоколом, заровняв первый и сокрушив второй. Подготовка к атаке была закончена. Твари могли двигать вперед.

Хромой с яростным воплем свалился им на головы из тьмы, сияя все ярче по мере своего снижения. Сияние рассыпалось мириадами светящихся хлопьев, похожих на семечки клена, которые кружились и порхали в воздухе, падая на землю и разъедая все, что попадалось на пути. Четверо или пятеро нападающих упали.

Лейтенант предпринял поспешную контрвылазку, добил раненых чудищ, но тут же был вынужден отступить. Несколько выродков подхватили упавших солдат и потащили к замку. Остальные продолжали наступать.

Поскольку во мне нет героической жилки, я взял ноги в руки и драпанул. Как оказалось, очень вовремя.

Атмосфера затрещала, заискрилась и распахнулась, как окно. Что-то хлынуло на склон невесть откуда. Часть горы замерзла так быстро и так сильно, что сам воздух обратился в лед. А вокруг зоны поражения взвихрился смерч и помчался внутрь, тоже замерзая на лету. Мороз сковал почти всех атакующих. Случайно брошенное копье поразило одну из ледяных статуй – и она разлетелась вдребезги. Люди начали швырять все, что попадалось под руку, и расколотили остальные статуи.

Окно закрылось буквально через несколько секунд. Тепло окружающего мира растопило нездешний холод. На несколько минут пораженную зону заволокло клубами пара. Когда пар рассеялся, от тварей не осталось и следа.

Тем временем три уцелевших выродка помчались вниз по дороге к Арче. Ильмо вместе с целым взводом бросился в погоню. Хромой, набрав высоту, снова спикировал на замок – как раз в тот момент, когда из ворот вылезла новая шайка.

Твари похватали все ближайшие трупы и поспешили назад. Хромой перестроил направление полета и нанес им удар. Половина попадала наземь. Остальные утащили в ворота как минимум дюжину трупов.

Из Черепичника с воем вырвалась пара шаров и разбилась о стену замка, взметнув целое полотнище краски. За Хромым показался еще один ковер. С него что-то слетело прямо в черный замок. Вспышка ослепила людей на мили вокруг. Я успел отвернуться, но все равно ослеп секунд на пятнадцать и лишь потом увидел крепость, объятую огнем.

Пламя было совсем не таким, как в прошлый раз, когда обсидиан оплывал наподобие свечи. Теперь там бушевал пожар, пожиравший замок по-настоящему. Из него донеслись странные вопли, от которых мне стало не по себе. Это были вопли не боли, но ярости. На крепостную стену высыпали чудовища, размахивая чем-то вроде плеток-девятихвосток и сбивая пламя. Там, где полыхал пожар, крепость заметно съежилась.

Над рекой ревел непрекращающийся поток шаров. Видимого вреда они не причиняли, но я уверен, что Взятые пускали их не без причины.

Пока Хромой и второй ковер взмывали ввысь, сверху ринулся третий. За ним тянулось облако пыли. Все, на что оседала эта пыль, она разъедала похлеще кленовых семечек Хромого. Осыпанные ею твари завопили в агонии. Несколько из них расплавились. Остальные удрали с крепостной стены.

События развивались в том же духе еще некоторое время. Казалось, черный замок обречен. Но выродкам удалось затащить в крепость немало трупов, и я подозревал, что это чревато новыми осложнениями.

Как-то во всей этой суматохе Аза смылся. Я напрочь забыл о нем. И все остальные тоже – до тех пор пока, несколько часов спустя, Ростовщик не заметил его у входа в «Железную лилию». Но Ростовщик стоял далеко, а в «Лилии», несмотря на неурочный час, было не протолкнуться – все, кто мог, скинулись на выпивку и глазели на побоище на северном склоне. Ростовщик потерял Азу в толпе. Надо полагать, тот поговорил с Шедовой невесткой и выяснил, что Шед тоже смылся. Мы так и не успели ее допросить.

Тем временем Лейтенант принялся наводить порядок. Убрал трупы из бреши, пробитой в линии укреплений. Поставил баллисты на вышки, чтобы при попытке прорыва сразу открыть огонь. Велел вырыть ямы-ловушки. Послал рабочих Одноглазому взамен убитых.

Взятые продолжали атаковать замок, хотя и не в таком темпе. Все свои лучшие громы-молнии они уже разметали.