— Сколько лет Азуне? — спросила я.

— Около восьмидесяти. — ответил Найлус.

Я поперхнулась воздухом.

— Ему? — в памяти ОЧЕНЬ ярко всплыл образ здоровенного мощного мужика. — Это сколько ж они живут?

— Асуры? Сто пятьдесят лет, плюс минул лет десять-двадцать. Кто как. — усмехнулся Сарен. — Рир, асуры — это не люди Альянса.

— Да я понимаю. Их вообще невозможно спутать. — я неопределенно взмахнула рукой. — От них идет… какой-то странный отзвук в ментале. У людей такого точно нет.

Какой занятный народ эти асуры. Раса точно не молодая. Слишком уж от них идет отзвук интересный. Такой бывает только у развившегося до определенного уровня вида. Возможно, у асуров и людей общие предки, но сейчас, спустя энное количество лет, они определенно — разные расы. Не первая волна развития вида? Возможно…

Асуры — это вопрос на будущее. Сейчас важно совсем иное…

— Сарен, ты знаешь Властелина. Каковы шансы у современного флота его уничтожить?

— При одномоментном точечном залпе — неплохие. Если знать, куда бить. — он качнул рукой, чуть растопырив пальцы, показывая эти самые шансы. — Одного Жнеца мы в состоянии уничтожить. Шансы есть.

Не слишком-то уверенно. Сомневается. ОЧЕНЬ сильно сомневается.

— Какие?

Тихий хриплый смешок.

— Призрачные. У Властелина щиты… — он только обреченно дернул кистью.

— Одного. Всем флотом. Без гарантии. — я прикрыла глаза. — А ведь есть еще Предвестник… Самый крупный. Самый мощный. Первородный.

Удивление, понимание, обреченная досада, злость.

— Предвестник?

— Первый в своем роде. — я сбросила турианцам ментальный пакет, вложив в него все, что я знала об этом существе. — Информация — условно точная. Что из себя представляет Предвестник на самом деле — нам предстоит узнать. Если мы сможем решить проблему Назары.

— Если не сможем?

— Мы разделим судьбу протеан.

С едва слышным хлопком закрылся компьютер, Гаррус отложил его на край, положил на крышку датапад, подвинулся и осторожно обнял за плечи. Сарен молча смотрел на меня, перебегая взглядом на Гарруса, на Найлуса. В эмоциях — гулкая пустота. Глаза — непроницаемые. Он верит в победу еще меньше, чем я. Вдохновляюще.

— Насколько он силен? — тихо спросил Гаррус.

Сарен медленно поднял голову, хмуро глядя в яркие голубые глаза. Гаррус еще не утратил надежды и веры в лучшее… пока.

— Ты действительно хочешь это узнать?

— Да.

— Хорошо. Я покажу. Слова не передают сути. — синие глаза поймали мой взгляд. — Имрир.

Сарен — точно отморозок без тормозов! Он предлагает Гаррусу просмотреть свои воспоминания. Напрямую. С передачей всех чувств, мыслей, ощущений тела. ВСЁ. Гаррус просто проживет за него этот период жизни. Никаких тайн. Никаких недомолвок. Жестокое, безжалостное решение как ответ на сложный вопрос.

— Ты уверен?

С глазах — усмешка и непробиваемая уверенность.

— Полагаешь, мне есть что скрывать?

Недосказанное "от вас" повисло в воздухе.

— Как пожелаешь.

— Не возражаешь?

Сарен только качнул головой на осторожный вопрос Найлуса.

— Если хочешь испортить свое мнение обо мне — не буду мешать.

Сволочь. Но — честная.

Мне не требовались никакие лишние приготовления. Мгновение на установку ментального канала и объединение разумов в единую связь.

— "Начинай. Ты знаешь, что делать."

Согласие. Краткая пауза: он выбирает точку начала. Я получила нужный отклик. Есть… Первая встреча с Властелином? Он решил показать ВСЕ?

— "Ты уверен, что хочешь показать именно с этой точки?"

— "Вам стоит знать." — спокойствие и бесстрастность. — "Я не хочу, чтобы правда о моих поступках всплыла в неподходящий момент от кого-то другого." — легкий отблеск иронии и тень затаенного страха. — "Раз уж вы стали моей семьей."

