Марико вспомнила Блэйка, и сердце защемило от страха.

- Эй, сестрёнка... – Донни, как всегда, чуток и заботлив. – Мы ещё живы и, может быть, даже пободаемся.

Марико улыбнулась его попытке ободрить.

«Интересно, когда меня пустят на общий тренинг? Хочется всех вас увидеть...»

- Да ну... – он смутился? – Банда тощих запуганных пацанов...

И всё-таки странно, что им никогда не приходило в голову попытаться бежать. Что с того, что у них амнезия? В любом случае, лучше жить в приюте или лежать в нормальной клинике, чем под шприцами этих докторов менгеле в юбках... Или им действительно так понравилась идея супер-людей телепатов, нового поколения и прочего в этом духе?

- А что ты ждёшь от подростков? – ответил неожиданно резко Донни, и Марико поняла, что забыла заслонить свои размышления.

«Ой... прости...»

- Да нет, ты права, сестрёнка. И я думал все эти мысли. Но я – долгожитель здесь, старик. Остальные намного младше, пацаны. Памяти у них нет, но характер никуда не делся: безголовый гонор и жажда мелочной власти остались при них. И они слишком недолго остаются на одном месте, чтобы можно было вправить им мозги и хоть как-то организовать... Да, я отчаялся. Можешь презирать меня за это.

«Донни, не надо так... – Марико готова была расплакаться от собственной оплошности, так больно задевшей единственного друга. – Если бы ты отчаялся, то не помогал бы мне, не поддерживал остальных. И ведь ты научишь меня усыплять?»

Он помолчал. Потом ответил:

- Хорошо. Но не сегодня. После того, как ты всех нас увидишь.

«Почему?»

- Потому что только тогда ты будешь достаточно сильна, чтобы тебя не пришлось стаскивать со шпиля Храма...

«Что?...» - не поняла Марико странной метафоры.

- Храм. Забыла? Когда Блэйк сорвался – ты ведь видела эту картинку с готической церковью и сиянием на верхушке шпиля.

Марико передёрнуло. Нет, такое сложно забыть...

Надо же, в этом тесном кружке запертых в одиночки мальчишек, общающихся друг с другом по странному «телефону» мыслей, уже появился свой фольклор...

«Но тогда мне, наверное, нужно как-то дать понять стервам, что мои телепатические способности уже работают?»

- Да. Для этого просто нужно снять блок на два дня. Придётся послушать наш трёп. Ну, и вести себя при них соответственно: выглядеть ошарашенной и напуганной, задавать кучу бестолковых вопросов, не получая ответов... Ну, ты поняла. Всё должно выглядеть, как типичный прорыв.

«А после чего он обычно происходит? Сразу после вечернего укола или утром?»

- У всех по-разному.

Что ж. Значит, можно начать хоть прямо сейчас.

«Я только должен предупредить, – добавил Донни странным, напряжённым тоном. – Не все настроены к тебе хорошо. Пара ребят сознательно сотрудничают со стервами и будут лезть к тебе в голову нагло и грубо. К этому тоже надо быть готовой».

- Но ведь я могу заблокироваться?

«Да. И они тут же доложат об этом стервам».

- И пусть. Я не собираюсь ничего скрывать, если у меня действительно необычные способности. Пусть знают, что просто так ничего у меня из головы не вытащат. А до тех пор, пока они не узнали, почему я вдруг вышла из-под внушения Уайлда, я нужна им живая и буду в относительной безопасности.

«Может, ты и права, сестрёнка... Я подстрахую тебя, если что. Да, и не забудь, что ты должна «слышать» не наши разговоры друг с другом, а беспорядочные потоки мыслей со всех сторон».

- Хорошо, я запомню. Спасибо!

Марико улыбнулась и попыталась передать Донни образ своего лица, каким она видела его в зеркале. Юноша издал какой-то неопределённый звук, судя по которому её попытка удалась хотя бы частично. Кажется, он хотел что-то сказать, но тут Марико услышала знакомые женские голоса. И только через пару секунд поняла, что стервы вошли не к ней, а, видимо, в палату Донни...

Впрочем, ещё через несколько секунд они смолкли. Но это что-то совсем новое!.. Интересно, все ли могут вот так «подслушивать», что творится вокруг мысленного собеседника? Марико невольно поёжилась, подумав, где и в каких целях можно использовать человека с подобной способностью. И решила никому в ней не признаваться, даже Донни. Вопрос о том, пользоваться ли ею в своих целях, остался пока открытым...

