– Ты келпи, это понятно. Люди не такие, Крэйг. Люди живут мало, а забывают быстро, – в глазах Сары стояли злые слезы.

– Все люди разные! И если тебе не повезло, то не надо говорить за всех!

– Так, прекратите, оба. Не хватало еще нам передраться из-за этого, – Уилс присела на подлокотник кресла и обняла Сару. – Я схожу за Эйданом. Пусть он узнает, что у нас уже есть.

– Оставь их, – прошептал Люк, чувствуя, что Крэйг готов отстаивать права Дина до конца. – Посмотрим, что скажет Эйдан.

– Да я и так знаю. Мне это не понравится.

Эйдан воспринял все на удивление спокойно. Он просмотрел легенду с комментариями деда на эту тему (старый МакКой не сказал тому ничего нового, только подтвердил факты), выслушал мнение Крэйга, не перебивая (в процессе погибли только три сигареты).

– А ты что скажешь? – спросил, наконец, Эйдан, глядя на Люка.

– Только то, что уже говорил: ничем хорошим это не закончится. Нам нельзя связываться с людьми. Мне… мне очень жаль, Эйдан, я бы хотел ошибиться.

– Да, ты был прав с самого начала. Ну что же… слушайте все. Я давно думал об этом, но надеялся, что у нас есть чуть больше времени. Мне хотелось немного пожить счастливо, чтобы у Дина остались хорошие воспоминания, но теперь я вижу, что все это время был причиной его болезни. Я уже давно решил, что когда почувствую, что ему становится хуже, устрою ссору и оставлю его. Людям дана возможность забыть, это великий дар. Уздечки на нем нет, так что Дин спокойно уедет в Окленд, и там сможет найти себе кого-то, может, даже детей заведет.

– Но Эйдан, ты же… – прошептала Уилс.

– Я готов умереть. Я был готов, еще когда бросился в воду на острове Мэн, Уилс, и я не просил у моря никакой другой жизни! Не знаю, зачем я нужен, если даже любимому человеку приношу только несчастье и страдания! Все, вопрос закрыт. Мы собираемся и уходим отсюда, чтобы у Дина не было напоминаний о нас и никакого шанса связаться: так он быстрее все забудет. Есть старый коттедж при метеостанции, в котором давно никто не жил. Это на другом конце острова, у залива Шипхэвен. Я его выкупил еще зимой и отремонтировал, так что теперь жить можно. В общем, простите за эти неудобства, я надеюсь, что вам там понравится. И озеро есть рядом.

– И что, Эйдан, вот так все решил, да? – Крэйг заговорил очень тихо, но Люк схватил его за руку, чувствуя угрозу в голосе. – А Дина ты спросить не хочешь? Он не вещь, он имеет право решать свою, черт возьми, судьбу!

– Крэйг, я понимаю тебя. Правда, понимаю. Но пойми и ты меня: я люблю его и хочу спасти. Любой ценой. Если для этого надо стать последней сволочью, нарушителем клятв и обманщиком – я стану. А если мы позволим Дину решать, он не захочет оставить меня и вскоре умрет в ужасных мучениях. Ты хочешь этого для него?

– Нет. Я говорю о возможности, когда все останутся живы, а Дин будет одним из нас. Почему ты не хочешь подумать об этом?

– А ты можешь гарантировать это, Крэйг? Ты умеешь, ты знаешь стопроцентный способ превращения? Ты уверен, что Дин хочет стать морским монстром?

– Я думаю, что все получится.

– Ах, ты думаешь? Это слабая гарантия, извини. Вот когда у тебя будет абсолютно рабочий способ, приходи. Предложим его Дину.

Крэйг замолчал, скрипнув зубами. Люк легко стиснул его ладонь.

– Я прошу вас всех выключить телефоны и сменить номера. Ну и… можно вещи собирать, если вы не против, – Эйдан казался спокойным, только очень бледным.

– Мне это не нравится. Я не хочу уезжать, не хочу менять номер. Дин мой друг, и бросать его вот так, без объяснений – просто свинство, – снова заговорил Крэйг. – Ты правда считаешь, что он спокойно соберется и уедет в Окленд, или еще куда? Эйдан, он же с ума сойдет, он будет искать тебя, беспокоиться, глупостей наделает!

– Хорошо, – невозмутимо ответил Эйдан. – Мы перевезем вещи, устроимся на новом месте и я вернусь, чтобы бросить его официально. Так ты будешь доволен?

Крэйг хотел еще что-то сказать, но увидел, что Эйдан прокусывает себе губы до крови, чтобы не кричать, а глаза у него темные и очень яркие.

Всю ночь собирали вещи (к счастью, их было немного), закрывали окна, перегоняли машины на северо-запад. Коттедж действительно оказался неплох: второй этаж для девочек, первый – для мальчиков и общих посиделок. Уилс и Сара остались там, наводить уют, а мужчины несколько раз ездили туда и обратно, отвозили книги, припасы, утварь.

