Я шучу, Юнги хён!!!!!! Ха-ха, в любом случае, удачи вам с Чимином сегодня вечером: D: D: D

Стой, почему не отправляется

Юнги-хён, почему я не могу отправить тебе сообщения, что происходит

?????????

Подожди-ка

ТЫ ЗАБЛОКИРОВАЛ МОЙ НОМЕР ХЁН, КАК ТЫ МОГ

====== 5. ======

Несколько часов спустя Юнги стоит по пояс в воде посреди бассейна, лунный свет, проникающий через стеклянную крышу, создаёт в оранжерее слабое освещение. Перед ним находится Чимин, в полумраке его лицо кажется тихим и неподвижным, хотя Юнги замечает некую нервозность в его глазах.

Он пытается улыбнуться, чтобы подбодрить его.

— У тебя получится, не волнуйся! Глубоко вдохни.

Чимин кивает, слегка опустив подбородок, и делает, как сказали. Вода вокруг них почти не движется, они оба стараются стоять максимально неподвижно, и Юнги игнорирует холод, подбирающийся к его коже. Обычно он накладывает на себя лёгкое согревающее заклинание, прежде чем погрузиться в воду, если это происходит поздно ночью, но любой другой вид магии может вмешаться в процесс, неважно, насколько он незначительный, и колдун просто не может рисковать этим.

Поэтому он терпит холод и, сосредотачиваясь на заклинании, говорит Чимину:

— Подними руки. Соедини их в виде чаши, — Чимин делает, как сказали, и Юнги улыбается чуть шире. — Вот так.

Он осторожно кладёт браслет в центр ладоней Чимина. Амулет был сухим, когда Юнги вынул его из банки, несмотря на то, что находился в растворе в течение целых двух недель, но в тот момент, когда он касается кожи Чимина, из миниатюрных раковин начинает медленно струиться вода.

Чимин чуть не дёргается, как от удара током, но старается не слишком нарушать неподвижность воды, которая их окружает. От волнения у него перехватывает дыхание.

— Так и должно быть?

— Да, — говорит Юнги. — Он реагирует на тебя. Он признаёт тебя как своего единственного обладателя. А теперь. — Юнги очень осторожно подталкивает Чимина, чтобы тот закрыл свои ладони. На этот раз Чимин вздрагивает от ощущения пальцев Юнги на своей коже, и по воде вокруг них пробегает лёгкая рябь.

— Извини, — говорит он едва слышным шёпотом.

— Всё в порядке, — тоже шёпотом успокаивает его Юнги. — Мы сейчас начнём, хорошо? Ты помнишь, что мы должны сделать?

Чимин глубоко вдыхает. Когда он выдыхает, то кажется гораздо увереннее, и на его лице появляется какая‑то спокойная решимость.

— Мы должны произнести заклинание.

— Оно заберёт у тебя очень много энергии, — тихо напоминает ему Юнги. — Поэтому ты будешь чувствовать себя опустошённым после этого. У меня есть чай, который поможет восстановить силы, а потом ты должен поспать, хорошо?

— Хорошо, — так же тихо отвечает Чимин. — Я готов.

Как только он закрывает глаза, Юнги закрывает их тоже.

Вокруг них нет никакого движения воздуха. Их тела неподвижны. Шевелятся только их губы, медленно и осторожно, когда они произносят заклинание, даже почти незаметно, как поднимаются и опускаются их грудные клетки во время дыхания. Эта фаза предназначена для того, чтобы установить связь между амулетом и его владельцем, передавая часть энергии Чимина в браслет. Она не причинит вреда — потерянная энергия восполнится достаточным количеством отдыха и питанием — но этот этап невероятно изнурительный и опустошающй. Всё это, наряду с необходимостью соблюдать неподвижность в течение процесса, требует ещё и большой концентрации и терпения.

Юнги думает, что эта фаза действует ещё и как проверка воли.

Но он верит в Чимина. И думает, что Чимин тоже верит в себя, верит в своё собственное убеждение и намерение пройти через это, в своё желание исследовать то, что ему предложит земля, потому что, когда Чимин говорит, его голос такой же ровный и мягкий, несмотря на то, что раньше он нервничал:

«Родившийся в море, волны качали в колыбели меня.

Быстрые течения убаюкивали меня

И наблюдали за моим танцем в течение многих лет.

