Один из солдат нашел меня в комнате Ильмо:

– Шепот вызывает тебя, Костоправ.

Я вскочил как ужаленный. Вот что значит нечистая совесть.

– Зачем?

Я не видел Шепот уже несколько недель.

– Там узнаешь. Она не сказала. – Он усмехнулся, предвкушая, как от офицера полетят пух и перья. Ему казалось, что мне не миновать головомойки.

Да, ему явно так казалось; впрочем, мне тоже. Я тянул сколько мог, но в конце концов явился на ковер. Шепот сверкнула на меня гневным взглядом:

– Вы, ребята, ни хрена внизу не разузнали. Чем вы там занимаетесь? Дурака валяете? Отпуск себе устроили? Ну, говори!

– Я…

– Ты знаешь, что черный замок перестал расти после захвата группы Кратера? Нет? Почему не знаешь? Ты должен был выяснить все досконально!

– Но никто из пленников не рассказывал о…

– Да, конечно. Никто из них не знает, кто главный поставщик трупов. Но поставщик-то определенно их знал. Он свернул торговлю. С тех пор в замок было доставлено только два тела. Последнее как раз прошлой ночью. Почему ты не в курсе? Зачем тогда твои люди торчат в Котурне? Они, похоже, ни черта не в состоянии разузнать!

Да, она была в ударе.

– Разве это настолько срочно? – спросил я. – Как я понял, пара трупов никакой опасности не представляет.

– Верно. До поры до времени. Но дело зашло так далеко, что очередная пара трупов может стать решающей.

Я прикусил губу, стараясь изобразить глубокое раскаяние.

– Госпожа торопит нас, – сказала Шепот. – Она очень нервничает. Она хочет услышать от нас какие-нибудь новости.

Все ясно. Дерьмо, как обычно, стекает с горки вниз. Теперь мне самое время выйти вон и разрядиться на каком-нибудь солдатике.

– Половина проблемы заключается в том, что мы не понимаем, в чем проблема. Если вы знаете, что представляет собой черный замок и как он растет, почему бы вам просто не сровнять его с землей? Или превратить его в виноградное варенье, например?

– Это не так-то просто.

Ну конечно, как всегда. Вечно я забываю про политические последствия. Да, политик из меня никудышный.

– Возможно, мы попытаем счастья, когда придет остальная часть Отряда. Необходимо будет держать город под контролем. Герцогу с его неумехами с такой задачей не справиться.

Я стоял и смотрел на нее ожидающим взглядом. Порой люди попадаются на эту удочку и говорят больше, чем собирались.

– Когда правда выйдет наружу, город сразу взорвется, если не взять его в ежовые рукавицы. Почему, как ты думаешь, Хранители так жаждут сохранить ограбление Катакомб в тайне? Родные и близкие нескольких тысяч горожан подверглись чудовищному осквернению. Вся эта толпа просто озвереет, если узнает, что души их возлюбленных родичей потеряны.

– Понимаю. – Я и правда понимал, хотя довольно смутно и не без некоторого насилия над разумом.

– Отныне мы поставим дело иначе, – сказала мне она. – Я беру на себя руководство вашими расследованиями. Будешь докладывать мне ежедневно. А я решу, что вам делать и как. Понятно?

– Так точно, мадам. – Даже слишком понятно. Теперь будет гораздо труднее держать ее в неведении насчет Ворона.

– В первую очередь организуешь наблюдение за замком. Если и это не даст результатов, я пошлю вниз Перо. Понятно?

– Так точно, мадам. – И опять даже слишком понятно. Интересно только, подозревает ли Шепот, что у нас с ней противоположные цели?

– Можешь идти. Жду тебя завтра. С докладом.

– Слушаюсь, мадам.

Я направился к Ильмо, кипя от злости. Это он должен был выслушивать ее вопли, а не я. Только потому, что я взял на себя часть его…

Мы пробыли с Ильмо наедине достаточно долго, и я успел рассказать ему все в подробностях, когда примчался посыльный от Вола. Он хотел видеть меня немедленно.

Этот инквизитор был для меня еще одной головной болью. Я уже не сомневался, что он гораздо сообразительнее, чем прикидывается, и почти не сомневался, что он подозревает нас в скрытности.

Я ввалился в каморку, которую ему отвели в апартаментах тайной полиции.