Резонно. Полное доверие? Ха! Доверие… Это — фактически вывернуть душу наизнанку! Я сформировала нужную виртуальную среду, завязала ее на точку начала и погрузила нас всех в чужую память.

Четырнадцать лет жизни пронеслись за восемь часов, оставив после себя бурю эмоций и желание оторвать Сарену его гениальную башку, которой он не всегда пользовался по назначению. Наделал он ой как много… Воистину безжалостная аморальная сволочь. Он вплотную приблизился к определению "бездушный". А ведь в свои семнадцать лет был таким хорошим и правильным пареньком… Да уж… классический пример "что выросло, то выросло".

Из слияния я выводила предельно аккуратно, первым отключив Сарена. Для него увиденное не было ни новостью, ни шоком. Просто воспоминания о былом. А вот для Найлуса… и, тем более, для Гарруса…

— Сейчас я бы не отказался напиться. — прошептал Найлус, хмуро глядя на названного брата. — До потери чувства реальности. Пока я кое-кого не придушил.

Сарен фыркнул, показывая свое отношение к сказанному, но легкий отблеск здравой опаски промелькнул. Найлус — самый физически сильный из них троих, лишь ненамного уступая учителю в мастерстве убиения себе подобных. И не очень подобных.

Гаррус с тихим придушенным стоном рухнул на спину, сжимая голову руками.

— Сарен. Ты не отморозок. Ты просто больной на голову. — едва слышно пробормотал он подрагивающим голосом.

Ехидный смешок.

— Я предупреждал.

В ответ — заковыристый матюг и подробное пояснение, куда он может пойти со своим предупреждением. Но — беззлобно. У Гарруса экстренно менялись представления о мире, перестраивалось мировоззрение, смещались императивы, взгляды и предпочтения, вызывая дикую головную боль. Память Сарена хранила МНОГОЕ. Притом ТАКОЕ… Четырнадцать лет насыщенной жизни на грани с тенью Властелина за спиной… Это не могло не наложить свой отпечаток. Что-то мне подсказывает, что Архангел увидит мир гораздо раньше, чем Гаррус окажется на Омеге.

Что самое интересное, отторжения увиденное не вызвало ни у кого, хотя Сарен за эти года сделал… многое. Я-то понятно. Импринтинг этого просто не допустит, что бы там Сарен не сделал. Для меня это все будет нормально, естественно и в порядке вещей. Найлус же… кое-что он не только видел, но и участвовал. Странно, что Гаррус отреагировал удивительно спокойно, просто приняв точку зрения и логику действий сородича.

— Зато теперь вы знаете.

— Если еще раз заикнешься об Иден Прайм, я тебя отравлю какой-нибудь интересной дрянью с продолжительным эффектом. — флегматично пообещал Найлус, не оставляя и тени сомнения в серьезности своих слов. — Рир, ты же его потом откачаешь?

— Даже не сомневайся.

Сарен удивленно моргнул, пристально всматриваясь в яркие зеленые злые глаза. Удивление и растерянность щедро залила ментал. Перевел взгляд на Гарруса, услышал еще один матюг и пожелание засунуть свою недоверчивость в… целый список интересных мест. Вдогонку полетело:

— Всегда мечтал о старшем брате. — Вакариан нахально ухмыльнулся во весь частокол острых клыков, ехидно глядя в растерянные синие глаза.

— У тебя их теперь два. — усмехнулся Найлус.

— Я так и понял. — Гаррус лениво отмахнулся, перестав морщиться от прострелов боли. — Зато у вас сестра появилась. Она такое прибавление в семье… оценит.

Гаррус и Найлус дружно заржали, вспоминая Солану Вакариан и ее "добрый, ласковый и покладистый нрав", приведший девушку на службу в Черную Стражу.

Сарен усмехнулся. Во время слияния всегда происходит частичный обмен воспоминаниями, даже если изначально это не планировалось. Такой себе побочный эффект. Найлуса Сарен и так знал, как облупленного, а Гаррус… За восемь часов утекло достаточно воспоминаний, чтобы Артериус смог понять и принять молодого сородича как родича. И про его родню знал так же хорошо, как и сам Гаррус. Слияние — вообще занятная штука, как и любое порождение менталистики. И такое же необратимое: информация уже утекла, отношение поменялось, и теперь никакие слова ничего не изменят. Что такое слова, если ты прожил чужую жизнь, принимал те же решения, чувствовал весь спектр эмоций? Ни одни слова не убедят.