========== Продавцы легенды ==========

– Извини, но работники не требуются, – сказал приказчик. – Вчера уже взяли, больше не нужно.

– Понятно, – кисло протянул Кайтен, отступая с крыльца.

Этот ответ не был для него неожиданностью. Скорее, он удивился бы, услышав согласие. Но отказ он получал уже множество раз в одной и той же форме: уже взяли, буквально вчера, позавчера, неделю назад…

Сокращение на заводе оказалось неожиданностью только для него да еще нескольких таких же деревенских лопухов. Местные пронюхали обо всем заранее, предупредили друзей, поползли слухи. Практически все к тому моменту, как владелец завода объявил о закрытии нескольких цехов, успели найти себе местечко. Городские прекрасно понимали: если на улице одновременно окажется несколько сотен человек, работы на всех просто не хватит. Городишко Флоррес мал и почти ничего не производит.

Кайтен сунул руки в карманы своих потертых рабочих штанов, пнул подвернувшийся под ногу камушек, ссутулился и побрел по улице, хмуро уставившись в землю. Следовало признаться себе: его шансы где-то пристроиться и с самого начала были невелики, теперь же они попросту равны нулю. А деньги заканчиваются, да и из заводского общежития скоро придется выметаться. Хозяин, человек, в сущности, мягкосердечный, не выгнал работяг просто на улицу, хотя мог это сделать; он разрешил людям остаться на некоторое время, чтобы найти себе новое жилье. Но и этот срок подходил к концу.

Куда же теперь податься? Нужно уезжать из города, пока есть деньги хотя бы на билет на поезд, и не придется топать пешком в неизвестном направлении. Отправиться в столицу? Нет, страшно. Там, наверное, вовсе никуда без образования. Даже на заводах, говорят, сложная техника, вручную уже ничего не делают. А где взять образование простому деревенскому парню?

Ноги сами принесли Кайтена к трактиру. «Заводской» был излюбленным местом всех здешних рабочих и мастеровых. Но Кайтен зачастил сюда в последнее время потому, что здесь висела на дальней стене доска объявлений. Хозяин трактира разрешал вывешивать все, что угодно, и на доске можно было найти объявления о покупке и продаже вещей, о съеме и сдаче жилья, и, разумеется, о работе.

Полутемный зал практически пустовал, все нормальные люди, все эти предусмотрительные счастливчики работали. Но и сейчас несколько человек находились в трактире: такие же, надо полагать, безработные, как и Кайтен. Без всякой надежды, только по привычке, он окинул взглядом доску, но ничего нового на ней не обнаружил. Разноцветные листки, наклеенные вразнобой, были до боли знакомы, уж сколько дней он внимательно изучал их, пытаясь найти хоть что-то. Кайтен потоптался на месте, рассеянно огляделся. Может, хоть чаю выпить, раз уж пришел? Нет, пожалуй, надо экономить.

В середине зала сидели двое и о чем-то беседовали, но Кайтен, занятый своими мыслями, не услышал ни слова, когда проходил мимо. Теперь он заметил, что один из собеседников встал и, скорчив недовольную физиономию, вышел за дверь. Второй, крупный и бородатый, откинулся на спинку стула, сокрушенно помотал головой. Кайтен уже двинулся было на выход, когда этот человек вдруг сказал:

– Ну никто не соглашается, что ты будешь делать!

Решив, что слова были обращены к нему, Кайтен машинально отозвался:

– На что не соглашается?

Мгновением позже он сообразил, что человек просто говорил сам с собой, но было поздно. Бородач поднял глаза и оглядел Кайтена с ног до головы.

Следует сказать, что с первого взгляда Кайтен производил довольно выгодное впечатление. Высокий, плечистый парень двадцати пяти лет, сразу видно, что физически крепкий, просторная рубаха не скрывает развитую мускулатуру. Лицо его с резкими, грубоватыми чертами нельзя было бы назвать интеллектуальным, но оно не казалось и лицом глупца. И как бы Кайтен не пытался хмуриться и выпячивать челюсть, в его внешности так и просвечивало деревенское простодушие.

– А ты бы, к примеру, взялся? – Бородач оценивающе прищурился.

– А за что?

– Да так, – нарочито небрежно проронил собеседник, – на болото сбегать за ягодами.

