Громадина Баск уже вертелся около стола, призывно подсовывая свою тяжелую голову под ладонь хозяина.

— Старина, но мы же всего час как вернулись с прогулки, — удивился Крейстон. — А мне еще нужно переодеться к ужину, про ванну придется забыть. Опаздывать нельзя, ведь у нас гостья… Погуляем потом, дружище. Так вот почему она мне отказала, старик… Вот почему… Но тем более, я к ней поеду. Может все же удастся уговорить малышку Черри и она согласится работать у меня. А там и Рик оттает и простит мне это недоразумение.

Пес тяжело вздохнул и улегся у камина. Ему так и не удалось растолковать хозяину, что звал он его на прогулку вовсе не из праздного желания «поохотиться» на куропаток. Незадолго до возвращения хозяина в кабинет со стороны вересковых пустошей до Баска донесся чей-то крик ужаса. Человеку там возможно требовалась помощь, но хозяин не понял его. Баск не успокоился бы и не отстал, все-таки утянув хозяина на пустоши. Но до его чуткого уха донеслись новые звуки. Эти звуки губной гармошки, ужасный, непереносимый инструмент, на этот раз успокоили пса. Раз на пустошах О’Райли, значит помощь страдальцу окажут… Даже если он и не достоин никакой помощи. Этот самый человек… Баск не жаловал того, кто там кричал от ужаса, но разве можно руководствоваться своими личными предпочтениями, когда дело касается спасения человека.

Черри

Явление Черри в Большом каминном зале, освещенном традиционными фонарями Джека, произвело настоящий фурор. Ее никто не узнавал, от нее шарахались и с хохотом разбегались по углам. Пляшущие тени расчерчивали своды, оранжевые и золотистые отблески пламени фонарей мелькали как мотыльки. Черри впала в буйство, пользуясь безнаказанностью. Она, завывая и размахивая метлой, носилась за своими однокурсницами, а те улепетывали от нее, сломя голову. Мисс Льюис так насмешило это нечаянное представление, что у нее подскочило давление. Директриса опустилась в кресла и принялась обмахиваться веером. Не известно, чем бы это все закончилось, но на состояние мисс Льюис обратила внимание Элис Сильверстоун. Судя по всему, признаки гипертонии ей были хорошо известны. Элис мигом все организовала. Мисс Льюис, все еще хохочущую, деликатно препроводили в ее апартаменты, при этом Элис не переставала негодовать:

— Какого черта! Сойдете в могилу, смеясь! Вам то хорошо, а о нас вы подумали?

Черри с виноватым видом переминалась с ноги на ногу у двери в спальню директрисы, совсем забыв и о своем виде, и о своей метле. Элис оглянулась, грозно зашипела и захлопнула перед ее носом дверь, вызвав новый приступ хохота у директрисы.

Черри вздохнула и направилась в парк, в свою любимую кленовую аллею.

***

Фонари Джека, гирлянды в пылающих красочных кронах, красноватый песок аллеи и высокое осеннее звездное небо, почему-то наполнили сознание девушки неясной тревогой. Иногда так случалось, что мир представал перед ней преображенным. На какие-то минуты, окружающее начинало казаться нереальным. Будто вселенная схлопывалась до крошечного мирка, казавшегося декорацией. Черри не любила такие минуты. Обычно они предшествовали переменам и не всегда приятным. Будто судьба предостерегала — мир хрупок и переменчив, будь готова ко всему.

От предостережений судьбы Черри решила укрыться в кроне самого старого на аллее клена. Оглянувшись по сторонам и никого в пределах видимости не обнаружив, она ловко взобралась по стволу до развилки. Метла сиротливо притулилась у ствола и могла бы выдать ее присутствие тем, кто под этим кленом внезапно появился. Но им было явно не до того.

— Линда!

— Гарольд, прошу тебя…

Черри в кроне замерла, как бельчонок, застигнутый врасплох парой куниц. С первых же секунд ей стало ясно, обнаруживать свое присутствие нельзя. Гарольд замкнул девушку в кольцо сильных рук. Надежно, прочно. Линде Смит, при всей ее спортивной подготовке не удалось бы вырваться. Еще и ствол столетнего клена за ее спиной исключал возможность маневра. Черри торопливо зажмурилась, чтобы не видеть происходящего, раз она не могла не слышать, того, что для посторонних ушей явно не предназначалось.