– Эйдан не делал комнату для себя, – сказала Сара, обойдя дом полностью. – Внизу спальня для парней, комната для деда, гостиная, кухня, ванная.

Уилс хотела что-то сказать, и не смогла. Она не помнила, когда последний раз так плакала – сидя на полу, среди рассыпанных безделушек.

– Мне очень жаль Эйдана, – тихо сказала Сара, опускаясь на колени и обнимая Уилс за плечи. – Но я не знаю, как можно ему помочь.

Днем разбирали припасы, одежду, одеяла. Дед расставлял книги, Люк облазил весь залив, осмотрел дно и подходы к воде. Крэйг ни с кем не разговаривал, и вскоре убежал прочь. Эйдан настраивал интернет, словно все шло нормально.

– Вот, – вернувшийся Крэйг кинул ему свернутую бумажку. – Дин уже ищет тебя.

– Ты что, был у него?

Эйдан вскочил, стиснув кулаки, и едва не бросился на Крэйга.

– Нет, не был, хотя очень хотел. Это Дин был на маяке и искал нас. А я вот местные городки смотрел, – тот выгрузил газеты и всякую мелочь, – и заодно нашел кое-кого, кто поживет на маяке, раз мы его оставили.

–Я же просил, чтобы никакой связи с нами не было!

– Это была моя идея, Эйдан, не сердись, – вмешался дед. – Нам нужен кто-то, чтобы приглядывать за Дином и сообщать новости. Я боюсь, что он… с ним может что-то случиться.

– Связи и так никакой нет: Карл одиночка, никто его не знает, он надежный. Не кидайся на нас, мы и так стараемся помогать тебе, хоть ты этого и не заслужил, – хмуро добавил Крэйг.

Эйдан развернул записку, пробежал глазами и стиснул ее в кулаке.

– Я поговорю с Дином. Чтобы он не искал нас больше и не думал, что что-то случилось.

Он ушел вечером, а вернулся только под утро. Все это время никто не уходил из дома: ждали новостей.

– Почему мы должны его слушать, если все считают, что Эйдан делает все неправильно? – нарушил тишину Крэйг.

– Потому что у нас нет никакого решения, – отозвался дед. – Я не вижу иной возможности оградить Дина от влияния Эйдана. Возможно, его план сработает, и Дин останется жить.

– А Эйдан? Будем просто так ходить мимо, трахаться и охотиться, словно он тут не умирает у нас под боком?

– Я попробую найти способ снять с него уздечку. Это мог бы сделать Дин, если бы захотел… – дед вздохнул.

– Дин не захочет.

– Кто знает? – Сара подала голос из дальнего угла дивана, где сидела с ногами, глядя на огонь в камине. – Может, Дин охладеет к Эйдану и легко отпустит его? Люди вероломны, и память их чуть длиннее, чем у рыб.

– Если тебе не повезло с людьми, это не значит, что все они такие, – огрызнулся Крэйг.

– Сейчас мы можем только ждать, – примирительно выступил дед. – И надеяться на благоразумие Дина. Я не собираюсь останавливаться в поисках; возможно, мы найдем способ спасти обоих.

– Ну, если вам так хочется увидеть разбитые надежды, – хмыкнула Сара.

Эйдан пришел весь мокрый и очень пьяный. Он закрыл дверь и сел на пол прямо там, прислоняясь спиной к дощатой обшивке.

– Я его бросил. Бросил моего Дина! – рыдал он. – Убейте меня! Мне так больно…

========== Глава 18 ==========

Эйдана с тех пор стало не узнать. Он почти не общался, не проявлял интереса ни к чему, что делали остальные. Только когда Крэйг возвращался после встречи с Карлом и рассказывал новости, Эйдан жадно слушал, переспрашивая по многу раз одно и то же. Дед почти все время проводил вне дома, а по возвращении от него пахло древними книгами и еще более древними тайнами.

Отчасти именно отсутствие интереса Эйдана к происходящему спасало Уилс. Она волновалась, как бы Дин не сделал что-то опасное, или просто не оступился во время съемки, поэтому приходила понаблюдать, когда была свободна. Карл пару раз упоминал, что видел светлую лошадь, но Эйдан этого, к счастью, не слышал. В один дождливый вечер Уилс рискнула подойти ближе к маяку: она скучала по своим цветам, по виду из окна, по картине с красной яхтой на стене. Похоже, в домиках сейчас никого не было, и она обошла оба, заглядывая в окна. А когда Уилс спускалась к надзорной земле, увидела коня вдали. Он бегал под дождем, разгонялся и скакал, подставляя воде шею и голову, его металлический отлив не оставлял сомнений.