– Уже три часа, пора за работу, – взглянув на наручные часы, сказала миссис Уоррен.

– Разгребем эти завалы, – Ричи нажал на выключатель, и как ни странно, лампочка загорелась ярким светом.

– Похоже, что-то здесь всё-таки сохранило признаки жизни, – заключила я.

Мы стояли на пороге сказочной гримёрной, хранившей в себе сотни воспоминаний, как герои, которые отважились переступить черту неизвестного. Как последняя надежда обитателей нашей небольшой школы. Три часа ночи, пустая школа и только мы, храбрые сердцем. А ведь некоторые из нас недавно танцевали на столике с бусами в руках или бились за честь девушки. Сейчас не было тех старшеклассников, сейчас были только мы, люди, от которых зависит буквально всё.

«Мы ещё покажем, на что способны. Наш спектакль будет лучшим в истории школы», – подумала я. Ричи шагнул к полке с обувью, лампочка перегорела, и мы услышали бег маленьких лапок.

– Мыши! – завопила Мисс Уоррен.

Так и началась наша ночь.

Спустя пятнадцать минут Ричи вкрутил новую лампочку, а я откопала старый магнитофон. Мыши спрятались, но мисс Уоррен до сих пор вздрагивала от каждого шороха.

Костюмы оказались невероятными! Идея превратить обычный спектакль в шоу превосходила все мои ожидания. Даже моя наставница с улыбкой заметила:

– Наверное, даже хорошо, что парни испортили костюмы. Если всё получится, мы сможем удивить всех, особенно журналистов. А удивить – это как раз то, что нам сейчас нужно. Мишель, ты придумала отличный выход из ситуации. Что бы я без тебя делала, – говорила она, зашивая дыру на золотистом платье.

Изредка я поглядывала на Ричи. Он раскладывал костюмы, чистил обувь и непрестанно смотрел на меня. Смотрел так, будто бы тот поцелуй и правда значил что-то особенное. Когда я ловила его взгляд, волей-неволей смущенной улыбалась и думала о том, а что же будет дальше.

Но сейчас важно было только одно: спасти школьный спектакль.

– Поцеловал?! Боже, Брэй, наконец-то, за тобой ухаживает парень! Да ещё и такой симпатичный, – приподняв брови, говорила Джей.

Мы сидели в столовой, я мельком слушала возгласы подруги. Мы закончили костюмы к восьми, так что я успела только доползти до дома, сходить в душ и надеть чистую одежду. Сейчас, сидя в оживленной столовой, ни минуты не поспав, я ко всему прочему мучилась от похмелья.

– Зря я вчера пила. Ой, зря… – приложив руку ко лбу, стонала я.

– Не ной, Брэй, – заявила Джей. – Это всё ерунда. Вот, помню, однажды я ездила с Максом на музыкальный фестиваль… Это не тот Макс, который из колледжа, а тот, который мороженщик. Ну, ты его наверное, не помнишь…

«Боже, а она всегда так много говорит?»

На стол с грохотом упал поднос. Может, он и не падал вовсе, но мне показалось, звук был таким громким, что мои ушные перепонки решили уйти на перекур.

– Привет, – радостно сказал Алекс. – Мишель, я все сделал, как ты просила, ребята в курсе.

– Ой, а о чем это вы? – вторглась в разговор Джей.

– О спектакле… – прохрипела я. – Со вчерашней вечеринки в нём произошли огромные изменения.

– О, нет. Будет слишком скучно? – делая ударение на слово «слишком», спросила подруга.

– Скорее уж слишком круто, – заметил Алекс.

– Ну тогда… Может я даже схожу посмотреть. Только обещайте, что будет фейерверк и шоколадный фонтан, – Джей вытерла губы салфеткой и пошла уносить поднос.

– Всё в порядке? – спросил Алекс, когда мы остались вдвоем.

– Ага… Звонила моя печень, спрашивала, зачем я так много пила, – с усилием пошутила я.

Алекс посмеялся и сказал:

– Ты же Мишель Брэй, тебе никакое похмелье не помеха. А ну-ка иди домой и приведи себя в порядок. Я скажу учителю, что у тебя срочная репетиция.

– Ты просто чудо, Алекс, – подняв голову, ответила я.

– Давай-давай. Я и вся твоя команда будем ждать через два часа в актовом зале.

