– Подписался какой-то Вольфрам Зиверс, оберфюрер СС. Что это? – удивлённо спросила Нина.

– Документ, из-за которого, возможно, убили человека. Не бери в голову.

***

Но сам Башлыков не мог, не брать в голову. Он полночи пролежал, уставившись в потолок и вспоминая записи и вырезки из газет, которые тогда показывал Новознамину.

Интерес у него разыгрался такой, что утром он поехал не на службу, а в хранилище краеведческого музея.

Один раз по делу о хищении, они привлекали работницу хранилища Веру Павловну Звонарёву в качестве эксперта.

К радости Башлыкова, Звонарёва оказалась на месте. Она как раз заваривала чай, и посмеивалась.

– Всякая работа начинается с перекура! Верно?

«Сколько же ей лет? – думал Евгений. – Семьдесят? Восемьдесят? Ведь так и не спросишь!».

Поблагодарив за чай, он сразу перешёл к делу.

– В этот раз, Вера Павловна, обращаюсь к вам неофициально. Убит один человек. И мы никак не можем найти, за что бы зацепиться. Тут нашёлся один документ, который, возможно, сможет помочь. Хотел вам показать.

– Давай, давай, чего стоишь-то? – живо отреагировала старушка. – Когда такое дело, политесы не к чему.

– Только у меня он на телефоне. Не распечатал я его, дурак.

– Не ругайся, милок, давай гаджет сюда.

Вера Павловна положила телефон на небольшую подставку, над которой было установлено большое увеличительное стекло и подсветка.

– Тут и так всё видно.

Женщина некоторое время рассматривала документ, и лицо её становилось всё более и более удивлённым. Она опускала стекло, потом снова поднимала его выше и минут через десять вернула телефон Башлыкову.

– Это докладная записка самого Зиверса, – заговорила она задумчиво. Кому написана – не ясно. Может Гиммлеру, а может и самому Гитлеру.

– А кто это такой? – не понял Башлыков.

– Это руководитель Аненербе. Интересная фигура. Повешен после войны.

– Я в этом деле, если честно, профан, Вера Павловна, – сознался Башлыков. – Расскажите поподробнее.

–Эх, ты! – укоризненно покачала головой женщина и улыбнулась. – В Германии существовала уникальная в своём роде организация под названием «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков». Они занимались изучением оккультизма, мистикой, наукой, псевдонаукой и всеми такими делами. Вокруг Аненербе ходило в связи с этим много слухов. Вот и здесь он пишет, что встречался с какими-то «Чёрными ангелами», которые обещали передать технологии Третьему Рейху. Очень странная записка. Мне бы на оригинал посмотреть. Сейчас много чего подделывают для всяких сенсаций и для того, чтобы денежек заработать.

– Понятно, понятно, – пробормотал Башлыков. – Оригинал в Москве, но я попытаюсь его достать. Скажите, если это окажется оригинальным документом, он дорого может стоить?

Вера Павловна пожала плечами.

–Вполне возможно. Возможно, что очень дорого.

– Спасибо! – вы мне очень-очень помогли! – обрадовался он. – С меня шоколадка.

–Две!

***

Через два дня по служебным делам Башлыков оказался в Москве. Он специально созвонился со Светланой Александровной Ковтун. Они условились вместе пойти в банк, чтобы забрать документ из ячейки.

И вот теперь в хранилище «состроилась» немая сцена, когда в ячейке не оказалось ровным счётом ничего! Просто ничего! Она была пуста.

– Этого не может быть! – повторяла Светлана Александровна. – Я более чем уверена, что документ был здесь, я держала его в руках, я сама ставила ячейку на место, и он был там!

У Башлыкова пересохло во рту от волнения. Он тут же вызвал начальника службы безопасности банка. Полицейский и сам понимал, что выкрасть документ из хранилища банка практически невозможно. По записям никто не открывал ячейку с момента последнего визита в банк Светланы Александровны.

– Послушай, пропал чрезвычайно важный для следствия документ. Нужно будет пересмотреть записи камеры в хранилище. Он сам уйти не мог.

Серьёзный начальник охраны и сам понимал, что произошло что-то неладное.

