Внедряться в кусты, мокрые после проливного дождя, ей совсем не хотелось. Но пришлось, так как они заполонили все вокруг. А еще с деревьев непрестанно капало за шиворот, отчего девушка ежилась и вздрагивала. Успокаивала ее только мысль, что мокрее уже от этого не становилась, да надежда, что лес должен скоро кончиться, раз впереди замаячил просвет. Вот она и ломилась через чащу, раздвигая ветви то зонтом, то сумкой, то локтями. Немного от этого ободралась. Как иначе?! Но зубы сцепила и двигалась к намеченной цели найти в этом заброшенном краю себе подобных. И, о счастье, не прошло и часа, как набрела на грунтовую дорогу.
– Дошла! – вышла на нее и блаженно улыбнулась.
Но радовалась недолго. Это потому, что в голову пришла мысль, что хороший хозяин не рискнет свою машину направить на такую, одно название, а не дорогу. Здесь же только на вездеходе теперь, наверное, проехать можно было.
– Да. Дождь сделал свое дело, и я теперь здесь, хоть весь день жди, никого не встречу.
И ей ничего не оставалось, как идти вдоль этой полосы грязи. Должна же она была куда-то привести, это подобие на дорогу? Если не в деревню, то к асфальтированному полотну, а там девушка бы уже дальше сориентировалась. Вот она и потопала. Направо. Почему не налево? А так просто! Шла, шла и заметила, что вокруг заметно подсохло. И одежда на ней тоже. От этого на мир получилось взглянуть бодрее и шаг прибавить удалось. Сорвала одной рукой травинку, прикусила зубками и замурлыкала себе под нос оптимистичную песенку.
– Я буду долго гнать велосипед…В глухих лугах его остановлю…Нарву цветов. И подарю букет…
Послышались звуки или нет, но Маринка остановилась. Точно, слышались! Из-за очередного поворота дороги теперь четко различила поскрипывание колес. Однако, без шума работающего двигателя. Поэтому сообразила, что должна была увидеть скоро тачку или этот самый, велосипед, про который только что допела. Но оказалось, что на нее двигалась телега, запряженная лошадью. А на этом допотопном транспортном средстве сидел и похоже немного задремал, так болталась его голова, мужик в широких штанах и рубахе, подпоясанной веревкой.
– Эй! – окликнула его, чтобы разбудить и не дать проехать мимо. Увидела, что поднял с груди голову, распрямился и напрягся. Тогда девушка вскинула вверх руку и немного помахала ему приветственно зонтом. – Здравствуйте, товарищ!
Дальше хотела расспросить, как ей вернуться домой. Но не успела сформулировать вопрос про дорогу в город, как мужик начал откровенно удивлять. Он вытаращил на нее глаза, и получилось это у него совершенно очумело. Потом этот крестьянин начал нещадно хлестать свою конягу, тянуть и дергать вожжи и при этом орать странные вещи:
– Свят! Свят! Сохрани! – это было только начало. Когда лошадь изогнула шею и вся начала за этим разворачиваться в обратную сторону, мужик принялся обзываться непонятными словами, а потом уже и посылать, куда подальше. – Что бы тебя!.. – но стоило телеге, вслед за кобылой, повернуть вспять, начал призывать своих односельчан. – Люди добрые! Явилась! Братья! Беда на наши головы! – все в таком духе, но в большом волнении, еще временами и агрессивно, и многое из сказанного не было понятным.
– Эй! – от растерянности Марина опустила руки. – Я только хотела… – но мужика и след простыл.
Это что такое было? Он ее испугался, что ли?
– Может, спутал с кем? – посмотрела на себя как бы со стороны. – Но что же мог увидеть такого страшного?
Да, платье хоть и высохло, но было помято и немного испачкано. В остальном…
– Косметика возможно смазалась. Но я особенно сильно никогда не крашусь, – достала из сумочки маленькое зеркальце и носовой платок. – Нет. Ничего такого… А что у меня с волосами?! – рука с висящей на ней сумочкой коснулась густой и спутанной гривы.
Она отказывалась верить собственным глазам и рукам тоже. Могла бы поклясться, что это не были ее волосы, да только голове стало больно после того, как дернула себя за прядь. Это что же получалось, они изменились за одну ночь? Еще вчера у нее была модная стрижка на средней длине волос. Теперь же пряди опускались до самой поясницы. Но и это было не все. Из прямых они превратились в кучерявые, а цвет стал много ярче. Раньше многие называли их каштановым, теперь можно было просто обозвать рыжими.
