Люди из службы безопасности расспрашивали Уилс и Карла, Дин видел, что они тоже слушают деда по телефону.

– Сэр, разрешите осмотреть вас, – перед лицом Дина всплыла голова симпатичной медсестры.

– Да, конечно. Я не пострадал, как мне кажется, просто очень испугался.

Девушка послушала Дина, посмотрела глаза, проверила пульс.

– Вы упали?

– Да, на колени, вроде бы. Немного больно.

Он задрал штанину и убедился, что заработал симпатичный синяк. На второй ноге наверняка расположился такой же.

– Понятно, – кивнула медсестра. – Вот, возьмите охлаждающие пластыри. Я рекомендую вам покой и пить побольше воды. Хорошо бы полежать, расслабиться: нервное состояние вскоре пройдет. Вы прибыли в Сеул или планировали пересадку?

– Пересадка… я должен был улететь в Окленд, но рейс опоздал, и я не успел на самолет. Как и мои друзья, – Дин понятия не имел, что ему врать, и решил импровизировать.

– Тогда я не буду просить доктора назначить вам местные лекарства. По прилету в Окленд рекомендую вам посетить врача или самостоятельно купить средство, способствующее рассасыванию гематом.

– Обязательно это сделаю, большое спасибо!

Дин подождал, пока медсестра уйдет, только тогда он встал и пошел к Эйдану. Тот лежал на деревянной скамеечке возле самой настоящей клумбы, из которой росли живые сосны и цветы. Дин бы подивился изобретательности корейцев, но не мог отвести взгляда от заострившегося лица Эйдана.

– Ты меня ненавидишь? – спросил он, когда Дин присел рядом, на край скамьи.

– Нет. Я очень-очень на тебя рассержен и обижен, но я… черт, я так горжусь тобой, Эйдан! Я думал, что такие вещи делают только в кино.

– Я испортил тебе праздник?

– Нет. Джаред и Лисси поженились по плану, как раз когда ты кинулся названивать мне. Сеть там не ловит, так что… Вечером вернулись домой, а там твои вызовы и Уилс.

– Джаред и Лисси? Кто это?

– Мои друзья. Они пригласили меня на свадьбу, и я не мог отказать. Тебя тоже, но ты от меня бегал, так что я взял Адама для компании.

Эйдан помолчал, глядя в высокий потолок, парящий на блестящих опорах.

– Я подумал, это ты.

– Хорошо же ты обо мне думаешь. Поэтому я и обижен: как ты мог подумать, что я выберу кого-то другого?

– Не знаю. От тоски я спятил, наверное. Тебе нельзя быть со мной, из-за меня ты болеешь и можешь умереть.

– Без тебя я болею не меньше, хоть этого и не видно. Эйдан, я все это время чувствовал себя утопленником. Мне было так пусто и больно… короче, я запрещаю тебе бросать меня под любым предлогом, ясно? Вместе навсегда, в болезни и здравии, в героизме и сумасшествии. Ты меня понял?

Эйдан закивал и попробовал улыбнуться.

– Люблю, когда ты командуешь.

– Зачем ты вообще это придумал? Полез в самолет, зная, что тебе станет плохо?

– Я хотел увидеть тебя в последний раз, и умереть у берегов твоей страны, чтобы часть меня всегда была рядом с тобой… Глупо, да?

– Ужасно печально, романтично, и очень, очень глупо, Эйдан! Я чуть с ума не сошел в полете, пока Уилс рассказывала мне о твоем идиотизме.

– В лице Уилс британская разведка потеряла ценный кадр.

– Заткнись. Твой голос сводит меня с ума, а секса у меня не было с тех пор, как… короче, с тех самых пор, – нахмурился Дин.

В кармане запел телефон, и он с удивлением увидел номер Бретта.

– Привет, ну как вы там? – весело спросил Адам. – Мы тут смотрим новости, там такое рассказывают! Представляешь, сперва филиппинские рыбаки-нелегалы встретили человека-амфибию синего цвета, который вынырнул посреди открытого моря и по-английски спросил у них дорогу на Тайвань (те так впечатлились, что сами пришли с повинной), а потом в аэропорту города Сеула ловили дикую лошадь, которая, по словам очевидцев, прилетела рейсом из Лондона.

– Действительно, так все и было. Лошадь тут носилась, всех сбила с ног, а на одном парне порвала одежду. Он даже немного посинел от этого. Все хорошо, Адам, спасибо. Мы успели. Все очень-очень хорошо.

