— Тысяча эффи, — нервно повторил Святоша, облизнувшись. — Разом...

— Я даже не буду тебя уговаривать, — сказала я. — Ты сам себе докажешь все, что надо.

— А способен ли он заплатить?

— Легко выяснить. Возьмем предоплату, тем более, что она нам понадобится... Сотни две, а? Что думаешь?

— Согласен.

Мы вернулись к Басху. Карлик тоже приковылял за нами следом, и я затребовала себе хлеба и ветчины.

— Мы решили, что беремся за работу, которую вы предлагаете, — сказала я. — Вынуждены, правда, потребовать небольшую предоплату — сами понимаете, во-первых, подготовка к путешествию займет время и средства, а во-вторых, нам нужно знать, что вы...

-...что я платежеспособен, — с улыбкой закончил красавец-наироу. — Я прекрасно понимаю.

Я непроизвольно сглотнула. Красивых мужчин мне случалось видеть редко, и безупречность Басха была просто ошеломительна.

— Сколько вам нужно?

— Сотни вполне достаточно, — сказал Святоша. Я снова почувствовала тягучую, вязкую неприязнь, которую он явно испытывал к нашему новоиспеченному клиенту.

Кошель звякнул о столешницу. О, блаженный звон монет! Кто сказал, что счастье не в деньгах? Пусть даст их мне, и я покажу ему, что нужно делать!

— Когда мы сможем отправиться в путь? — спросил Басх.

— Дайте нам пару дней, — сказала я. — Думаю, через два дня на рассвете мы уже готовы будем выступать. Но многое, конечно, зависит от вашей конечной цели. Покажите нам, докуда вы намерены дойти – чтобы можно было прикинуть нужное количество припасов.

Басх вынул из сумки свернутую карту, развернул ее на столе. Я увидела Сандермау, темные штрихи, означавшие Аэнна-Лингэ, почти ничем не заполненную область, помеченную, как Итерскау...

— Долина, которую я ищу, находится где-то здесь, — Басх очертил рукояткой ножа пустующую на карте область восточных отрогов.

— Откуда вы знаете? — спросила я. – Тут же ничего нет.

— Скажем так, — улыбнулся Басх. — У меня свои источники. Вы ходили в этих местах?

— Так далеко в ту сторону — нет, — нахмурился Святоша. — Это, конечно, не Скала-Девятка...

Скалой-Девяткой называли странный пик, служивший отправной точкой к Девяти Стражам. Это был рубеж, означавший конец обычному, мирному лесу и начало всяческой чертовщине. До Девятки можно было бояться самое большее обелисков и страшных снов, но они уже давно никого по-настоящему не пугали. Путь Басха лежал не через нее, и это, в общем-то, даже меня заставило вздохнуть с облегчением.

— Вам никто здесь не сможет помочь, если вы не опишете вашу конечную цель, — Святоша пожал плечами.

— За этим дело не станет. Я ищу некую долину... Как бы потаенную. Вход в нее — всего лишь узкая тропка меж скалами.

Мы со Святошей смотрели на него выжидательно. Он пытался темнить, но весьма неумело. Мы прекрасно понимали, что он еще немного поплутает в собственных рассуждениях — да и выложит все, что нужно.

В конце концов Басх вздохнул и достал еще один свиток. Он выглядел куда старше, чем его явно современный собрат, на котором даже не было Девяти Стражей — следствие самонадеянности картографов. Нельзя перейти — значит, не существует, и точка на том.

На старой карте были и Стражи, и Девятка, и даже та самая долина, о которой он говорил. Да, так и есть — восточный Итерскау. Только почему же эта долина так странно вычерчена?

— Она называется Хардаа-Элинне, — сказал Басх. — Это старое, эльфийское название.

— Неудивительно, — заметил Святоша. — Почти все названия здесь — эльфийские.

— Некоторые — искаженные, — поправил его историк. — “Итерскау” раньше звучало как “Аутерскаа”.

Меня это мало интересовало — куда интереснее было, отчего эта долина, Девятка и Стражи так странно выделены на старой карте. Они как-то связаны? Любопытно, просто жуть…

Святоша вернул трубку в рот, и из нее вырвалась желтоватая в лучах выглянувшего утреннего солнца струйка дыма. Солнце, последняя милость осени. Я бросила взгляд в окно; правильно – с запада уже наползали свинцовые тучи.

