Дома его ждали тишина и леди Мариан, проклевавшая шарф в двух местах.
– Не дашь мне скучать никогда, дорогая, – вздохнул Ричард.
Он собрал шерстяные ошметки на полу, добавил брикеты в топку, разложил еду в холодильнике и кладовке. Грэм не говорил, когда явится, и Ричард не знал, нужно ли ему позвонить или тот все решит сам. По общему впечатлению больше было похоже на последнее.
Ричард достал фильмы, которые собирался смотреть в ближайшее время, и неторопливо выбирал. С виду он был совершенно спокоен, но внутри горел от переживаний. Ему казалось, что портреты родных на каминной полке смотрят на него с осуждением, а гром с неба вот-вот грянет, чтобы поразить его за страшный грех. Не то чтобы он был верующим, но по мнению христиан…
Стук в дверь раздался как раз в миг, когда Ричард в мыслях отправлялся в Ад, в котел к содомитам и извращенцам.
– Эй, здесь ли планируют званый ужин в узком кругу и фильмы на ночь? – позвал Грэм с крыльца.
– Именно здесь, – Ричард выдохнул с облегчением. – Входи!
Грэм принес несколько фунтов прекрасных стейков, недельный запас пива и гору выпечки от Адама.
– Он никак не хотел меня без этого отпускать, но я не в обиде: булочки удались просто невероятно хорошо! Особенно рекомендую с ореховой начинкой и шоколадом.
– Это уже целый пир получается.
Ричард не мог перестать улыбаться, глядя на Грэма, словно тот приносил с собой какое-то внутреннее тепло и делал бесполезными все средства защиты от морозов внешнего мира.
– Пир — не пир, а поесть я люблю! Сейчас я мясо поджарю, и сядем кино смотреть. Ты выбрал что-нибудь?
– Да, даже несколько. Я люблю иногда посидеть с леди Мариан, посмотреть кино.
– По ночам, когда бывает слишком грустно спать? – переспросил Грэм.
Ричард удивленно посмотрел на него.
– Угадал… или я уже говорил об этом?
– Считай, что это она тебя сдала, – хохотнул Грэм, указывая на леди Мариан.
Та ласково поклевала протянутый к ней палец и что-то одобрительно воскликнула. Ричард готов был поклясться, что она согласилась.
– Вот оно что, вы спелись! Ну что же, тогда я могу ничего о себе больше не рассказывать: с этим прекрасно справится леди Мариан. Может, я приготовлю салат к мясу? Я купил немного тепличных овощей сегодня в супермаркете, – сказал он.
– Хм, овощи… давай лучше просто порежем их крупными кусками, мне так нравится гораздо больше?
– Хорошо, конечно.
Ричард выложил в мойку помидоры, перцы и огурцы. Грэм старательно натирал стейки солью и специями, перекладывая готовые к жарке в большую миску. Теперь собственная кухня казалась очень маленькой и тесной. Кроме того, Ричард был уверен, что Грэм наблюдает за ним, и очень явно пялится на его задницу. По спине пробежал будоражащий холодок.
– Главный секрет при жарке мяса — правильная и хорошо разогретая сковорода, – рассказывал Грэм, любовно устраивая куски в тонком слое шипящего масла. – Тогда снаружи получится прекрасная корочка, а внутри мясо останется нежным и сочным. А ну, не плюйся!
Последняя реплика была обращена к маслу, которое возмущалось и разбрызгивало мясной сок.
Ричард не знал, от голода или от нетерпения скручивается что-то у него в животе. Если бы Грэм приказал ему немедленно раздеться и отдаться, он сделал бы это без колебаний.
– Что за фильм ты выбрал? – спросил Грэм, снимая мясо с огня и посыпая его мелко нарубленной петрушкой.
– “Лучшее предложение”, итальянский. Его очень хвалили многие, я давно собирался посмотреть, – отозвался Ричард.
Он как раз достал первую пару бутылок пива из ящика, оценивая, на сколько его хватит.
– Прекрасно. У меня все готово. Несу на стол, а ты врубай технику.
Грэм внес блюдо со стейками и поставил его рядом с овощами и пивом, а потом щелкнул выключателем света. Леди Мариан гневно вскрикнула, Ричард удивленно обернулся к нему.
