Но кто мог это сделать? Рассуждать о причинах вряд ли имеет смысл. Никогда не угадаешь, что на уме у людей. Того же Айзена – ну кто бы заподозрил? Лучше будет говорить о возможностях. Итак: кто имел возможность открыть гарганту? Самый очевидный ответ – капитан Куроцучи… и потому – самый маловероятный. Никто, кроме Куроцучи, не знал и не мог определить, что гарганта была открыта из Сейрейтея. И даже если он по какой-то неведомой, безумной причине это сделал, ему не было никакой нужды сообщать этот факт всем. Нет, это не он.
Кто-то из Бюро технологического развития? Все-таки этот фокус требует специальных познаний. Куроцучи уже воспитал в своих рядах одного психа. И кстати, этот псих на свободе. Правда, Сой Фонг утверждает, что его не может быть в Сейрейтее. Второй отряд прочесал все закоулки. В ту ночь он еще мог сбежать в Руконгай, но вот вернуться потом не сумел бы: все стражи были предупреждены на его счет. Значит, он тоже не мог открыть гарганту из Сейрейтея в тот день. Но вот кто-то другой из двенадцатого отряда… Надо порекомендовать Куроцучи хорошенько проверить своих подчиненных.
Если же предположить, что действует не сумасшедший, то нужно сначала разобраться в логике происходящего. Какую цель преследует неведомый вредитель? К каким последствиям может привести эта странная диверсия? Если удастся понять это, можно будет хотя бы предполагать, кому это нужно.
Готэй-13 тем временем понемногу приходил в себя. Зализывали раны, восстанавливали разрушенное, подсчитывали потери. Многие из капитанов далеко не сразу приступили к выполнению задания командира, оправдывая себя другими неотложными делами. На самом деле просто боялись. Боялись ничего в отчетах не обнаружить. Снова предательство? Только что опомнились после предыдущего. И жуткая мысль, которую гнали от себя, но безуспешно, лезла в головы: что, если снова капитаны?
Бьякуя нашел время навестить сестру, только когда она уже вернулась к своему отряду. Рукия удивленно заморгала, когда брат вдруг явился в штаб тринадцатого отряда. Нечасто случалось, чтобы он к ней приходил, а не наоборот.
– Ты одна? – Бьякуя обвел глазами кабинет. – Укитаке нет?
– Ну, капитан… – замялась Рукия, – я точно не знаю, где он.
– Понятно. Ты занята?
– Я проверяю отчеты. Капитан сказал, что это задание главнокомандующего Ямамото.
– Верно, – подтвердил Бьякуя. – Ренджи сейчас занят тем же самым.
– Я уверена, что ничего не найду, – Рукия отложила очередную просмотренную стопку. – Но капитан велел все равно проверить.
– Все правильно. Проверь еще раз. Это очень важно, – Бьякуя внимательно ее оглядел. – Я слышал, ты была ранена в этом бою?
– Да ничего страшного! – поспешно заверила его сестра. – Рана пустяковая.
– Да? А что же произошло?
– Я просто пыталась помочь капитану Укитаке, – принялась объяснять Рукия. Она ужасно боялась, что брат заявит, что она растяпа, и с такими навыками нечего лезть в лейтенанты. Ей и раньше казалось, что она недостаточно сильна, чтобы носить фамилию клана, куда ее каким-то чудом приняли, а уж после того, как Бьякуя сказал: «Помни, что я доверил тебе честь нашей семьи», – она изо всех сил старалась соответствовать. И оценка брата для нее была очень важна. – Он просто оказался в невыгодном положении, – говорила она. – Если бы я не пришла на помощь, он мог пострадать.
– Вот как? – Бьякуя чуть кивнул. – Это хорошо. Поступок, достойный лейтенанта. Ладно, раз ты не знаешь, где Укитаке, я пойду. Не буду отвлекать тебя от работы.
– Простите, – смущенно пробормотала Рукия ему вслед. – Он мне не сказал.
– Ничего страшного, – бросил Бьякуя, не оборачиваясь.
Только после того, как он ушел, до Рукии дошло: никакого не Укитаке он искал. Пришел специально, чтобы ее увидеть. Беспокоился о ней. Только ведь ни за что об этом не скажет. Все-таки, прав Ренджи, когда ворчит на его счет! Рукия улыбнулась.
