У Альки всё внутри оборвалось.

– Но я…, я – беременна, – прошептала Аля, охваченная удушливой волной.

– Да… но это не удивляет меня, ведь я так долго отсутствовал…, – с горькой ухмылкой промолвил Степан.

– Но это твой ребенок…,– Аля была в полном отчаянии.

– Я не уверен в этом! – с отрешенным видом заявил мужчина.

– Да как ты можешь так говорить! Ты же очень хотел ребёнка! – Аля сделала шаг навстречу мужу, слегка коснулась его руки в надежде, что войдя в его личное пространство, она сумеет убедить его в своей правоте.

– Хотел…, но своего! – Степан посмотрел на жену помутневшим, тяжелым взглядом.

У Альки началась истерика. Она вопила, топала ногами, бросалась на Степана с кулаками. Потом повалилась на пол и стала истошно кричать, сжав кулаки до хруста в костях. Но все её старания привлечь к себе внимание и сочувствие Степана не привели к желаемому результату. Её муж стоял и равнодушно наблюдал за тем, как она бесится, ни один мускул не дрогнул на его лице. «Какая она страшная», – только и подумал он. Бросив взгляд на Степана и увидев его полное равнодушие к своим манипуляциям, Алька решила изменить тактику. Она встала, умылась, выпила три таблетки валерьянки и немного успокоилась.

Затем подошла к мужу и стала молча смотреть на него.

– Ну что, оклемалась? – холодно спросил Степан.

– Ты мне скажи, Стёпа, почему всё так вышло? Почему ты не веришь мне? Почему ты не веришь, что я беременна от тебя?

– Да знаешь ли, пол села уже говорит о том, что ты переспала с Мишкой.

– Глупости! Ты же раньше никого не слушал!

– Это было раньше…

Алька опять чуть было не ударилась в истерику, но, вспомнив о его холодности, решила сдержаться…

– А ты, подлец, давно всё задумал, и женщину завёл давно, не так ли? То-то я смотрю, он всё хозяйство распродал. А я-то, дура, думала, что он для нашей семьи старается…

– Корову я тебе оставил! Будет, чем кормить ребёнка.

– Ну спасибо тебе, дорогой! – с сарказмом в голосе произнесла Аля.

– Не беспокойся, алименты я тебе платить буду, не пропадёте.

Вскоре на свет появилась Ларка. В свидетельстве о рождении Степан значился её отцом. Формально он признал Ларочку своей дочерью, но по жизни она не вызывала у него никаких отцовских чувств. Наверное, он так и не поверил в своё родство с ней. Алименты он действительно исправно высылал и довольно-таки немалые. Алевтина старалась тратить их экономно, большую часть откладывала. Однако, когда дочке исполнилось два года, она собрала все свои сбережения, продала корову, дом и исчезла в неизвестном направлении, оставив Ларочку на попечении бабушки. Алевтина была в прохладных отношениях со своей матерью, но от внучки та не отказалась, даже обрадовалась возможности исправить ошибку, допущенную в воспитании своей дочери. А Степан стал перечислять деньги на сберегательную книжку бабушки.

Никто не знает, как она смогла этого добиться, но вскоре Аля вышла замуж за иностранца и уехала с ним в Америку. Вряд ли она сказала ему о существовании матери и дочери, но иногда Аля высылала им подарки по международной почте. Девочка очень радовалась, когда получала их, а бабушка всегда плакала… Вскоре после окончания школы, бабушка Лары тяжело заболела и умерла. Светина мама настаивала на том, чтобы Ларочка жила с ними, но разве можно было уговорить гордую девушку стать нахлебницей? …

Историю о Лариной матери Светка знала и всегда жалела подругу. Ведь сама она познала доброту и заботу своей матери, а вот Лара – нет. Хотя отец их тоже бросил почти сразу после рождения Андрюшки. Нашел себе молодую, красивую. Потом, правда, приходил к маме прощения просить, хотел вернуться, молодуха-то ему рога наставила… Но мама не смогла его простить. «И вот теперь мне придётся её бросить?» – мучилась угрызениями совести Света. «Она ведь так старалась ради нас с Андрюшкой, работала, не покладая рук, хваталась за любую, даже самую неприятную работу, лишь бы мы с Андрюшкой были сыты, одеты, обуты. А, может быть, она всё же согласится поехать со мной?» – мелькнула тень надежды у девушки, но тут же исчезла. «Нет, навряд ли, она же гордая. Да и сможет ли она всё бросить вот так вот, сразу? Но я обязательно поеду! Что мне делать в этой дыре, в этой деревне, как сказала Ларка. Она, лиса, знала, что я просто ненавижу, когда мой дом родной называют «деревней», да и «село» меня тоже не устраивало, «пригород» ещё куда ни шло… Здесь для меня никаких перспектив, а хочется чего-то добиться в жизни. Я, в общем-то, не особо гордая и могла бы воспользоваться помощью любимой подруги, она же сама этого хочет. Всё, буду разговаривать с мамой!»

Тут как раз и мама пришла, легка на помине.

– Света, ты дома?

– Да, мамочка!