— Открой глаза!

Как же это не справедливо, подумала Черри. Линда не слышит, как дважды на двух словах сорвался голос Гарольда, но она могла бы видеть выражение его лица.

— Линда, ты безжалостна!

Теперь в его голосе звучало глухое отчаяние и безнадежность.

— Отпусти…

— Нет.

— Пожалуйста, отпусти…

— Нет! Довольно этих глупых пряток, догонялок.

— Отпусти…

Голос девушки звучал еле слышно, не громче шелеста листьев в огненной кленовой кроне над головой Черри.

— Я не отпущу тебя, пока ты не скажешь мне «Да!» Даже не думай! Линда, я сорвусь, стой тихо!

— Ты пьян?

Столько изумления было в голосе Линды, что Черри едва не свалилась со своего клена.

— Да! Черт побери! От меня трезвого ты бы увернулась как обычно!

— Но Гарольд…

— Ты извела меня за эти годы. Скажи мне почему, а? Ну почему! Мы были так счастливы… Почему ты все разрушила?

— Ты знаешь.

— Это неправда.

— Это правда, Гарольд. Отпусти меня, пожалуйста…

Шелк домино Линды зашелестел и Черри поняла, Гарольд разомкнул кольцо своих рук. Девушка удалялась от клена и длинный шлейф ее карнавального наряда мел песок аллеи.

Черри открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Гарольд озадаченно изучает ее забытую метлу. Подом он запрокинул голову и, прищурившись, определил.

— Ливси. Спускайтесь немедленно, вас я и искал. Просто у вас с Линдой домино одинакового цвета, и я ее нечаянно догнал вместо вас…

Черри, цепляясь за ветви и упираясь ногами в ствол клена, принялась осторожно спускаться от своей развилки. Грей, который по случаю Хэллоуина тоже вырядился, отстраненно за ней наблюдал. Черри нарочито не торопилась, в слабой надежде, что хозяину поместья надоест ее ждать, он сообщит ей то, что собирался и «отчалит с отливом». Благо его карнавальный прикид «Свистать всех наверх!» к этому явно располагал. Но «флибустьер» у подножия гигантского клена терпеливо выжидал, небрежно поигрывая ножнами абордажной шпаги.

— Как вы узнали, что это именно я? — догадалась, наконец, спросить наивная «ведьма».

«Флибустьер» в ответ хмыкнул:

— Да уж, задача была не для средних умов…

— А все-таки?

— Боже мой, Черри, да на такую высоту до вашего появления здесь, лет десять по деревьям уже никто не лазал.

Гирлянда в кроне того клена, на котором нашла свое пристанище Черри почему-то не горела. Но в тот миг, когда ступни девушки коснулись земли, все лампочки разом ярко вспыхнули, будто она наступила на выключатель. Истошный вопль раздался под кронами кленовой аллеи, Черри содрогнулась и кинулась на помощь к «флибустьеру», который неожиданно чего-то так сильно испугался. Но он с хохотом попятился, отмахиваясь от нее обеими руками.

— Черри… Черт бы меня взял! Я так и думал, что вы совсем не та бедная овечка, какой прикидывались все эти годы.

— И вовсе я никем не прикидывалась, да что с вами?

— Что со мной? — возмутился Грей, с трудом преодолевая новый приступ хохота, — Вы себя в зеркало видели?

— А! Это… — девчонка небрежно отмахнулась и вздернула плечи, — Так Хэллоуин же…

Флибустьер с трудом справился с безудержным весельем и, решив взять реванш за свой испуг, пошел на абордаж. Юная ведьма мигом оказалась между необъятным стволом любимого клена и сильными руками флибустьера.

— Милорд Грей… — испуганно залепетала девушка.

— К вашим услугам, моя несравненная.

— Вы… вы… Вы так не должны…

— Да неужели? — он иронично приподнял бровь и наклонился к ее лицу.

— Но… я… я никакого повода вам не давала так… так себя вести… — задыхаясь прошептала девушка.

— Никакого повода? И впрямь? — ее обожгло дыханием флибустьера. Дыхание благоухало старинным вином и мятой.