Последние слова она договаривала, вжатая в широкую грудь своего спутника под дробный перестук его сердца.

— Я бы не был в этом так уверен, — хрипло выдохнул Нацу. — Столбы на дороге ещё никто не отменял.

— Да уж, — нервно хихикнула Люси, не спеша отстраняться — чужие объятия оказались на удивление уютными. — В них я ещё не врезалась.

— Тогда лучше и не начинай, ладно? А то вдруг меня в следующий раз рядом не окажется. Кто тебя спасать будет?

— С чего такая забота? — в добрые намерения розововолосого рыцаря, учитывая его недавние планы по использованию некой весьма неловкой особы, верилось с трудом.

— Кто-то же должен зашивать мне штаны, — подтвердил её опасения Нацу.

Впрочем, Люси прекрасно поняла, что это была шутка, поэтому нисколько не обиделась, но тёплые обнимашки посреди улицы решительно, хоть и мягко прекратила, напомнив, что ей надо идти. Нацу, кажется, такой поворот дел немного огорчил: он, горестно вздохнув, поджал губы и медленно поплёлся рядом, не зная, куда пристроить освободившиеся руки. Весь оставшийся путь Люси не услышала от него и двух слов — Нацу о чём-то сосредоточенно думал, отвечая невпопад или отделываясь неразборчивым мычанием. Только около её дома он встрепенулся, снова становясь прежним.

— Ты точно придёшь завтра на игру?

После двадцатого прощания и бурного словесного потока обо всём и ни о чём, щедро вылитого на неё Нацу, этот вопрос показался Люси чем-то настолько необычным, что в первое мгновение она растерялась, заставив Драгнила мгновенно сдуться, как проколотый воздушный шарик.

— Уже забыла, да?

— Вовсе нет. И свои обещания я выполняю всегда.

От выслушивания полной восторгов благодарственной речи её спас дядя, вернувшийся из супермаркета. Люси торопливо бросила Нацу «Пока!» и убежала — поболтать они могут и в школе, а вот выглядывающее из пакета ведёрко с мороженым долго ждать не будет.

========== Часть 4 ==========

— Что читаешь?

Люси растерянно хлопнула глазами, с трудом возвращаясь в реальный мир. Мозг, ещё остававшийся во власти мира придуманного, сумел сгенерировать только самый простой ответ:

— Книгу.

— Это я вижу, — хмыкнул Нацу, присаживаясь рядом. — Но я хотел узнать какую, — он закрыл лежащий у неё на коленях фолиант и выразительно прочитал тиснённые золотом слова на обложке: — «Мартин Иден», Джек Лондон. Хм, что-то такое припоминаю.

— Это история о молодом моряке, который захотел стать писателем. К сожалению, закончилось всё очень трагично.

— Он вроде утонул? — блеснул скромными знаниями Нацу.

— Покончил с собой. А жаль — ведь он был действительно талантлив. Увы, это не сразу заметили, а потом признание стало ему не важно — Мартин потерял смысл жизни. Современным молодым дарованиям живётся гораздо легче: сейчас есть возможность выложить свои работы в сеть на специальные сайты, кто-нибудь обязательно прочтёт и оценит.

— Это какие сайты? — немедленно заинтересовался Нацу, но стоило Люси открыть рот, тут же её остановил: — Подожди, я сейчас сгоняю в душ, переоденусь и провожу тебя, а по дороге ты мне всё и расскажешь. Я быстро, не скучай! — и, не дождавшись ответа, умчался в раздевалку.

Люси, пожав плечами, снова склонилась над книгой — уж она-то точно найдёт, чем себя занять. Хотя в последние десять дней её досугом с успехом занимался один розововолосый неугомонный знакомый.

Она сдержала обещание и пришла на игру, с первых же минут, как и Нацу, попав под обаяние лакросса. Вернее, того, что творил на поле один конкретный игрок с серо-зелёными, шальными от наполнившего их азартом глазами. Его действия больше походили на неведомый ей ранее танец, чем на спорт. Все эти прыжки, повороты, обманные движения казались сложными, хорошо отрепетированными па, на которые хотелось смотреть, не отрываясь. Возможно, всё дело было лишь в её неуёмном воображении, которое заставляло видеть необычное даже в самых обыденных вещах — Люси никогда не задумывалась над этим, с благодарностью приняв посланный кем-то Высшим столь уникальный дар. В любом случае, она нисколько не пожалела о потраченном времени и уже по собственной инициативе заглядывала на тренировки, то с любопытством следя за бегающими парнями, то (как сегодня) уткнувшись в принесённую с собой книгу.