Один на один с глубинами, один на один с неизвестным,

Я целовал темноту, которую не видел ни один человек.

Но теперь даруй мне возможность

Увидеть новый мир и вдохнуть воздух,

Который должен коснуться моих солёных губ,

Лечь и отдохнуть на твёрдой почве,

Почувствовать землю под моими ногами.

Даруй мне другую форму, чтобы я мог назвать её своей,

Предоставь моей душе второй дом».

Они повторяют заклинание три раза. Юнги ощущает покалывание на коже в тех местах, где они соприкасаются друг с другом, и чувствует поток магии в своих венах. Часть этой энергии перетекает в амулет, просачиваясь сквозь их кожу, и с каждой минутой заставляет его чувствовать себя всё более и более сонным. Но он привык к этому, привык к заклинаниям и колдовству, гораздо более сложному, чем простые чары, которые он использует каждый день, привык приносить в жертву свою энергию.

Но Чимин, нет. А это заклинание требует намного больше от него, как эмоционально, так и в плане энергии.

Юнги может точно сказать, в какой момент Чимин реально начинает чувствовать воздействие от заклинания. Ему становится тяжелее произносить слова, он говорит медленнее, как будто задыхается, и Юнги чуть сильнее прижимает пальцы к коже Чимина, но лишь так, чтобы ничего не нарушить, вместо того, чтобы ободряюще сжать его руку. Он продолжает оставаться с закрытыми глазами — это не обязательно, но желательно, чтобы не нарушить концентрацию.

Когда они заканчивают произносить заклинание в третий раз — Даруй мне другую форму, чтобы я мог назвать её своей, предоставить моей душе второй дом — в атмосфере происходит ощутимое изменение. Вокруг них снова происходит движение воздуха, от их дыхания по воде пробегает лёгкая рябь, и Юнги чувствует, что поток энергии прекращается.

Он открывает глаза.

Чимин всё ещё не двигается, поэтому Юнги его немного подталкивает локтем и сжимает их руки, чтобы получить от него реакцию.

— Чимин? — говорит он всё ещё тихим голосом.

Веки Чимина трепещут, и он с трудом открывает глаза. Когда он пытается пошевелиться, всё заканчивается тем, что он немного заваливается вперёд, и Юнги едва удаётся удержать его, обняв рукой за талию. Его другая рука продолжает держать сжатые ладони Чимина, отчасти, чтобы им было удобнее, а отчасти, чтобы он не уронил амулет. Медленно и с большим трудом Юнги пробирается по воде к краю бассейна, где, ожидая их, стоит пустая банка.

— Прости, — бормочет Чимин с полузакрытыми глазами. — Моё тело такое тяжёлое.

Юнги успокаивающе сжимает его вокруг талии.

— Всё в порядке, не волнуйся. Это абсолютно нормально. Ты отдал амулету очень много своей энергии, не считая энергии, которую ты затратил на произнесение заклинания. — Проверив, что Чимин не выронит амулет, он тянется свободной рукой за банкой. — Положи браслет сюда, Чимин.

Чимин делает это. Браслет не падает на дно и не ударяется о стекло, вместо этого он зависает, плавая в центре банки. Юнги аккуратно отодвигает её в сторону.

— Я такой сонный, — говорит Чимин.

— Ты можешь поспать после того, как выпьешь немного чая. Он поможет тебе восполнить потерянную энергию. Ты сможешь продержаться, пока я не принесу его?

Чимин хмыкает в подтверждение, но всё же ему требуются несколько секунд, чтобы отстраниться от Юнги. Он слегка улыбается, пытаясь его успокоить.

— Я буду в порядке, Юнги-хён.

Юнги старается быстро приготовить чай и даже забывает применить к себе высушивающее заклинание, поэтому в спешке заливает водой весь пол. Нала спрыгивает с того места, где она спала на кухонном столе, и мяукает возле Юнги, как будто спрашивая его, как всё прошло. Юнги просто быстро гладит её по голове и возвращается к Чимину, слыша позади себя торопливые шаги кошки.

— Вот держи, Чимин-а, — он вручает ему одну из чашек, заставляя его выпить чай, потом усаживается, скрестив ноги, и берёт себе вторую чашку. Нала осторожно подходит, интересуясь, может ли она сейчас присоединиться к ним.