- Домой.

Тагуран вскочил и торопливо последовал за королём. Фэве же, медленно поднявшись, подошел к Веришке. После недолгого созерцанияеё лица прошипел сквозь зубы:

- Иди к себе.

Веришка поняла, что больше, чем короля, боитсяФэве. Неловко поклонившись, она, шурша шелком, выбежала из трапезной.

Первый страж обернулся к подошедшей Бумшарше. Ярость исказила его лицо.

- Я уничтожил десятки тысяч альвов. Я сжигал их города. Я бился с ними в поле. И остался жив. А сегодня, по твоему недосмотру, я мог лишиться головы из-за этой мокроносой девчонки!

Фэве замахнулся и с размаху впечатал кулак в лицо Бумшарши. Гмурья отлетела назад, опрокинув стул. А Первый страж, шумно выдохнув-рыкнув, широким шагом покинул зал.

К ужину Бумшарша не вышла.

- Госпоже Данухе нездоровится, - ответила на вопрос Веришки служанка.

Веришка, поразмыслив, отправилась в покои хозяйки.Она несмело постучала в дверь, и услышав негромкое «можно», вошла в спальню Бумшарши. Гмурья полулежала в своей кровати, укрытая одеялом. Белые оборки кружевного чепца контрастировали с лилово-синим заплывшим лицом. Левый глаз Бумшарши был совсем не виден, а правый представлял собой узкую щелочку.

- Хозяйка! – Веришка прижала ладони к щекам. – Что с вами?

- Поди, - поманила её гмурья, с трудом разомкнув опухшие губы. - Сядь.

Веришка присела на стул у кровати Бумшарши, с искренним сочувствием глядя на хозяйку.

- Кто вас так? – спросила Веришка.

- Благодетель твой, - коротко и натужно хохотнула Бумшарша.

- Господин Фэве?

Гмурья качнула головой.

- Но за что?! – всплеснула руками Веришка.

- Глупая ты, - вздохнула гмурья. – И свою, и мою голову едва под меч не подвела.

- Да что я сделала не так? – вскинулась альва.

- Песню не ту спела.

Веришка непонимающе уставилась на Бумшаршу.

- Король не любит песни про птиц?

Бумшарша засмеялась, постанывая, охая и кряхтя.

- Про птиц… Эх ты, простота деревенская. Это марш альвийских летягов, а ласточка – их эмблема! Петь его, всё одно, что нож к горлу короля приставить. Везучая ты, княжна.

По лице Бумшарши текли слезы, а она все смеялась и смеялась.

- Я, правда, не знала, - только теперь Веришка поняла. Пришел запоздалый испуг, а за ним раскаяние. – Простите меня, хозяйка! Я завтра целебных трав наберу, полечу вас.

- А сможешь?

Веришка кивнула.

- А, ну да, ты же у нас из Жизнетворящих. Ладно уж. Только смотри, песенку эту забудь, словно и не знала.

Утро принесло дурные новости. В Мышегорье нагрянул отряд нольвов. Бумшарше не оставалось ничего иного, как подняться с постели и выйти к командиру отряда. Полагая, что солдаты появились по её душу, гмурья обреченно спустилась во двор.

- Вы хозяйка? – нольв с нашивками капитана на воротнике форменной куртки озадаченно глянул на побитое лицо домовладелицы.

- Она самая, - буркнула гмурья, ожидая распоряжения о своем аресте.

- Мы разместимся в вашем доме на несколькодней, - нольв спрыгнул с лошади. – Всем спешиться!

Два десятка солдат поспрыгивали с седел, замельтешили по двору, привязывая лошадей.

- Что-то случилось? – настороженно поинтересовалась гмурья.

- На его величество напали.

- Кто?! - ахнула Бумшарша.

- Альвы, - ответил командир. – Прознали о визитекороля к вам, и на обратном пути атаковали.

- Он жив?

- В полном порядке. Нам приказано обыскать окрестности. Мы подбили альвийскую вийману, она упала в горах неподалеку отсюда.

- На короля напали летяги? – удивилась гмурья. – Но до Светлоземья путь неблизкий. Далековато они залетели.

- То-то и оно, - кивнул капитан. – Хотелось бы выяснить, как им это удалось.

Поняв, что ей ничего не грозит, Бумшарша принялась отдавать распоряжения дворне. Зацепив взглядом Веришку, наблюдающую за нольвами из окна, гмурья покачала головой.