– Хорошо, я это устрою. Вот только позавчера ночью у нас произошёл сбой в системе наблюдения. Данные за всю ночь не сохранились. Но могу сказать с уверенностью, что в ту ночь сигнализация была в порядке. И она ни разу не срабатывала. Дежурил мой боевой товарищ. Я ему как себе доверяю.

– Когда это было? – коротко спросил Башлыков.

– В ночь на двенадцатое.

– А вы когда мне звонили? – перевёл он взгляд на Ковтун.

– Одиннадцатого.

– И что, скажешь, бывают такие совпадения? – зло спросил Башлыков.

***

Детальное изучение записи камер наблюдения и тщательная проверка ячейки и всей системы сигнализации, как и ожидалось, ни к чему не привели.

Как говорится, комар носа не подточит.

Евгений очень разозлился и даже собирался обратиться к своим знакомым из Следственного комитета, пока вдруг не обнаружил, что и на его смартфоне фотография загадочного документа пропала бесследно. При этом он был уверен в том, что за эти дни его телефон не брал в руки ни один посторонний человек.

Тогда Башлыков обратился к Светлане Александровне и попал в глухой тупик. На её телефоне фотография так же отсутствовала.

Исчезли все материальные доказательства того, что этот документ вообще когда-то существовал.

Чёрный БМВ уже стоял неподалёку от здания банка, когда Башлыков и Ковтун вошли в него. В машине было двое мужчин среднего возраста, коротко стриженных и спортивного телосложения.

– Вот и наши клиенты, – отметил тот, что сидел за рулём.

Второй только покачал головой.

– Никак не успокоятся!

– Главное ты не нервничай. Чёрные этого не любят.

– Они уже здесь? – водитель заёрзал в кресле.

Второй снова покачал головой.

– Они всегда здесь. Ты и сам это знаешь.

Он достал из кармана пожелтевший от времени листок бумаги с текстом на немецком языке и стал в сотый раз, наверное, перечитывать текст.

– Как опрометчиво со стороны Зиверса было писать такие вещи на бумаге, – проговорил он задумчиво. – Наверное, был на все сто уверен во всемогуществе своего Рейха.

Он скрутил документ в трубочку, достал зажигалку и поджог его с одного конца. Водитель открыл окна, чтобы дым не заполнил салон дорогого автомобиля. Когда от листка остался только догорающий огрызок, мужчина выбросил его на мостовую.

За БМВ остановился патрульный автомобиль полиции. Водитель сразу напрягся, а второй сунул руку под пиджак и расстегнул кобуру, в которой находился пистолет.

–Покажи ему сразу ксиву, – холодно сказал пассажир.

– Инспектор Гусев, – представился полицейский. – Что поджигаем?

– Просим извинить нас, – вежливо ответил водитель, в голосе которого всё же слышалось волнение. – Мы тут по служебным делам.

Он открыл удостоверение и сунул в окно.

– И всё же, не нарушайте порядок, товарищи!

Полицейский козырнул и пошёл к своей машине.

– Что ты трясёшься? – невозмутимо спросил пассажир. – Тебя хоть раз подводили документы?

– Тошнит от оружия. Слишком много смертей уже, – он плюнул в окно.

– Напишу рапорт, чтобы тебя перевели. Мне нужен надёжный напарник.

– Пожалуйста! – фыркнул водитель и закурил.

– Если бы у тебя были не куриные мозги, ты бы сообразил, что скоро не будет ни правительства, ни полиции – ничего, из того, что мы привыкли называть государством. Наступит новая эра, в которой у тебя ещё есть шанс занять какое-нибудь достойное место. Да и смерти эти ничего не значат. Тебе разве не говорили, что смерти нет? Тебе не говорили про новую эру?

– Говорили! А что толку?! Я там не бывал! И никто не бывал! Зиверс, небось, тоже был во всём уверен и проинструктирован. Это ему, однако, не помогло.

– Заткнись уже, или сейчас же вычеркнут тебя! – разозлился пассажир. Он достал сотовый телефон и набрал короткий номер. – Как там с камерами видеонаблюдения в банке? – осведомился он. – А с телефонами клиентов? Окей? Нет? Это надо ускорить! Это надо сделать немедленно. И не мне докладывать, а главному! Я сразу вас предупредил о важности дела!