Удивительно, но две таблетки аспирина, холодный душ и плотный завтрак как рукой сняли последствия вчерашней ночи. Через пару часов я уже вернулась в привычный ритм и вновь стала человеком, который всем нужен.

Часы летели с непредсказуемой скоростью. Актовый зал был переполнен народом начиная с полудня. Костюмеры подшивали наряды, звукооператоры проверяли микрофоны и настраивали свет, актеры в сотый раз повторяли заученные слова. Минута за минутой день неумолимо близился к концу.

Ну вот, на часах уже семь. Собираются первые гости. В зале легкая, ненавязчивая музыка. Я в платье с голубым верхом и летящей цветочной юбкой из нежного атласа, как бабочка порхаю по залу.

– Мишель, пришли хлопушки. Подпиши здесь, – подлетела ко мне одноклассница.

– Конечно, – я взяла ручку и поставила подпись. – Скажи ребятам, чтобы они установили хлопушки, согласно плану.

– Поняла, будет сделано. Ах, да… Ещё вон тот молодой человек говорит, что он журналист, но его нет в наших списках. Что делать?

– Спроси его имя и найди в Интернете номер телефона редакции. Созвонись с руководством и уточни, отправляли ли они корреспондента на сегодняшнее представление. Если да, то обязательно его пропусти. Журналисты нам на руку.

Я не заметила, как свет в зале погас.

«Ну вот и всё. Всё или ничего».

Я поспешила за кулисы. Тихий щелчок прожектора – он высветлил центр сцены. Там стоит Миранда в великолепном золотом платье, которое ещё несколько часов назад мы выгребли из закромов школьной гримерки. Заиграла музыка. Громче и громче. Тонкий, пронзительный голос Миранды задает настроение всему спектаклю. Непредсказуемо. Романтично и слегка грустно, но в то же время вдохновляюще. Строчка за строчкой… Зрители погружаются в мир волшебства.

Я, завороженная, стою за кулисами. Волнение невероятное. Сжимаю черную папку со сценарием в руках всё крепче. Спектакль на ниточке. Качни её вправо – фурор, влево – полнейшее фиаско. Вдруг холодная рука сжала моё запястье, я вздрогнула.

– Ты молодец, девочка, – шепнула мисс Уоррен.

Я глубоко вдохнула, улыбнулась, и зал громко зааплодировал – это Миранда закончила свою партию.

Следующий час вокруг меня кружили герои, одно действие на сцене сменялось другим. Всё шло так, как и было запланировано.

Перед финальной сценой кулисы закрылись, в зале на секунду воцарилась тишина, а потом её прервал грохот музыки.

Кулисы вновь открылись, свет начал безудержно сверкать.

«Вот он. Самый ответственный момент».

С разных сторон на сцену вылетели две танцовщицы на ярко-красных полотнах, из задней кулисы под ритмичные барабаны, переплетающиеся с надрывной скрипкой и нежным фортепиано, вышли ещё три танцовщицы в ярких костюмах.

– Да начнётся шоу, – улыбаясь, прошептала я.

Пригласить кабаре-шоу было опасным решением, но мы не пожалели. Дело в том, что пока мы разгребали гримёрную вчера ночью, я многое узнала о мисс Уоррен. Оказалось, что до того, как она устроилась в школу, она жила в Майами и работала в кабаре.

«Да уж. А мисс Уоррен то, оказывается, крутая!»

В общем, как я успела узнать, обычно они выступали в прибрежном баре, а сейчас приехали сюда на гастроли. Это невероятно, но с помощью миссис Уоррен нам удалось уговорить их на один номер. И вот, мы уже волновали умы и сердца зрителей великолепным шоу, какое ещё не удавалось поставить ни одной школе города. Девушки двигались в такт музыке, то поднимая ноги выше головы, то опускаясь на пол и выполняя такие фигуры, какие мне и не снились.

Летающие под потолком поражали не меньше. Без всяческой страховки две девушки вращались, взлетали и снова падали.

«Брэй, а ты точно не спишь?»

В этот момент я услышала шум. Я приоткрыла завесу между двумя кулисами и увидела Ричи. Он поднял глаза на меня:

– Прости, я просто уронил стул, – разведя руки, ответил он на мой вопросительный взгляд.

– Ричи, что ты тут делаешь? Тебе на сцену через несколько секунд.