– Ничего, все закончилось. Надеюсь, Дин не очень переживал этой ночью?
========== Глава 3 ==========
К себе домой Ричард попал уже днем. Леди Мариан была в ярости: ее крики слышались через дверь, и в любое другое время это послужило бы сигналом, что потребуется отвлечение ее внимания. Но сейчас Ричард не мог об этом думать. Если бы он обладал образным мышлением, то сравнил бы свои мысли сейчас со степью, в которой недавно проводили испытания ядерного оружия: пыль, застилающая все кругом, безжизненная пустыня с останками растений и контуженые суслики повсюду. К счастью, Ричард был приземленным прагматиком (или считал себя таковым), поэтому старался найти объяснение тому, что с ним происходило. Вовсе он не радуется тому, что узнал от Дина. Разумеется, они с Эйданом взрослые люди и могут заниматься чем угодно, и с кем угодно спать по взаимному согласию. С чего бы Ричарду радоваться тому, что дальний родственник оказался из… этих? Да, в современном обществе это вполне нормально, а у них, в Новой Зеландии, наверняка и однополые браки уже разрешены. Это нормально для современного мира. Нормально. И ему, Ричарду, абсолютно все равно. Да и какой вообще может быть интерес в этом деле у него?
Леди Мариан спикировала на голову Ричарда, яростно вереща, и принялась дергать его за волосы. Похоже, она поджидала его в одном из своих секретных мест, откуда любила нападать в самый неожиданный момент.
– Ох, моя красавица, я знаю, что очень виноват…
Он не успел договорить и повиниться как следует, потому что мстительная птица спрыгнула ему на плечо и больно клюнула в ухо. Ричард взвыл, а леди Мариан, не прекращая верещать, улетела на шкаф с одеждой и затаилась там.
– Ну что же, я заслужил. Жаль, что ты не хочешь меня послушать, а ведь это был очень интересный вечер. Кхм… ночь. Да и утро…
Ричард почувствовал, что снова краснеет. Ну вот только не перед собственным попугаем! Он сходил в ванную, отыскал в аптечке перекись и приложил компресс к прокушенному уху. Обработав раны, Ричард сделал себе кофе и сел на диване рядом с пакетами с подарками. Леди Мариан все еще недовольно покрикивала на шкафу.
– Я сейчас буду смотреть подарки. Там много красивых шуршащих бумажек, блестяшек и вкусностей. Хорошая птичка могла бы посмотреть все это со мной, но у нас такой нет, правда, леди Мариан? У нас есть только плохая, злая птичка, которая кричит и клюется.
В тишине было слышно, как маленькие лапки пробежались по шкафу; любопытная голова леди Мариан показалась из-за края. Ричард старательно на нее не смотрел; он развернул альбом, полученный в подарок от Дина, и принялся его листать. Фотографии действительно были очень красивыми, так что притворяться не приходилось. Вскоре он так увлекся, разглядывая детали, что не уловил момента, когда вредная нимфа порхнула на его плечо. Она негромко чирикнула, явно сменив тон на мелодичный, а гнев – на милость, и ласково клюнула Ричарда в другое ухо.
– Вот оно как, значит, теперь ты подлизываешься, – рассмеялся он. – Не волнуйся, я не сержусь на тебя. Заслужил. Лучше смотри, какие красивые фотографии подарил мне Дин…
Леди Мариан, конечно, больше интересовалась хрустящей оберткой и закрученной в спираль ленточкой, но одну из страничек в альбоме она тоже попыталась пошелушить клювом. Ричард предпочитал думать, что ей понравилась фотография с этого листа: там он сам стоял у причалов, и неровный солнечный блик падал наискосок через его лицо. На некоторых кадрах он казался себе даже… привлекательным. Симпатичным.
От этих мыслей краска снова приливала к лицу, а жар опалял кожу до самых волос. Что еще за глупости?
Ричард включил телевизор, чтобы немного отвлечься от странных мыслей, и какое-то время смотрел местный телеканал: там показывали репортажи о прошедшей снежной буре и причиненных ею неприятностях. У кого-то проломилась крыша сарая, где-то образовалась огромная пробка из автомобилей, выстроившихся вслед за расчищающим дорогу трактором, у некоторых фермеров пропали овцы, а у одного рыбака – жена. Правда, потом оказалось, что жена никуда не исчезла, а просто пересидела буран у соседей, немного выпила и задремала. Ричард был рад, что в окрестностях не произошло ничего такого (иначе он уже знал бы об этом), но продолжал смотреть, хотя бессонная ночь давала о себе знать. Он постепенно пригрелся на диване, и в конце концов уснул, убаюканный телевизором и негромким щебетом леди Мариан.