- Накаркала, - прошептала тихо.

Наскоро проглотив завтрак, Веришка быстрособралась с намерением выполнить обещание, данное Бумшарше.Она пересекла двор, но в воротах ей преградил дорогу нольв.

- Куда направляетесь, ваша милость?

Веришка показала нольву свернутую торбу.

- Госпожа хозяйка больна, мне нужно за целебными травами, - и боком протиснулась меж нольвом и стеной.

- Не уходите далеко, это может быть опасно, - напутствовал её страж.

Цепляясь за кустарник и камни, Веришка взбиралась по склону. Было у неё заветное место в этих горах – щедрый лужок, спрятанный впологой ложбинке, с уютным гротом, скрытым за густым пологом вьюна. Травы в осенних полях предгорий уже исчерпали свою силу. А те, что росли в защищенной от ветров и холода лощине, были еще зелены и сочны. Там альва и намеревалась набрать трав для Бумшарши.

***

Широкую борозду, прочертившую горный склон, Веришка увидела издалека. Средь вывороченных камней и поломанного кустарника валялись щепки и обрывки толстого холста. Борозда тянулась до самого обрыва, под которым в узкой расселине журчала по камням речка.

А на самом краю, нависая над расселиной обгорелой стороной, лежала странная штука, напоминающая по форме лодку с четырьмя широкими веслами. Или четырехкрылую птицу. Веришка с бешено бьющимся сердцем с опаской подошла ближе. Каркасы крыльев странной штуки были разворочены и выломаны, натянутая на них плотная ткань висела клочьями с правой стороны, а слева полностью сгорела.

Сглотнув от волнения, альва приблизилась вплотную. Стараясь не пораниться о торчавшие обломки, она протиснулась меж крыльев, наступила на перекладину, сдернула обрывки ткани и заглянула внутрь судна. Спина к спине, уронив головы на грудь и привалившись к борту, сидели двое мужчин. Лиц, скрытых за кожаными шлемами с закопченными полусферами,было не разглядеть. У того, что сидел справа, из живота торчал толстый обломок дерева, а тело было залито кровью. Веришка судорожно вздохнула, поняв, что он мертв. Перевела взгляд на второго. На его обгоревших до колен ногах клочьями висела полопавшаяся кожа. Веришка дотронулась до безвольно повисшей руки. Рука была теплой. Альва стиснула запястье сильнее, нащупывая пульс. «Живой!».

Нужно было что-то делать. Звать кого-то на помощь. Веришка оглянулась в сторону Мышегорья. Там был целый отряд солдат. Надо сказать им. Они помогут. Альва спрыгнула на землю, пригнулась, пролезая под крылом вдоль деревянного борта.Мимолетным взглядом зацепила рисунок на боку странной «лодки» - изображение летящей красногрудой ласточки.

У Веришки перехватило дыхание и закололо в боку. Неужели?! «Альвийские летяги».

А в Мышегорье нольвы. Не по их ли душу? Она села на землю, размышляя. Ветер шевелил обрывки ткани над её головой. Вспомнился Колпта. Веришка развернулась и решительно поползла обратно. Поднявшись на крыло и упершись левым коленом в борт, взяла мужчину за руку, подтянула к себе. Напрягая силы, перевалила его туловище через борт. Мощь, которой побаивались её детские приятели, и которой она сама опасалась пользоваться, наконец, нашла применение. Обдирая руки и плечи о торчавшие щепки, Веришка вытащила летуна наружу. Под тяжестью тел перекладины крыла треснули, и альвы упали на землю. Ухватив мужчину под мышки, Веришка оттащила его в сторону. Села рядом отдышаться и осторожно стащила с головы летяги шлем.

Это точно был не нольв. Белые недлинные волосыоблепили бледное лицо с искусанными до крови губами. Альв был уже не молод, в уголках миндалевидных глаз с пушистыми ресницами виднелась паутинка морщинок. Над переносицей меж светлыми бровями залегли суровые складки.

«Альв! – Веришка потрясенно разглядывала раненого. – Альв!».

В ней крепла решимость во что бы то ни стало помочь ему. И тогда, возможно, он тоже поможет ей. Страх, покорность и безысходность, жившие в её сердце последние годы, уходили,прятались в дальние глубины души. На смену им пришли уверенность и робкая пока еще надежда.