* * *
Да, вот так —
в холодных переулках,
там, где осень вышла на разбой,
каждый шаг размеренно и гулко
разводил судьбу мою с тобой.
Далеко – теперь уже не слышно —
за спиной, за временем – беда.
Так случилось,
так по жизни вышло —
далеко-далёко, навсегда.
Мокрый город
в мокрых жёлтых листьях,
В эту пору акварельных слёз
что же ты печальное замыслил,
что ты невозвратное унёс?
Бийск, 2004–2005 г., район 1-го кирпичного завода, улица Социалистическая, 35, 9 этаж.
21. В старом центре
В заваленном снегами горсаду
свистит печально жёлтая синичка.
Витым хвостом болтая на ходу,
сиамский кот охотится за дичью.
Его прыжки пружинисто-легки.
А у меня судьба совсем другая —
весёлый гном без глаза и руки
улыбку мне сегодня предлагает.
Ах, милый гном, я рада быть с тобой.
Ты мне во всём
решительно подходишь.
Мне нравится камзольчик голубой,
пошитый не по моде,
и снежный барс на шапочке твоей —
мечта любой крестьянки и миледи.
Мой милый гном,
сегодня же – ей-ей! —
мы в свадебный круиз
с тобой уедем.
Мы запряжём сиамского кота,
и маленькие, маленькие сани
нас увезут отсюда навсегда
туда, где завтра
новый день настанет.
Бийск, горсад, 2005 г.
22. Дом мой и храм мой – Бийск
Город мой драгоценный!
Святитель!
Я бесконечно в тебе повторяюсь.
Дом мой и Храм мой!
Святая обитель!
Жизни зерно и весёлая завязь.
Город мой драгоценный
и грешный,
брошенный жизнью бродяга бездомный,
нищий бессовестный,
каменный леший
в топке вселенской пылающей домны.
Город мой драгоценный,
алмаз мой!
В сердце твоём
жизнь и смерть погибают.
Только бывает ли
жертва напрасной?
Только до смерти ли
грех убивает?
Тот, кто не жил в деревне в старом деревянном доме, где быстро разрушается крыша, от старости начинает дымить печь, где ограда моментально зарастает полынью и лебедой, если хозяин ушёл из дома в мир иной, а зимой дом заметает снегами до середины окон, и нет транспорта, чтобы добраться до райцентра в больницу, тот не поймёт вот этого моего стихотворения. Город – великая сила, защита для человека. И хотя в городе немало других опасностей и проблем, всё равно – это Храм Жизни. Бийск теперь – моё единственное убежище, мой Храм, ибо дом родительский остался в другом времени и другом измерении:
Рай
Кошка сидит на перилах,
гаснет закат в дыму.
Полутонами берилла
Сад примагнитил тьму.
Мама идёт с огорода,
Лейку несёт в сарай.
Ткёт паучок погоду…
Там, в середине года,
Так и остался рай.
* * *
Мимо прошли травяные полынные дни
В летнем, цветущем, поющем обличье,
Мимо – крылатые, птичьи, синичьи.
Вот мы остались с тобою одни,
Дом мой родной, мой защитник столетний —
Самый последний из прошлых отметин.
Время настало, и я ухожу горевать
В каменных дебрях безлюдного хищного града.
Звать-не дозваться, во сне о тебе узнавать,
Мимо бежать, торопиться
в колючее «надо».
Ты одинок. И чужие под крышей твоей.
Нет никого среди праздных
и многих, и многих.
Дом мой, прости.
Убегают в пустыню дороги.
Нет ни следа.
Лишь песчаный колышется свей.
Бийск, ул. Советская, Успенский Храм, 2005 г.
23. «А мне повторенья не будет…»
Владимир Башунов для меня жив, и мне кажется странным, что я давно не виделась с ним. Вот, думается, приеду в Барнаул, войду в деревянный дом на Анатолия 102 и в коридоре встречу его. Передам приветы из города Бийска и подборки стихов, своих и чужих, с надеждой на добрую оценку. Ловлю себя на мысли, что я просто скучаю по этому человеку. Однажды в феврале, когда приближался день его памяти, я даже написала ему письмо. Это было письмо, адресованное всем, Письмо Памяти. Поэтому оно было опубликовано в «Алтайской Правде».
21 февраля – день памяти Поэта.
ПИСЬМО ВЛАДИМИРУ БАШУНОВУ
Владимир Мефодьевич! Володя! Сегодня, в февральской метели, где-то в её снежной дали, слышу я твоё окликание «Ау!». Я машу рукой и знаю, что ты видишь меня. Видишь оттуда – из далёкого 1974-го.
Тогда я приехала в Барнаул на краевой семинар молодых писателей. И впервые увидела поэта, чьё имя было у всех на устах. Владимир Башунов, участник VI Всесоюзного совещания молодых писателей в Москве, только что рекомендованный в Союз писателей СССР. Владимир Башунов – знаменитость, новая звезда! Так сказали бы сегодня.
Хорошо помню своё первое впечатление – молчаливый, сдержанный, ироничный и к себе и к другим. Умница, эрудит. Ты остался таким, остался самим собою на всю жизнь. С годами к твоим чертам добавилось лишь ощущение какой-то затаённой боли, которую всегда носил в сердце. Об этом твои слова:
…Матерь Божья, Оберег России,
или отвернулась ты от нас?
И без материнского догляда
всё пошло рывком да кувырком.
Тянет ниоткуда сквозняком.
А душа, взыскуя, ищет лада
и бредёт по углям босиком.
