– Да, давненько, – невозмутимо согласился Ан-Таар.
– В свой последний приезд ты увез с собой Коту, – припомнил Тэ-Каон. – А теперь какими судьбами?
– Мы за оружием, – страж покосился на своего ученика.
– Вот оно что, – кузнец придирчиво оглядел Кайтена с ног до головы. Тот насупился и расправил плечи, хотя кузнец возвышался над ними обоими, как гора. Ан-Таар рядом с ним и вовсе выглядел щуплым, как подросток. – Ну ладно, пойдем в галерею, поговорим.
Кузнец провел своих гостей к тому самому застекленному чуду, которое с таким удивлением разглядывал Кайтен. Впрочем, оказавшись внутри, он был поражен еще больше. Вся задняя стена галереи оказалась увешана оружием всевозможных форм и размеров. Здесь были мечи, топоры, секиры, копья и множество других вещей, названия которых Кайтен не знал. На отполированные до блеска лезвия ложились цветные пятна, солнце, пробиваясь сквозь раскрашенные стекла, сверкало на стальных гранях разноцветными всполохами.
– Нравится? – с видимым удовольствием спросил Тэ-Каон. – Ты вот что, парень, погуляй пока, посмотри. А нам поговорить надо.
Кайтен кивнул, даже не оборачиваясь. Сверкающее великолепие приковало его взгляд. Он сделал шаг, другой. А потом и думать забыл об оставшихся у дверей спутниках. Их голоса он слышал только поначалу: кажется, кузнец выспрашивал о своем бывшем родственнике, Тэ-Коте. Слушать подобные разговоры не было никакого интереса.
Кайтен прошелся вдоль стены, разглядывая великолепные образчики кузнечного искусства. Хоть он ничего не понимал в этом, но мог себе представить, насколько сложно выковать из металла все эти вензелечки, цветочки, листики. Рукояти мечей были украшены тонким орнаментом. На концах пик расцветали целые букеты. Кайтен остановился у топора, чья рукоять была украшена тонко сделанной цветочной гирляндой. Удивительно. Ведь сколько времени потребуется на каждую такую штуковину! Поначалу Кайтен скромничал и руками ничего не трогал. Но тут все же не удержался, погладил пальцем изящные листики. А ведь гирлянда тут не просто так, сообразил он. Если взяться за рукоять, ее изгиб защитит ладонь от удара противника.
Теперь Кайтену стало вдвойне интересно. Если весь этот декор имеет практический смысл… Ну, ладно, может и не весь. Но он уж точно не в ущерб функциональности. Кайтен снял со стены один из мечей. Он удобно лег в руку, кажущаяся декоративной форма рукояти помогала удерживать оружие. Кайтен занял стойку, но поскольку о фехтовании читал только в книжках (а книжек он за свою жизнь прочел немного), ничего толкового у него не получилось. Он повесил меч на место, спохватившись, отругал себя за неучтивость. Не следовало хватать руками вещи без разрешения хозяина. Дальше он осматривал коллекцию, заложив руки за спину.
Вскоре его внимание привлек небольшой топор, довольно скромный по сравнению с другими предметами. Два лезвия, направленных в разные стороны, изящной формы, но без чеканки и прочих изысков. Из украшений на рукояти – только простенький орнамент. Но в этой строгой лаконичности чувствовалась гармоничность и завершенность. Кайтен вдруг понял, что этот топор нравится ему куда больше, чем его разукрашенные сотоварищи.
Не удержавшись, Кайтен снял оружие со скобы. Оно легло в руку уверенно и точно, будто пригнанное по ладони. Кайтен взялся двумя руками, потом одной. Вес был подходящий: ощущался, но не отягощал. При взмахе лезвие со свистом рассекало воздух. Кайтен, чье знакомство с топорами ограничивалось колуном для дров, был совершенно заворожен этим звуком. Нужно будет попросить себе что-то подобное, решил он. Теперь следовало повесить топор обратно на стену, но он никак не мог заставить себя отпустить рукоять. Очень уж нравилось само ощущение оружия в руках.
– Все-таки топор, – сказал Ан-Таар. – Жаль.
Кайтен стремительно обернулся. Оказалось, что кузнец со стражем уже не беседуют, а внимательно за ним наблюдают, стоя в дверном проеме. Он покраснел.
– Почему же жаль? – удивился Тэ-Каон.
– Для спарринга неудобно. У меня-то меч.
– А тебе вот прямо так необходим этот спарринг? Ему же не с людьми драться.