– У нас романтический ужин, или что? – ответил на его молчаливый вопрос Грэм, поднося зажигалку к неизвестно откуда взявшейся тут толстой свече.
========== Глава 9 ==========
Позже Ричард думал, что можно было безболезненно поставить любой фильм на выбор, даже просто настроечную таблицу – он все равно успел посмотреть минут семь от начала. Грэм сидел слишком близко, был слишком горячим и дышал слишком шумно, а потом вообще неким волшебным образом оказался повсюду. Его руки успевали касаться Ричарда везде, где тот успевал представить.
– Что ты делаешь?
– Изучаю тебя. Рассказываю о себе. Мы же договорились, нет?
Голос Грэма негромко вибрировал в затылок, менять позу не хотелось. Ричард прикрыл глаза и вздохнул.
– Мясо остынет.
– Не успеет. Могу я поухаживать за тобой?
Ричарду показалось, что Грэм немного смущен. Это было странно после всего, что происходило здесь.
– Конечно.
– У меня небольшой пунктик на эту тему, – пояснил Грэм, подтягивая к себе блюдо с мясом. – Я люблю еду и все, что с ней связано. И еще сон. И секс. В общем, приземленные и простые радости.
Ричард невольно заулыбался: Грэму все это очень шло.
– И это не значит, что я не люблю ходить по музеям, например, или смотреть хорошее кино, – опомнился тот. – Ты не думай.
– Я и не думал. Мне нравится, что ты говоришь честно о своих предпочтениях.
– Мне страшно разочаровать тебя, – признался Грэм.
Он отрезал кусочек мяса, насадил на вилку и протянул Ричарду, а тот послушно снял угощение ртом и принялся жевать.
– Очень вкусно! Ты зря опасаешься, больше всего разочаровываю себя я сам.
– Ну, пора тебе отвыкать от этого. Не терзай себя всякой ерундой, ясно?
Немыслимым образом рука Грэма пробралась под свитер, пальцы мягко касались кожи. Ричард постарался сохранять серьезность и смотреть на экран, но прикосновения чужих горячих ладоней были гораздо интереснее, чем события в кино. Кожа в этих местах всегда была чувствительной, и сейчас эмоции зашкаливали, каждое касание переливалось всеми оттенками электрической нежности. Ричард подумал, что хочет стонать, но не был уверен, стоит ли ему.
– Попробуй с брусничным соусом, – предложил Грэм.
Ричард сперва не понял, о чем он, полностью погрузившись в ощущения, пока перед глазами не возник кусочек мяса, подцепленный на вилку вместе с несколькими рубиновыми ягодками.
– Ты и бруснику принес с собой, – улыбнулся Ричард.
– Я сам ее заготавливаю, – ответил Грэм, с некоторым самодовольством в голосе. – Отбираю каждую ягодку! В том, что касается еды, я предпочитаю все контролировать сам.
– Тогда мне точно понравится, – Ричард снял кусочек с вилки зубами.
Брусника лопалась на языке, растекаясь во рту кисло-сладким соком, одними лишь вкусом и ароматом рисуя в воображении картину холмистых пустошей, полных свободы и ветра, где на пологих склонах рдеют кровавые пятна брусничников и уже отцветающего по осени дикого вереска. Шотландский ветер пропел что-то в голове, ударяясь в затылок, а потом упал в истосковавшийся по продолжению трапезы желудок вместе с прекрасным кусочком жареного мяса.
– Боже, это невероятно! – простонал Ричард. – Теперь я понимаю, что прежде и не ел вовсе!
Уши Грэма покраснели от удовольствия; его свободная рука под свитером Ричарда пришла в движение и ласково погладила живот.
– Я хочу угощать тебя всегда.
– Это приятно, но не слишком ли смело делать такие признания человеку, которого ты знаешь меньше недели? – спросил Ричард, невольно подставляясь под его ласки.
– У меня чувство, что я знал тебя всю жизнь, – просто ответил Грэм.
Ричард сам не знал, почему верит ему, но иначе не мог – так было правильно сейчас. И это было странно, и то, и другое, и десятое. Все, что случалось с Ричардом в последние несколько дней, отличалось от прошлой его жизни почти так же сильно, как магазинная замороженная пицца отличается от той, что можно отведать в частной фамильной пиццерии на берегу Средиземного моря.