И почему, все-таки, выбор Басха пал на нас, а не на того же Злобного Фени? Этот молодец трезвонит о своей персоне на каждом углу – не то, что мы. В Семихолмовье рынок давно поделен, независимые следопыты вроде нас довольствуются крохами с общего стола. Как же получилось, что такая жирная добыча проплыла мимо местных дельцов?

— А вот, — спросила я, изо всех сил стараясь совместить разговор с пережевыванием краюхи, — почему именно мы? Мы, строго говоря, не самые известные тут охотники.

— Возможно, — отозвался Басх. – Но мне порекомендовали именно вас.

Мы со Святошей переглянулись.

— Кто?

— Один мой друг, живущий в этих местах. Он говорил о вас как о честных людях, не промышляющих грабежами.

— Как же зовут этого вашего друга?

— Коуп. Оружейник. Вы ведь его знаете?

Коуп? Этот на голову скорбный умелец? А у него-то что общего с этим щеголем? Я была удивлена. Святоша пристально посмотрел на Басха, потом на меня и незаметно подмигнул. Я понимала, что он имеет в виду: лучше было справиться у Коупа насчет этого Басха Дэ-Рэйна. Тьфу ты… Великое Голубое Небо, почему у некоторых даже имя звучит, как песня, а некоторые – я?

Я непроизвольно коснулась собственных щек, чувствуя, как они горячеют, и страдая от этого.

— В общем, — сказал Святоша, — давайте обсудим маршрут поподробнее. Я хорошо знаю места, которые…

Мужчины углубились в обсуждение. Я не стала отвлекать их. Нужно было забежать к Коупу. Просто необходимо. И лучше было запастись элем...

За прилавком, на котором валялось два или три дротика, никого не было, светильник был погашен, и только серый свет пробивался из слюдяного окошка, освещая дощатый пол. Я подумала, что Коуп, может быть, еще спит. Хотя, зная его… Скорее всего, он просто не ложился.

Я перепрыгнула через прилавок и постучала в тяжелую дверь мастерской. Ни звука в ответ. Я снова постучала. Затем заглянула в щелку между дверью и стеной. Дверь была заложена изнутри тяжелым брусом.

Должно быть, Коуп уснул там. Я развернулась к двери спиной и постучала в дверь пяткой. Никакого ответа. Можно было бы явиться позже, но у меня нет времени.

Тогда я опять перелезла через прилавок, подошла к тяжелому копью, стоящему у входа, и без особых затей грохнула его об пол.

Вслед за этим послышался стук падающего засова, и с таким же звуком хлопнула дверь мастерской. На меня воззрились мутные от сна и негодования очи оружейника.

Пресекая любые выпады в сторону моих манер, я поставила на стол флягу с элем.

Глаза Коупа сразу подобрели.

— Ну, зверь лесной? – осведомился Коуп, прикладываясь к фляге. – С чем пожаловала?

— Не “с чем”, а “зачем”, я думаю, — поправила я его. – Мы со Святошей тебе очень благодарны за то, что ты направляешь к нам страждущих. Не густое, знаешь ли, лето выдалось...

— А, так Басх вас нашел, — осклабился оружейник. – Этот мальчик немного дорог мне. Я не хочу, чтобы он попал в лапы охотников за легкими деньгами.

— Что он за птица? – поинтересовалась я.

— Его отец – торговец тканями в Северном Рахадане, успешный купец. Мать – женщина с чудесным голосом, до замужества была бродячей певицей, очень известной на севере… Ваэйлен ее звали. Эльфийка. Басха я знал с тех пор, как жил в Рахадане, это было давно… умный мальчик, но очень разочаровавший отца.

— В смысле?

— Как это часто бывает, мальчик совершенно не пожелал пойти по фамильной стезе и становиться торговцем. Он всегда больше походил на мать: этакий задумчивый, замкнутый. На беду, отец, сам неграмотный, решил дать сыну образование, и этим отбил у него желание торговать. Не понимаю, зачем было посылать мальчика в Арэль Фир.

Арэль Фир? Басх учился в Арэль Фир? Должно быть, он был там раньше меня: я его не помню. Он ведь наироу, значит, должен был попасть в особые классы...

— Великим магом он вроде как не стал, зато набил голову всякой бесполезной историей и стал чего-то там исследовать. Потом с отцом поссорился и ушел из дому. Ваэйлен-то умерла от какой-то болезни, пока Басх учился.