Из всей семьи Кайтена выжил только он один. Старый охотник сказал ему, что ничего странного в этом нет. На протяжении многих лет перелистывая старые гербарии, он вдыхал чудодейственные флюиды, которые сохранились даже в этих сушеных листьях. Он совершенно даром приобрел часть той силы, за которую богачи выкладывают целые состояния. Его организм стал значительно крепче, чем у прочих жителей деревни, и он справился с вирусом.
Таких стойких оказалось немного, и восточная провинция почти опустела. Когда стало ясно, что выжившие приобрели надежный иммунитет, и зараза не распространится дальше, дороги открыли. Но Кайтен уехал из дома только после того, как умер от старости его наставник. Больше его ничто здесь не держало, а горячему юнцу хотелось свершений, приключений, каких-то невнятных подвигов, да хоть просто увидеть что-нибудь, кроме родной деревни.
И теперь, услышав о болоте, Кайтен усмехнулся.
– Что-то поздно вы спохватились, – заявил он. – В болотной ягоде уже почти и силы нет. Раньше надо было.
Бородач посмотрел на него с невольным уважением и надеждой. Никто прежде не смотрел так на Кайтена, и это было лестно.
– Так ты охотник?
Кайтен почти уже сказал правду, но в последний момент, повинуясь импульсу, передумал.
– Ну да.
И тут же стало стыдно за свое вранье, а еще немного страшно. Вдруг он не справится с тем, что от него требуется. И этот бородач решит, что он трепло бессовестное.
– Ну-ка, парень, сядь, – проникновенно заговорил бородач, понижая голос. – Ты в самом деле охотник? Какая удача! Но тебе ведь работа нужна? Ты ведь поэтому доску изучал?
Кайтен, решив пока не сопротивляться течению, слегка кивнул и настороженно уставился на собеседника.
– Мы и сами знаем, что с ягодой припозднились, – продолжал бородатый. – Искали исполнителей, да что-то нынче охотники в дефиците. Мы уж готовы были кого угодно нанять, проинструктировали бы, да только не идет никто. Боятся. С голоду помирать будут, а в лес не пойдут. Но у нас же столько сырья пропадает! Ягоду как компонент нужно, ты ведь понимаешь, о чем я? Несколько видов препаратов могли бы выпустить. Это ладно, что сила у ягоды идет на убыль. В конце концов, постоянных клиентов мы можем честно предупредить, что эффект будет снижен, подешевле продать, как брак. Но если мы нынче совсем без ягоды останемся, все остальное пропадет. Оно же не хранится! До следующего сезона не долежит. Ты понимаешь, да?
– Конечно, – уверенно кивнул Кайтен. Он и в самом деле понимал. Эти люди за каждую травинку уже заплатили кругленькую сумму. Но без одного-единственного компонента рецепт будет неполон и не сработает, как должен.
– Ну так что? – перешел к делу бородач. – Возьмешься? Слушай, не так уж много контрактов можно найти осенью.
– Еще не осень, – резонно заметил Кайтен. – Но я, если уж честно, новичок в этом деле. – И он слегка покраснел. Врать он толком не умел, а оперировать полуправдами умел еще меньше.
– Мы тебе даже карту дадим, – с воодушевлением заверил бородач, уже почуявший, что контракт у него в кармане. – Ты, если раз сходил, считай, уже умеешь. А нам ягода во как нужна! – Он ткнул пальцем в волосатый кадык.
– Ладно, с картой согласен, – решился Кайтен. – А то я в этих местах…
Договаривать он не стал, потому что очень уж не любил врать.
– Идем, – приказал бородач, поднимаясь. Именно приказал, как человек, привыкший повелевать. Может, все же гражданин, усомнился Кайтен, следуя за ним. С другой стороны, зачем бы ему?
Пришли они в довольно необычное место. Здание выглядело нежилым и полуразрушенным, но в подвале неожиданно обнаружилась новенькая железная дверь. Подвальное помещение носило следы ремонта, где-то в глубине горел электрический свет. Невнятный, неровный шум раздавался со всех сторон. Что ж, примерно так Кайтен и представлял себе все это, когда старый охотник рассказывал о людях, торгующих мифом: смесь таинственности с передовыми технологиями.
Далеко идти не пришлось, проводник Кайтена свернул в первую же дверь. Здесь сидели еще трое, такие же солидные и бородатые. Кайтен, немного стушевавшись, остановился у двери.