– Рад слышать твой живой голос. Дин, послушай, на завтра нет прямых рейсов в Окленд, но есть с пересадкой в Сингапуре. Давай я возьму вам их, там не придется так много часов проводить в воздухе и сюда вы вернетесь куда быстрее, чем если ждать прямой.

– Отличная мысль, давай! – Дин поманил Уилс и Карла, которые все еще сидели неподалеку. – Тебе что-нибудь нужно?

– Да, сколько вас?

– Я, Уилс, Эйдан. Карл, ты с нами в Окленд?

– Самолетом? Ни за что. Я лучше домой потихоньку, своим ходом – у меня там Ири одна осталась. Часов за двадцать доберусь.

– Тогда все, мы втроем.

– Скинь мне данные паспорта своего коня. Вылет в ноль пятнадцать. Хорошего полета!

– Я достал ему кружку! – проорал в трубку Бретт. – А спать будет на улице!

Дин отключил вызов и посмотрел на друзей.

– Летим к Бретту. Уилс, позвони деду, попроси его устроить так, чтобы нам дали пронести на борт канистру с морской водой. Отдохнем, а потом – домой.

========== Глава 21 ==========

Эйдан.

Все дни давно слились в один бесконечный кошмар. Знать, что ты сам являешься причиной того, что медленно убивает любимое существо – не самый лучший стимул жить. Эйдан каждый день пытался найти ответ: почему же море выбрало его? Почему он не смог просто утонуть и сгнить, как все нормальные люди, почему он не мог обрести долгожданный покой?

Впервые в жизни Эйдана бесил Крэйг. Он постоянно говорил о перерождении Дина, рассказывал разные истории, делился идеями. Очень часто хотелось согласиться с ним и попробовать – и тогда от сладкого предвкушения ныло в животе. Они смогут быть вместе с Дином всегда. Плавать на острова вдвоем, носиться по скалам, тереться мордами. Трахаться круглыми сутками, о боже.

За эти мысли еще больше хотелось придушить келпи, ведь Эйдан был как никогда близок к тому, чтобы сорваться.

Он старался меньше общаться с семьей и чаще уплывал в море, а потому слишком поздно узнал, что все они – даже дед, такой безразличный с виду – на самом деле следили за Дином. Ладно, это еще ничего, главное чтобы они не попадались ему на глаза. Эйдан действительно так думал, хотя вряд ли мог объяснить, почему так решил. Если Дин не будет их видеть – он быстрее все забудет, точно.

Как бы не так.

Дин и не думал забывать: он везде искал их, будто специально нарываясь на неприятности, пытался тянуть Эйдана за уздечку. Облегчение не приходило даже в открытом море, постоянное чувство болезни, казалось, навсегда захватило его. Все места, где он раньше бывал, все дела, что он делал, оказывались связаны с его человеком.

Дин же продолжал ложиться и вставать в своем доме у самого моря, но Эйдан понимал, что нечто грядет. Об этом шептали волны, об этом кричали чайки, на это указывали облака. Все замерло в предчувствии кошмара, и он наступил.

Эйдан не мог разобраться в себе. Все шло по его первоначальному плану: Дин собирался уезжать, спасая себя от ужасной участи, дни самого Эйдана подходили к концу, утекали в море жизненные силы. Все, как он хотел.

Тогда почему, морской черт подери, так дьявольски больно? Почему разрывается сердце, почему все внутри сжимается от ощущения непоправимого, страшного, черного?

Перед отъездом Дина Эйдан бродил вокруг, не рискуя подходить слишком близко. Почему-то вдруг стало катастрофически мало всего, и он жадно ловил отголоски запаха, случайно донесенные ветром слова. Это было глупо, Эйдан понимал – как надышаться перед смертью. Дин должен уехать, там, за далекими морями и городами, его ждет другой дом.

В последний момент Эйдан чуть не сорвался. Все из-за Крэйга: он так сладко нарисовал в сознании картинку всего одной фразой, что все внутренности сжались в предвкушении, а долго хранимое под замком желание завладело рассудком.

И еще Карл. Эйдан очень сильно понимал, насколько тот не-человек. Карл иначе думал, и, хоть умел вести себя так, что не привлекал особого внимания, было понятно, что это работает только до тех пор, пока ему так нужно. Этот парень был опасен, гораздо страшнее всей семьи лошадей, и хорошо об этом знал. Крэйг считал, что ему можно доверять. Вопрос только в том, можно ли доверять мнению самого Крэйга. Хотя с самого начала Карл показал себя вполне разумным и надежным.