– Ой, да ты вся светишься! Что приключилось такого хорошего?

– Мама, Ларка замуж выходит, она мне письмо с приглашением прислала!

– Да?! Боже мой, Ларочка, девочка наша! Но не рано ли ей замуж выходить?

Видно было, что мама слегка опешила от такой новости.

– Но мама… Нам уже скоро двадцать…

– Да, действительно, время быстро летит…

– Ну давай, рассказывай, как она там? Я так переживала за неё!

Света пересказала вкратце содержание Лариного письма.

– Мама, ты знаешь, она зовёт меня к себе.

– Да, да, конечно, у неё же свадьба, а ты её лучшая подруга! Как хорошо, что ей повезло! – лицо Зинаиды Петровны озарилось улыбкой.

– Мама, мне тоже может повезти. Она зовёт меня не только на свадьбу…

– То есть…

– Она мечтает, чтобы я жила рядом с ней.

– Да ты что? С ней рядом будет муж! – возразила Зинаида Петровна.

– Но я буду жить отдельно от них. Кстати, она приглашала нас всех.

– Ну что ты… куда мне? А ты, неужели будешь жить за её счёт?

– Мамочка! Я буду работать! Да и вообще, чего страшного в том, что Ларка мне немного поможет? У неё же будет богатый муж, а её квартира всё равно пустует, надо же кому-то присматривать за ней?

– Знаешь, на твоём месте я бы не поехала, но ты ведь уже взрослая и, надеюсь, голова у тебя на месте. Езжай! Не хочу, чтобы ты меня потом попрекала. Но про мать свою не забывай, хорошо?!

Светка бросилась к маме на шею и принялась её целовать в обе щёки, одновременно орошая слезами:

– Мама, дорогая, я люблю тебя! Спасибо, ты всегда понимаешь и поддерживаешь меня. И я всё время буду помнить о том, что ты здесь переживаешь за меня, и буду стараться изо всех сил, чтобы этих переживаний было как можно меньше.

– Я надеюсь…

Света и не ожидала, что всё так быстро и благополучно разрешится. Теперь надо позвонить Ларе и отправляться в путь хоть завтра… С телефонами, правда, была проблема. В селе их всего три: у директора животноводческой фермы, в школе и у Степана. Удобнее всего пойти к Степану, он и живёт недалеко, и со Светкой в нормальных отношениях. «Ой, а сказать ли ему, что Ларка замуж выходит? Она всё же дочь его, хотя бы по документам. И, в конце концов, он платил ей алименты! Правда не до восемнадцати лет, как полагается, а до четырнадцати где-то… Просто последние пять лет он практически ничего не зарабатывает, а попросту спивается. Может быть, ему и телефон отключили за неуплату? Хотя он всегда дорожил им. Пусть не доест, не допьет, а за телефон вовремя заплатит. Может, ждёт звонка от кого-то? Пойду-ка я к нему. Ничего про Ларку не скажу, она не просила меня об этом, а захочет, так и сама ему сообщит, если уже это не сделала…»

Степан уже не в первый раз возвращается в это село. Когда Аля уехала в город, Степан вернулся сюда с новой женой. Да…, эта красавица была полной противоположностью Алевтины. Мягкая, добрая, можно сказать, покорная Аля сменилась независимой, злобной, какой-то резкой и быстрой, как ураган, Галиной. Она совершенно не слушалась мужа, всегда всё делала по-своему, а когда он делал ей замечания, в выражениях не стеснялась. На селе звали её колдуньей и слегка побаивались. Ходили слухи, что она приворожила Степана. Интересно, что даже во внешности Галина и Алевтина резко отличались друг от друга. Аля была вся какая-то воздушная, неземная, её можно было сравнить с инопланетянкой или феей из доброй детской сказки. Галя же напоминала колдунью или злую мачеху. Прямой длинный нос, тонкие, всегда поджатые губы, яркие, чётко очерченные, брови вразлёт и, наконец, густые чёрные волосы в сочетании с бледным лицом неопровержимо доказывали её родство с тёмными силами. Галина запрещала видеться мужу с дочерью, и при всяком удобном случае напоминала ему о том, что Ларка ему чужая. Возможно, в виде протеста против насилия жены над своей волей, Степан, втайне от неё, перечислял деньги для дочери через бабушку Лары. Однажды Галя узнала об этом и закатила такой грандиозный скандал бедному Степану, что тот несколько дней не показывался на улице, потому что ему было стыдно показывать синяки, полученные от жены. Самое удивительное, что Галине всё прощалось и позволялось, Степан никогда не решался поднять на неё руку. Потом Галя увезла Степана в свой родной город Астрахань. Непонятно, что их связывало между собой!? Может быть, Галя являлась энергетическим вампиром и подпитывалась энергией от Степана, или просто с ней никто не уживался, кроме него? А он был просто жертвой колдовства или по-своему любил её? Однако, даже уехав, Степан не забывал о дочери, присылал Ларе посылки с сушёной воблой, различными рыбными консервами, даже чёрную икру. Думается, что Галя об этом ничего не знала, иначе разнесла бы его в пух и прах.