Сны Ричарду снились беспокойные, цветные. Он видел диковинных птиц на незнакомых деревьях, подземное море, розовое от растворенной в воде соли, бирюзовый песок. Ричард видел дворцы из стекла, малюсенькие, как самые изящные игрушки, и микроскопические балы внутри их разукрашенных дворов. А потом сам он бежал по холмам – от кого-то, или за кем-то, сложно было разобрать, – но при этом не испытывал никакого страха. Это напоминало игру или захватывающее приключение, тем более что мир вокруг виделся летним, теплым и ярким. Это был очень хороший сон. Ричард был удивлен, что помнит его после пробуждения, ведь обычно ему не удавалось сохранить хотя бы тень воспоминаний.
Проснулся он ранним утром, проспав весь вечер и почти всю ночь на диване перед телевизором. Болели шея и спина, ноги кошмарно затекли, а дом начинал выстужаться от недостатка топлива в котле. Леди Мариан требовательно чирикала у своей кормушки.
– Да, да, встаю, моя дорогая. Ох, спать в гостиной было не очень хорошей идеей, – простонал Ричард, поднимаясь и с трудом ковыляя в туалет.
В зеркале он увидел помятую и сонную физиономию, совершенно не похожую на лицо того симпатичного мужчины, что был изображен на фотографиях в подарочном альбоме.
– Хорошо, что Дин не видит меня таким. Да и никто, собственно, не видит.
Покормив леди Мариан и заправив топку, Ричард отправился на кухню. Он не помнил, есть ли в холодильнике что-то съестное, но точно знал, что у него среди подарков попадались коробка с печеньем и имбирный кекс. Этого вполне должно хватить на перекус, а потом можно собраться и поехать в город, плотно позавтракать в таверне. Ричард поставил завариваться чай и принялся копаться в пакетах в поисках печенья, когда в его дверь дважды постучали.
– Кто это может быть? – удивился он.
Леди Мариан сорвалась с кормушки, издавая клич валькирии: она заняла место на верхней полке, собираясь атаковать, едва только незваный гость войдет внутрь. Ричард покачал головой и пошел открывать, надеясь успеть предупредить посетителя об опасности.
За дверью никого не было.
Только белел на пороге небольшой сверток из тонкой бумаги.
– Эй, кто здесь? – позвал Ричард в тусклый рассвет.
Ответом ему была тишина. Издали доносился гул моря, с пастбищ, расположенных ниже, слышались голоса пастухов и их собак, да ветер выл, обтекая трубу и унося с собой сизый дым на кончиках пальцев. Никого не было видно в густых сумерках.
Ричард осторожно поднял сверток и зашел с ним внутрь. Отчего-то ему совсем не было страшно.
Под бумагой что-то выпирало и грело руки, но не было живым. Интрига растворилась, как только Ричард повредил упаковку и вся кухня запахла малиной.
– Пирог! Леди Мариан, кто-то принес нам чудесный, ароматный, горячий пирог с малиной, посмотри!
Птичка была немного разочарована, что не смогла напасть на нарушителя спокойствия, но все же подлетела и села на стол. Она попробовала клювом сперва бумажку, а потом занялась куском корочки, отломленным для нее Ричардом.
Пирог выглядел очень аппетитно, а пах как цех по переработке малины в промышленных масштабах. Круглая форма из жесткой пекарской бумаги сдерживала его края, узор на румяной крышечке изображал схематичные ягоды малины, состоящие из маленьких шариков теста. Резать такую красоту было жаль, но Ричард решился.
– Кому, интересно, это пришло в голову? О боже, Мариан, там двухслойная начинка: малина и сливочный крем! Какое чудо…
Он привык не слишком налегать на сладкое, и временами даже верил, что не очень-то его любит, но этот дивный пирог рушил все его моральные устои. Ричард пришел в себя от неземного блаженства и обнаружил, что незаметно умял почти половину.