– Вот дела! – крутила Марина зеркало и так и этак, чтобы лучше рассмотреть этот огонь у себя на голове. – Та бабка, колдунья она, что ли? – первый раз озвучила свои подозрения.
Слово вылетело, но серьезно еще по-прежнему не воспринималось. Еще бы! Она же в эту всю чушь нисколько никогда не верила. А тут такое! Город пропал, вместо него лесная чащоба появилась. Мужик какой-то странный, как будто сам был из дальнего прошлого. На пути повстречался, но толку от него ноль. Ее, ни за что, ни про что, какими-то непонятными словами обозвал. Облик ее, опять же! Лицо, хоть и осталось прежним, но волосы, они точно стали другими.
– А что меня дальше ждет? – задала вопрос своему отражению, потом закрыла зеркальце и убрала в сумочку.
Сомнения и не очень хорошие предчувствия одолевали, но стоять на месте, значило, что ничего не выстоишь. Надо было топать дальше. Что в лесу-то дожидаться? Ей уже и кушать, однако, захотелось. Выходило, что следовало быстрее искать хоть какой населенный пункт. Вот она и зашагала в ту сторону, куда помчался мужик на телеге. Опрометчиво? Мог бы настроить против нее местных жителей? А девушка решила действовать потихонечку, присмотрелась бы сначала, что там у них и как. Вот с такими мыслями и притопала к очередному крутому дорожному повороту. А там, к ее великому удовольствию, и лес значительно поредел и даже поляна показалась. Вот тогда глазам и открылась престранная картина. Представьте себе, горнодобывающий комбинат, но какой-то доисторический, как при царе Горохе. Горы, в них ходы как норы, деревянные тачки, кирки и лопаты и много-много низкорослых бородатых мужиков. Ну и конечно, шум: скрип, лязг, скрежет и какое-то уханье. И что все это значило?
– Это куда я попала? – хотелось вопить, но все же удалось подавить порыв. – Рядом с моим городом есть горы, конечно. Но это… – замерев, шевелила губами и мозгами. – Это не Урал точно. Тогда, что? Куда же меня занесло? Ох, мамочки! А вид-то у этих мужиков, вид! Ведь, если такие приснятся…
Нет, она не стояла столбом у всех на глазах и не таращилась открыто на это скопление трудового народа. Маринка осторожненько пригнулась за кустиком. И желания кинуться вперед в тот момент совсем не ощущала. И хоть в голове и появилась робкая мысль, что оказалась на съемочной площадке какого-то сказочного фильма, но чувство самосохранения не позволило обнаружить себя немедленно. Решила еще немного присмотреться. А как обшарила повнимательнее взглядом все вокруг, так и вжалась в кустарник еще поглубже. Ведь, никаких режиссеров, операторов, осветителей и так далее выявлено не было. А как раз наоборот, в пещерах действительно добывали руду. Груженые ею тачки натужно скрипели и от тяжести чуть не разваливались, а мужики натурально так были черны лицами и утирали пот грязными пятернями.
– А одеты-то они все почти так же, как и тот, первый встреченный, мужичок. И бороды эти…и рост… Может, они хоббиты? Или нет…вроде, обувь у них есть, – захлопала девушка глазами.
Но расслаблялась недолго. Оттого, что приметила некоторое беспокойство в массе этих «горняков». И напрягаться не надо было, чтобы заметить, как среди трудового народа стали образовываться кучки, где громко и живо, то есть даже с жестикуляцией, мужики принялись обсуждать какую-то животрепещущую тему. А когда она рассмотрела мечущегося среди этих скоплений одного особо всклокоченного индивидуума, очень похожего на встреченного в лесу возницу и точно показывающего руками в сторону дороги, уходящей в чащу, так очень захотелось не то, что в кустах спрятаться, а бежать отсюда, куда подальше.
Это и сделала. Попятилась и отступила подальше от поляны и прииска. Но, углубившись снова в лес, совсем уже почувствовала свой голод, да и урчание в провалившемся животе подтвердило, что прятаться от людей – не выход, только идти к ним было боязно. Вот Марина и придумала компромисс, решила прокрасться лесом, обойти поляну стороной и разведать дела в поселке, крыши домов которого приметила много левее горы и пещер в ней. Задумано – сделано. До поселка добралась минут через двадцать, описав дугу за кустами и стволами. А как стало возможным наблюдать длинную улицу из приземистых домишек, крытых какими-то щепками, вся превратилась в зрение.