Вторым, не менее интересным пунктом развлекательной программы были прогулки. Никогда раньше Люси так много и плодотворно не ходила, как в эти полторы недели. Розовый каньон, Долина туманов, конная ферма, магазин старьёвщика на окраине, памятник Белому кролику — всего и не упомнишь. Нацу уговорил её даже на Дом с привидениями. «Да не водится там никто, — убеждал он. — Просто дом уже очень старый, и там давно никто не живёт. Вот он и рассыхается, скрипит. А странные огоньки ночью — это светлячки. Там их целая колония». Она поверила, но всё равно посетить страшное место отважилась только днём.

— Я готов! — бодро отрапортовал Нацу, снова отвлекая её от страданий придуманного героя. Люси, захлопнув книгу, предвкушающе улыбнулась: сейчас роль рассказчика будет отведена ей.

Однако одного краткого обзора литературных сайтов Нацу оказалось мало — ему захотелось немедленно приобщиться к миру свободных художников слова.

— Так, я примерно понял, о чём ты, но, может, лучше покажешь? Давай зайдём ко мне, тут близко. Отца, скорее всего, нет дома, так что нам никто не помешает, развлечёмся на полную катушку, — предложил он и тут же осёкся. В глазах мелькнул страх; руки ветряной мельницей закружились в воздухе, словно пытаясь найти опору, за которую могли бы ухватиться; обычно не в меру разговорчивый, Нацу едва смог выдавить из себя пару слов: — Э-э-э… Люси… Это не то… Чёрт! Ты только не подумай ничего, ладно?

— Я и не думаю, — тоном умудрённой опытом родительницы нараспев ответила Люси — так мама обычно говорила с ней, когда хотела успокоить или убедить сделать что-то неприятное, но весьма необходимое. С Нацу этот трюк тоже сработал: он заметно расслабился, лучезарно улыбнулся, вновь обретая своё неповторимое красноречие.

За поиском нужного сайта, регистрации и первоначальной навигации прошёл почти час. Последнего, как считала Люси, не требовалось и вовсе — Нацу ведь уже большой мальчик и во всём разобрался бы сам. Но он с таким живым интересом слушал её объяснения, что она не смогла отказать себе в удовольствии пощеголять своими знаниями и опытом более продвинутого пользователя.

— А ты сама пишешь?

Глупо было не ждать подобного вопроса, но Люси всё равно стушевалась, и теперь уже она мямлила, мучительно подбирая слова:

— Да, немного. Только не говори никому. Я… мне неловко…

— Дашь почитать?

«Сегодня что, день дурацких вопросов?» — мысленно взвыла Люси. Она никому не говорила о своём увлечении, жутко стесняясь и боясь реакции окружающих. Нацу, пожалуй, был первым, кто узнал о нём (если не считать бессловесных кукол, которым Люси рассказывала на ночь придуманные ею же сказки), и теперь предстояло решить, делать ли ей следующий шаг — знакомить со своими текстами. Не то чтобы она не была уверена в их качестве, просто опасалась, что рассказы в стиле фэнтези не придутся ему по вкусу. Люси уже знала, что нравится Нацу — они не раз и не два обсуждали свои предпочтения в любых жизненных областях — и сомневалась в своих способностях изменить его взгляды на некоторые литературные жанры. Возможно, он и не станет в открытую высмеивать её, хотя бы из чувства дружеской симпатии, возникшей между ними, но некий холодок в их отношениях появиться может — иногда люди неосознанно переносят своё отношение с поступков и пристрастий человека на него самого: мне не нравится то-то и то-то, и если это привлекает тебя, то и ты мне тоже перестаёшь быть симпатичен. Люси надеялась, что Нацу не принадлежит к подобным личностям — пока он не давал ей повода так думать. Однако проводить над собой эксперименты она категорически не желала, а потому попыталась осторожно донести до него мысль о своём желании и дальше пребывать в безвестности. Нацу её усилий не оценил.