Эта простая, безобидная на вид фраза сработала, как пароль, вызвала в памяти Кайтена целый ворох давно забытых образов. Гербарии в толстых альбомах. Увешанные карандашными набросками стены. Маринованное в банке существо, похожее на обычную лягушку. Зимний вечер, метель за окном и толстая свеча на столе. «А еще есть такая болотная ягода. Ее добывают до того, как первый лист пожелтеет, потом она силу теряет».

Кайтен вырос и жил до совершеннолетия далеко на востоке, почти у самого моря. Зимой снег заметал домики до самых крыш, и чтобы ходить друг к другу в гости, жителям приходилось прокапывать целые траншеи. Больше занятий у крестьян в эти недолгие, но свирепые зимы почти и не было. Отец что-то неторопливо мастерил, мать вязала или шила, а маленький Кайтен бегал к старику, живущему на окраине деревни. Старик был охотником. И деревенские относились к нему настороженно, поскольку то, чем он занимался, в сущности, являлось мифом.

С детства Кайтен знал, что есть просто лес, а есть Лес. Древний. Необъяснимый. И, конечно же, опасный. Легенды гласили, что этот Лес ни в коем случае нельзя трогать. Рубить – ни-ни. Он отомстит, немедленно и умело. Как именно отомстит, тут всякий по-своему рассказывал, но большинство сходились на том, что в чаще водятся чудовища. Лес этот, прежде занимавший весь материк, остался теперь только в середине континента. Все известные цивилизованные страны располагались вокруг него, свернувшись этаким крендельком вдоль морского побережья. Некогда Лес победили, оттеснили его от берега, но давно уже, на памяти нескольких поколений, не было никаких попыток подвинуть его территорию еще дальше. Это мистическое пространство охранял, в основном, суеверный страх, ну и, пожалуй, отсутствие насущной необходимости проверять на прочность древние легенды.

Были и другие мифы. Того, кто сумел бы проникнуть в Лес, ждали несметные сокровища. Нет, не банальные груды золота, этого добра и на побережье хватает. В Лесу же можно добыть здоровье, долголетие, неимоверную силу. Все это заключено в тамошних растениях, в листьях, траве и ягодах, и даже в мелких животных, личинках, грибах. Существовали и древнейшие рецепты, по которым можно было изготовить чудодейственные снадобья. Продавались эти снадобья за бешеные деньги.

Тут, конечно, кормилось множество мошенников. Нарви травы на ближайшем пригорке, добавь пряностей для запаха, вот тебе и лекарство. Но те, кто хоть что-то понимал в этом деле, предпочитали покупать у людей проверенных, которые действительно добывают компоненты в Лесу и готовят их по настоящим рецептам. А эти проверенные люди нанимали других заслуживающих доверия людей, тех, кто умел пройти по Лесу и найти в нем то, что им необходимо. Этих-то людей и называли охотниками.

Старик был охотником. Он хорошо покуролесил в молодости, но потом, как он сам рассказывал, страсть к кутежу истощила его сбережения. В старости он поселился в диком захолустье, где и доживал свою жизнь размеренно, неторопливо, лениво. Любопытный деревенский пацаненок понравился ему, и он принялся рассказывать о своей нелегкой, но интересной профессии. По словам старика, приходилось ему сталкиваться и с монстрами, и каждый раз он чудом избегал гибели. Эти захватывающие истории Кайтен слушал, раскрыв рот. И точно так же он слушал потом другие рассказы, уже более прагматичного свойства. Старик собрал огромную коллекцию трав, цветов и ягод, а кроме того, он неплохо умел рисовать. Все это было, по сути, настоящими учебными пособиями, так что можно сказать, Кайтен все же получил профессиональное образование, вот только профессия была несколько необычной.

А потом разразилась эпидемия. Неизвестный вирус убивал девять человек из десяти. Лекарство так и не было найдено. Восточная провинция в считанные дни превратилась в огромное кладбище. Граждане, разумеется, поспешили сбежать, а вот на неграждан всем было наплевать. На всех дорогах расставили полицейские заслоны. «Где паспорт? Ах, нет паспорта! Ну-ка, разворачивайся! Дорога закрыта!» А многие и вовсе не пытались куда-то уехать. Как же бросить хозяйство, скот, поля? Когда люди поняли, какой бедой все это пахнет, стало уже поздно что-то предпринимать.