– Нашел, – с удовольствием объявил вошедший. – Настоящий охотник. Понадобится только карта, остальное он и сам знает.
При этих словах Кайтен виновато поежился, и один из сидящих, с виду самый старший, пристально уставился на него. Почуял, надо полагать, обман, но вслух ничего не сказал.
– Держи карту, – продолжал тем временем наниматель. – Проще всего тебе будет доехать на поезде вот сюда, – он ткнул пальцем в рисунок. – А дальше пройдешь пешком. Тут вроде не так уж далеко.
Кайтен принялся изучать карту. Это был грубый карандашный рисунок, выполненный с полным игнорированием правил картографии. Свет в помещение падал только через маленькое запыленное окошко под потолком, и многие детали на рисунке были просто неразличимы в таком освещении. Но главное можно было понять. Поездом нужно ехать до конца южной ветки, а оттуда продолжать движение на юг, слегка забирая к западу. Пожалуй, некоторые ориентиры, подписанные на карте, можно будет отыскать.
– Ладно, – окончательно решился Кайтен, – сколько нужно ягод?
– Вот, – один из сидящих протянул ему небольшой берестяной туесок с плотно пригнанной крышкой.
– Хорошо, – кивнул Кайтен, принимая посуду. – И… какова сумма?
Ему сказали, какова. Кайтен приложил все усилия, чтобы сохранить неподвижность лицевых мускулов. Если бы он действительно был охотником, наверняка давно привык бы к таким гонорарам. Слишком явное изумление выдало бы его с головой. Но… на заводе он за год столько зарабатывал! Если выживу, подумал он, точно стану охотником. Дело того стоит.
– Возьми-ка вот это. – Старший из сидящих вдруг сунул руку в ящик стола и вытащил на свет большой револьвер на шесть зарядов. Положил на столешницу и слегка толкнул, так что оружие прокатилось по столу и остановилось на самом краешке.
– Думаете, это поможет против монстров? – криво усмехнулся Кайтен.
– Не думаю, – серьезно сказал его собеседник. – Но, я полагаю, это поможет против людей.
Кайтен сглотнул и взял револьвер.
========== На юг ==========
К общежитию Кайтен брел в глубокой задумчивости. Уезжая из дома, он, конечно, мечтал о приключениях. Но потом оказалось, что места для приключений в жизни нет, если не считать таковыми кабацкие драки за девчонок и ночи, проведенные потом победителем с такими девчонками. Жизнь бывшего деревенского парня стала размеренной, не зависящей более от времени года, время здесь отмерял заводской гудок. Ну, бывает, что сломается станок, случится где-нибудь авария, или отправят всех работяг сражаться с весенним половодьем, но в остальном-то ничего в особенности не происходило. И Кайтен привык к этой усыпляющей размеренности, вырываться из замкнутого круга, что-то менять уже не очень-то и хотелось. Да и зачем вообще что-то менять? Проще было ни о чем не думать.
У него даже девушка была. Это, конечно, не любовь, и они друг другу честно в этом признавались, но обоих устраивало такое положение вещей. Она любила его скромные подарки, а ему требовалась только ее близость, и больше ничего не было в этих отношениях. Она откровенно говорила, что непременно выйдет замуж, если кого-то полюбит, а он нисколько не возражал, потому что жениться не собирался. Только не на ней.
Но вот все разрушилось без всякого его на то желания, никто не спросил, хочет ли он жить, как жил, нужны ли ему эти самые приключения. Ему придется волей-неволей срываться с места и отправляться в мифическую чащу, чтобы, рискуя жизнью, добыть компонент для лекарства, которое ему никогда не доведется попробовать на себе.
Кайтен велел себе прекратить сомневаться и жалеть о принятом решении. Что сказано, то сказано, и отступать поздно. Награда за риск достойная, и этого достаточно. А если он погибнет… да никто не заплачет, и даже девушка эта забудет через неделю. Можно с ней даже не прощаться, ни к чему. Прежняя жизнь его в любом случае закончена. Кайтен не сомневался: если он возвратится живым из этого похода, вряд ли сможет снова вернуться на завод. Приключение изменит его, как изменил некогда переезд в город. Здесь он научился драться всерьез, бить в лицо, блефовать при встрече с сильным противником, не смущаться, предлагая постель очередной девке, ругаться и быть иногда циничным, зато разучился витать в облаках и мечтать о подвигах. Чему-то он научится в лесу?