Бьякуя терзался противоречивыми чувствами. С одной стороны, он не снимал с себя обязательства защищать Рукию. Оберегать ее, заботиться и вообще быть ей братом, как и обещал покойной жене. Но, раз уж принял решение прекратить эту мелочную опеку, ненужную и вредную для такой гордой и сильной девушки, то должен быть последовательным. Ему ужасно хотелось сказать Укитаке: «Какого черта ты заставил ее так рисковать?» Но вместо этого он одобрил ее поступок. Она действительно сделала то, что должна была сделать его сестра. Но Бьякуя прекрасно знал, чем это заканчивается. Его собственный отец тоже добром не кончил. Да и другой живой пример постоянно под боком. То, что Ренджи до сих пор жив – это просто чудо при его отношении к делу. К тому, что лейтенант постоянно рискует головой вместе с ним, Бьякуя привык, но за Рукию беспокоился всерьез. Вот дилемма: как уберечь от опасности, дав при этом возможность расти и развиваться?
Куроцучи, чрезвычайно возбужденный, влетел к командиру.
– Я нашел! – С ходу сообщил он. – Нашел возможность. Мне только что доложили. Стали проверять клетки с образцами, одного не хватает.
– Так, – Ямамото свел брови к переносице. – А теперь поподробнее и попонятнее.
– У нас в лаборатории несколько образцов Пустых, – пояснил Маюри. – Один из них сбежал. Небольшой образец, – он нешироко развел руки. – Он вполне мог открыть гарганту.
– Что за бардак у тебя в лаборатории, Куроцучи? – Нахмурился командир. – То у вас химикаты утекают, то Пустые убегают…
– Когда я найду этого шутника, я его самого пущу на опыты, – заверил Маюри.
– Это тебе не шалости, – проворчал Ямамото. – Это настоящая диверсия. Если бы не появилась вовремя Ито, Готэй-13 мог перестать существовать. Так что это задание первоочередной важности: найди того, кто это сделал.
Сакамото Коджи, бывший офицер двенадцатого отряда, а ныне просто беглый преступник, взвел курок и прицелился. Небольшое пневматическое ружье его собственной конструкции с негромким хлопком выплюнуло стеклянную капсулу, и та вдребезги разбилась о камни. Слишком близко и чересчур неточно. Пожалуй, придется добавить в конструкцию кидо. Следует хорошенько продумать направляющее заклинание.
Да и сам препарат до сих пор не испытан. Его действие рассчитано только теоретически. Но он не может допустить ни малейшего просчета, когда придет время действовать. Препарат можно протестировать на руконгайцах, теоретически, он должен воздействовать на всех одинаково, независимо от наличия или отсутствия реяцу. Но все равно потом, для надежности, придется проверить на себе. Наука требует жертв.
Для проведения теста сначала нужно усовершенствовать ружье. Потребуется довольно высокая точность при стрельбе. Ничего, в этот раз у него полно времени. Не то, что в прошлый раз, когда ему пришлось подготовить все едва ли не за один день. Если бы не уже имевшиеся наработки – ни за что бы не поспеть. И то он не был уверен в успехе. То, что все прошло идеально, было удивительно… и лестно.
Нынешний план был придуман им самим от начала до конца. И одобрен. Он снова взглянул на листок бумаги, лежащий на столе в его импровизированной полевой лаборатории. На нем было написано всего одно слово:
«Действуй».
Наконец, начало спадать напряжение, в котором находилось все командование Готэй в последние дни. А может, и не было никакого шутника, подумали многие. Не заперли как следует клетку, допустили небрежность в заклинании. И бочку кто-нибудь нечаянно опрокинул в темноте, а потом не признался. Серия нелепых случайностей, роковое стечение обстоятельств. Гораздо проще предполагать это, чем то, что кто-то из своих снова замыслил предательство. Некого подозревать в этом, как ни размышляй.
Куроцучи был зол, как черт. Он, почти единственный, был уверен, что кто-то пакостит у него в лаборатории. И ведь не обязательно кто-то из своих! Проникнуть в лабораторию не так уж и сложно. Он расставил множество постов, ввел круглосуточное дежурство, запечатал заклятиями все, что только можно. Никто больше не посмеет заподозрить его в небрежности!
