На его плечах висело полотенце, но несколько капель воды притаились на шее и в сгибе локтя.

Громкое шипение убежавшего кофе смешалось с недовольным ворчанием Дина. Эйдан хмыкнул и утащил кудряшку бекона с тарелки.

– Как горло?

– Лучше. Доктор Каллен свое дело знает, – отозвался Дин, сцеживая кофе в чашки.

– Может, тебе лучше посидеть дома, в тепле?

– Эйдан, на дворе почти лето. Солнце светит, смотри.

– Там ветер.

– Там всегда ветер. Если я не буду работать, то быстро заскучаю и захочу уехать.

– Нет-нет-нет, никто тебя отсюда не выпустит. Ты же сам знаешь о местных суевериях, так что даже не пытайся. Я так спросил, для порядка. С тобой пойду, и если замерзнешь – буду согревать, – Эйдан улыбнулся, как умел только он один.

– Отличный план, – одобрил Дин.

Снаружи и правда было ветрено. Пышные облака быстро неслись по небу, и сверху они были ослепительно белые, просто до рези в глазах, а снизу – темные, почти свинцовые.

– Дождь будет?

– Скорее всего. Я не проверял, но очень похоже: я чую воду в них.

Эйдан ловко перехватил у Дина сумку и пошел в сторону маяка.

– Мы спешим?

– Конечно! Надо оказаться внутри скорее, пока тебя опять не продуло, и ты не умер у меня на руках от воспаления легких или инфекционного насморка.

Спорить с ним было бесполезно, поэтому Дин просто покачал головой и прибавил шагу.

Мало кто любит, когда за ним наблюдают во время работы, и Дин тоже предпочитал снимать в одиночестве, даже несмотря на богатую практику общения с Бреттом, но Эйдан удивительным образом умел не мешать ему. Он всегда находился рядом, но его присутствие никогда не нарушало невидимых границ, за которыми хорошая компания превращается в навязчивую и раздражающую. Более того, Эйдан, сам того не зная, был для Дина источником вдохновения. Интересно снимать узоры мозаики на полу, и завитушку лестничных перил, и тени, ложащиеся неровными полосами на ступеньки – но еще интереснее поймать в объектив расслабленную позу любимого человека, солнечные блики на его ресницах, складки одежды, руки. Камера Дина стрекотала почти без остановки, вылавливая мгновения.

– Я думал, ты хотел поснимать маяк, а не меня, – улыбнулся Эйдан, не поворачивая головы.

– И маяк тоже. Он никуда не убегает, – ответил Дин, копаясь в сумке.

– Хм, кстати да. Мы на охоту собирались, я хотел тебя предупредить.

– Отлично, когда?

– Скорее всего, этой ночью. Всего на пару дней, ладно? Если остальные будут задерживаться, я вернусь пораньше, так что ты не успеешь заскучать, – Эйдан заговорил очень быстро.

– Нет проблем, я в любом случае найду себе занятие, – Дин привычно сменил объектив и подмигнул Эйдану. – Да и Адам не даст мне расслабиться.

– Вот это-то меня и беспокоит. Только я за порог – он тут как тут!

– Не сердись. Ты же знаешь, что он слишком порядочный.

– Так про маньяков часто говорят: мол, на хорошем счету, порядочные, – а у тех счет жертв на десятки человек.

– Думаешь, Адам маньяк?

– Нет, гораздо хуже. Он заинтересован в тебе, а это меня беспокоит сильнее, чем если бы он нарушал законы.

Эйдан сидел прямо на лестнице, на прохладных камнях; у его ног клубилась уютная темнота, прячась от яркого солнца.

– Я никуда от тебя не денусь, – мягко улыбнулся Дин, переключая светочувствительность камеры.

– Уж надеюсь, – притворно проворчал Эйдан и смешно вздернул бровь.

Море в тот день сияло очень ярко, и почему-то Дин сильнее всего запомнил блики на воде, и заслоняющий свет силуэт Эйдана.

Вечером они распрощались на пороге дома. Дождь так и не начался, хотя тучи стали ниже и тяжелее, а ветер не утих. Эйдана поглотила завывающая ночь, и Дин почти был уверен, что слышал далекий всплеск в море, будто с обрыва в прибой упал кусок скалы.

– Хм, интересно, может ли удариться о воду морская лошадь?