– В спарринге тренируется не только ловкость в обращении с оружием, но также смелость и тактическая смекалка, – неумолимо заявил Ан-Таар. – Впрочем, неважно.
– Да, главное, нам повезло, – согласился кузнец. – Вам не придется задерживаться, а мне работать ночь напролет. – Он улыбнулся Кайтену. – Нравится? Забирай.
– Вот его? – неуверенно уточнил Кайтен.
– Ты же его выбрал. Или что, сомневаешься?
– Нет! – тут же откликнулся Кайтен и решительно сжал рукоять.
Сразу после этого с кузнецом распрощались и отправились обратно в деревню. Кайтен все вертел в руках свой топор, оглаживал рукоять. Любовался.
– Видишь, ты напрасно тревожился, – сказал ему Ан-Таар. – У тебя все получилось. И все остальное так же получится.
– Ну, я ничего особенного пока что не сделал, – проворчал Кайтен.
– Но ты же понял, почему выбрал именно этот топор?
– Ну… он такой… удобный, – неуверенно проговорил Кайтен.
– Вот именно, – внушительно подтвердил Ан-Таар. – Скажи, ты согласился бы сейчас поменять его на что-нибудь покрасивее?
– Да зачем мне красивее? Мне и этот нравится!
– Вот именно, – снова повторил Ан-Таар.
Немного помолчав, страж заговорил снова:
– Подумай, как будешь его носить. На охоте его лучше держать не зачехленным, поскольку он может понадобиться в любой момент.
Кайтен принялся примеряться. На пояс? За спину? Повсюду, куда ни пристрой, есть риск наткнуться на одно из острых лезвий. Может, стоило взять меч? Тот хоть в ножнах.
– Наверное, стоит сделать петлю и пристроить топор на спину ящера, – предложил Ан-Таар, следивший за его мучениями. – Мы всегда ездим верхом, и он будет у тебя под рукой.
– Хорошая мысль, – обрадовался Кайтен.
В итоге он весь вечер проторчал в загоне, куда отвели Кидиан: придумывал крепление. Хозяева выдали ему куски кожи и необходимый инструмент, и Кайтен принялся колдовать с ними, упрямо отвергая помощь всех, кто заглядывал в конюшню. В конце концов, ему удалось приспособить петлю, которая легко ослаблялась, стоило потянуть оружие вверх. На рукояти топора недалеко от лезвий обнаружилась шишечка, на которую Кайтен сперва не обратил внимания, а теперь подумал, что она, видимо, была сделана как раз для этого. Под этой шишечкой и захлестывалась петля, а над петлей на рукояти оставалось достаточно места, чтобы ухватить рукой. Кайтен приспособил топор на левом бедре ящера. Вот он спрыгивает со спины своего скакуна, и тут же под правой рукой оказывается рукоять, только потяни. Отрепетировал несколько раз, остался доволен. Кидиан следила за его возней снисходительно и препятствий не чинила. Чтобы не поранить ящера, Кайтен подложил под топор толстую войлочную подушечку.
После был ужин в кругу семьи. Кайтен уже вроде бы привык к таким, но здесь это оказалось настоящим испытанием. Семья Тэ была огромна. Она не помещалась в одном доме, как семья Ан. Зимой они ели в нескольких залах, разделяясь по прихоти, но чаще по возрасту и полу. Теперь же ужинали под открытым небом, на поляне за деревней. Этот гигантский пикник не походил ни на что, прежде виданное Кайтеном. Шум, гам, смех, песни, беготня и толкотня. Дети от мала до велика носились между расстеленных на траве скатертей, хватая с них, что приглянется. Молоденькие девушки переливчато хохотали, о чем-то шепчась. Довольно большая компания явно разучивала новую песню, поскольку певцы постоянно сбивались, забывая слова, и потешались друг над другом. Ан-Таар увлек своего ученика на дальний край поляны, где было потише. Здесь расположились степенные старцы и старухи, а также несколько человек помоложе, но с лицами строгими, сдержанными. Местная элита, сразу догадался Кайтен.
Ан-Таар представил им Кайтена, а ему назвал сидящих. Мужчина с суровыми чертами лица, с мечом, лежащим у ног, – страж. Это он здесь главный, с уважением подумал Кайтен. Другой, с отрешенным выражением на лице, – следящий. Об этом Кайтен и сам догадался, поскольку следящий семьи Ан, Тэ-Кота, тоже постоянно ходил в подобной полудреме: он постоянно прислушивался к настроению леса. Здесь же оказался и другой следящий, но этот совершенно не выглядел сонным. Он-то и начал разговор.