– Что стряслось?

– Мне удалось кое-что раскопать по делу о мародерстве в Катакомбах. Сбор информации – работа тупая и нудная, но порой дает результаты.

– Ну и? – Я устал от разговоров и, очевидно, был излишне резок. Вол удивленно приподнял бровь. – У меня только что закончился тет-а-тет с начальством, – пояснил я, надеясь, что он воспримет это как извинение. – Так что вы раскопали?

– Имя.

Я ждал. Вол, как и Ильмо, любит, чтобы к нему поприставали с вопросами. Но я был не в настроении играть в эти игры.

– Я последовал вашему совету проверить конюшни. И всплыло имя Аза. В дыру, которую я вам показывал в стенке Выгородки, лазил заготовщик дров тоже по имени Аза. Человек по имени Аза потратил несколько старинных монет – правда, до ограбления Катакомб. Человек по имени Аза работал на Крейга как раз перед тем, как ростовщик и его люди испарились. Куда бы я ни ткнулся, Аза тут как тут.

– А с черным замком его что-нибудь связывает?

– Нет. Я вообще не думаю, будто он всему голова. Но он должен что-то знать.

Я порылся в памяти. Вол уже называл однажды это имя, упомянув, что некий Аза сшивается в тех же краях, где и Ворон. Возможно, они как-то связаны. Тогда мне нужно срочно найти этого Азу, пока до него не добрался кто-нибудь другой.

– Я отправляюсь в Котурн, – сказал я. – Прямой приказ ее святейшества. Я велю Гоблину найти вашего парня.

Вол нахмурился. Он затаил на нас обиду с той поры, когда Ильмо отправил в Котурн наших ребят, не посоветовавшись с ним.

– Договорились. Только не надо больше мудрить у меня за спиной, ладно? Ваши люди и мои преследуют разные цели, но это еще не повод, чтобы подставлять друг друга.

– Вы правы. Мы с вами просто по-разному привыкли работать. Я заскочу к вам, когда вернусь.

– Буду вам очень признателен.

Он смерил меня взглядом, ясно дававшим понять, что он мне больше не доверяет. Если вообще когда-нибудь доверял. Я ушел, думая о том, что Отряд и лично я погрязли в этом деле по уши. Опасности грозили со всех сторон. Мы походили на жонглера, подбросившего в воздух слишком много шариков. Только вместо шариков мы жонглировали ножами, кончики которых были смазаны ядом.

Я спустился вниз, нашел Гоблина и рассказал ему о наших новых затруднениях. Ему это понравилось не больше, чем Ильмо или мне самому.

Больше проблем с шантажистами у Шеда не возникало. Кто-то все же накапал в магистрат, что это Шед убил Ферта. В магистрате то ли не поверили, то ли наплевали.

Зато вдруг объявился кореш Вола. Шед чуть не выронил драгоценную глиняную бутылку. Он-то считал, что ему уже ничего не грозит. Единственные двое, кто был в курсе, уехали из Арчи. Усилием воли подавив расшатавшиеся нервы и чувство вины, Шед подошел к столику, за которым сидел инквизитор.

– Чем могу служить вам, досточтимый господин?

– Принеси мне обед и самого лучшего вина, хозяин.

Шед многозначительно взглянул на него.

– Я заплачу. Никто в Котурне не может себе позволить кормить клиентов задаром.

– Святая правда, сударь. Святая правда.

– А дела у тебя, похоже, идут неплохо, хозяин, – заметил инквизитор, когда Шед вернулся с вином.

Шед фыркнул:

– Балансируем на грани, досточтимый господин. На грани нищеты. Одна неудачная неделя – и я разорен. Каждую зиму только и делаю, что занимаю у одного ростовщика, чтобы отдать другому. Правда, это лето было удачным, грех жаловаться. Я нашел себе партнера, сумел маленько привести заведение в порядок. Теперь оно выглядит попривлекательнее. Хотя, возможно, это лишь последний вздох перед полным крахом. – Он состроил самую скорбную мину, на какую был способен.

Инквизитор кивнул:

– Оставь мне всю бутылку. Позволь Братству внести лепту в твое благосостояние.

– Я отдам ее вам по себестоимости, досточтимый господин.

– Что за глупости? Посчитай мне как обычному посетителю.