Он запер дверь и до глухой ночи занимался своими фотографиями, пока сон не сморил его. Выпивая последнюю чашку лечебного чая, Дин старательно гонял настой по стенкам горла и боялся поверить, что, похоже, простуда отступает. Этой ночью сны к нему приходили спокойные и тихие: лошади, плывущие среди волн, превращались в туманных овец на склонах холмов, покрытых зеленым бархатом. Медведь в клетчатом шарфе трещал кустами, обдирая невесть откуда взявшийся в конце мая шиповник, а в дальнем доме горело крошечное золотистое оконце. Дин шел к дому по траве, щекочущей колени, и чувствовал прохладу от росы. Море бормотало что-то позади, и он не знал, одобряет ли оно его путь. Уже можно было разобрать стены из дикого камня, а свет пробивался сквозь щели в деревянной двери, за которой слышался дружелюбный говор и чей-то смех. Подняв руку, чтобы постучать, Дин улыбнулся и…

Проснулся. Утренний свет проникал в спальню сквозь плотно задернутые шторы, и по нему Дин сразу понял, что снаружи пасмурно. В доме было прохладно и пусто, а во входную дверь осторожно стучали.

– Ох, я сейчас, – пробормотал Дин, спуская с кровати ноги. – Сейчас открою!

Он думал, что это заглянул на завтрак Адам, ведомый одному ему присущим чутьем на отсутствие Эйдана, и ошибся. Пришел Ричард.

– Доброе утро, – улыбнулся тот. – Я не слишком рано?

– Нет, в самый раз, заходи скорее, а то ветер.

– Да, спасибо. Сегодня холоднее, чем вчера, учти это, если собираешься на улицу, – Ричард повесил на крючок у двери свою ветровку.

– Отлично, я оденусь теплее. Еще пока не решил, чем буду заниматься, но раз дождя нет – нужно использовать момент, как мне кажется. Может, до города сгоняю… Извини, я на пару минут, – с этими словами Дин скрылся в ванной.

Ричард кивнул и стал прохаживаться по гостиной, повышая голос, чтобы хозяин дома его слышал.

– Попробуй на пристани. Там сейчас чинят сети – ругань стоит отборная, правда, но колоритно. И еще, знаешь, там свет такой необычный, из-за холмов, что ли. Вроде бы серый, но еще и немного желтый, не уверен, что хорошо описываю это явление.

– Ага, я думаю, я понял, о чем речь. Спасибо, тогда начну с пристаней, а там как пойдет, – Дин вышел, вытирая лицо полотенцем, улыбнулся. – Завтрак?

– Было бы здорово. Я принес свежие яйца и еще один кулек грудного сбора от мистера Каллена, – сообщил Ричард, кивая в сторону принесенного пакета, который он оставил в прихожей.

– Охохо, кажется, я становлюсь его любимым пациентом.

Только сказав это, Дин понял, что горло у него совсем не болит, а нос свободно дышит. Что же, в этот раз мистер Каллен не ошибся с подбором трав. Хотя Дину очень надоело пить целебные чаи натощак, не стоило спешить и отменять себе лечение. Он привычно заварил свою утреннюю порцию, пока взбивал омлет на двоих. Ричард сидел за столом и громко зачитывал заголовки местной утренней газеты.

– В районе Гринор море вынесло на берег останки старинного корабля, работают ученые. Недалеко от Холлс Кросс видели фей… интересно, уже второй раз за последнее время.

При упоминании о феях Дин вздрогнул: как наяву он увидел сияющие синие глаза и красный рот, полный мелких острых зубов.

– Фей? Серьезно?

– Настолько серьезно, насколько это возможно, принимая во внимание все условия. Очевидцы — туристы, наверняка они пробовали местное пиво или что-то в этом роде. Не сомневаюсь, что они верят в то, что видели нечто волшебное, наша земля сама навевает подобные образы, так что не нужно их за это винить. У нас тут регулярно появляются подобные сообщения, Дин, не стоит беспокоиться. Кто фей видит, кто лепреконов – а в реальности все эффект от пива и местных красот.

– Мне кажется, я бы очень испугался, увидев кого-то потустороннего, – Дин постарался улыбнуться беззаботно.

– Тогда просто следи за количеством выпитого, – пожал плечами Ричард. – Но если все же встретишь фею, попробуй ее заснять. Наверняка это принесет тебе мировую известность и много денег.

Дин старательно поддерживал веселый вид, переводя тему на что-то более прозаическое. К счастью, проблемы рыбаков интересовали Ричарда куда плотнее, чем гипотетические феи, и вскоре они уже активно обсуждали тему изменения донных течений у берегов. Завтрак получился долгим из-за затянувшейся беседы, и мог бы продолжаться еще, если бы Ричард не подскочил, взглянув на часы.