А вот и клонированные куклы. Снова три – последняя принесла ни в чём не повинный энцефалограф. Ну что ж, значит можно прямо сейчас и начать спектакль «Ах, мамочки, я слышу голоса!»

Пока женщины возились с энцефалографом и снимали показания с других приборов, Марико сняла блок и с минуту привыкала к фону из голосов, стараясь не особенно вникать в смысл. Как будто сидишь в медшколе на перемене...

Кто-то из ребят громко рассмеялся, Марико невольно вздрогнула. Одна из тёток обернулась, и девушка схватилась руками за голову, изображая ужас.

- Подключайте энцефалограф! – скомандовала старшая.

Марико затрясла головой.

- Господи, что это? Откуда эти голоса?!

Как обычно, никто не отвечал. Одна из женщин нацепила ей электроды на голову, и старшая издала удовлетворённый возглас.

- А! Я же говорила, что она проснётся раньше других!

- Что это значит? – воскликнула Марико, снова хватаясь за виски и чуть не сдирая электроды. – Что это такое? Чем вы меня накачали!? У меня галлюцинации!

Старшая неожиданно обернулась и снизошла до ответа:

- Успокойся. Всё нормально. Завтра тебе расскажут подробности.

- Я не понимаю...

- Всё, - оборвала стерва. – Возьми себя в руки. Мне бы не хотелось сейчас портить всю картину транквилизаторами.

Марико послушно замолчала, откинулась на подушку и зажмурилась, постаравшись сделать как можно более страдальческое и перепуганное лицо.

Кто-то из парней заговорил нарочно громко, и Марико невольно поняла смысл:

- Чёрт, как давно у меня не было бабы! Эй, Донни, как она на ощупь?

Пара голосов поддержали пошлость гаденьким смехом. Появилось странное и противное ощущение, будто кто-то водит рукой совсем рядом с ней, пытаясь дотянуться, и тут же злобный возглас дал понять, что это было на самом деле:

- А! чёртов ниггер!

- Держи свои гадкие щупальца подальше, - ответил Донни с отвращением. – А не то откручу и повешу тебе на шею, как ожерелье.

Интересно, он в самом деле способен на достаточно сильное физическое воздействие? Судя по тому, что «шутник» умолк - вполне...

Господи. Сколько жутких возможностей открывает «простое чтение мыслей»... Осознают ли экспериментаторши хоть десятую часть того, как можно этим пользоваться?..

Вечером пришла та, что всегда делала уколы. Судя по тому, чем она обычно занималась, это была скорее медсестра. Она сняла систему, отцепила датчики приборов и помогла Марико подняться. Одна из дверей в палате оказалась входом в санузел с душевой кабинкой. Марико чувствовала себя вполне сносно, и ей разрешили вымыться, что она и сделала с непередаваемым удовольствием. Голова немного кружилась, досаждали голоса постоянно болтающих мальчишек, но всё это было вполне терпимо.

Медсестра выдала Марико свежую сорочку и тёмно-лиловый халат с поясом и широким, низко спускающимся на грудь воротником. Марико поглядела на себя в зеркало и подумала, что давно не выглядела настолько по-японски. Жаль, нечем подобрать волосы в узел.

После всех процедур медсестра открыла вторую дверь и вывела Марико в коридор. Он оказался неожиданно мало похож на больничный. Стены обшиты деревом, на полу зелёная ковровая дорожка, в потолке неяркие светильники. Как будто в хорошей гостинице.

Они прошли мимо нескольких одинаковых дверей, поднялись по небольшой лестнице и вошли в кабинет. Снова как будто перенеслись из гостиницы в больницу – белые стены, мебель, лоснящаяся чёрной кожей... Тут есть окна, но на них плотно закрытые жалюзи, не пропускающие ни лучика.

За столом сидела старшая, что-то сосредоточенно набирая в компьютере. Перед её столом стояли два кресла. Марико села в одно из них. Через пару минут другая медсестра привела высокого атлетически сложенного парня лет пятнадцати на вид. Марико услышала его мысленное «привет» и слегка улыбнулась. Это оказался «тихий», имя которого она всё забывала спросить у Донни.