– Надзорный здесь, – отозвалась бывшая Оливия.

– Подойди к Королю, – бывший Сэм подтолкнул Дина в спину.

Безжизненная рука спящего Летнего Короля слепо тянулась вперед, перебирая пальцами, будто пыталась нащупать его в воздухе. Дин понимал, что их план полностью провалился, потому что даже если он начнет кричать сейчас, его не услышат друзья, спасающие Робин всего в нескольких метрах от него. Звуки их битвы отходили все дальше, все вокруг заполнял звон. Дин слышал свое дыхание, бешеный стук сердца и слабые перекаты моря в голове. «Ты должен быть сильным сейчас, Дин. Ты должен быть смелым, – разбирал он в далеком шорохе волн. – Каждый, кто принимает решение, идет один в кромешной тьме, и до самого конца не знает, ошибается ли он. Ты должен быть стойким в своих словах, пусть времени у тебя осталось меньше, чем на вздох…» Это был голос морской королевы, в этом Дин не сомневался. Он придал ему уверенности и напомнил о том, что терять-то уже практически нечего.

Он стоял в коридоре фермы Брэда Дурифа, хотя сейчас ее было не узнать. Только небольшое окно у двери подсказало Дину, где он находится. Снаружи шквальный ветер шатал фонарь над крыльцом; Дин увидел невдалеке свой припаркованный автомобиль. Такие обыденные вещи, окно в реальность…

Один из пальцев Летнего Короля зацепил плечо Дина и прошел сквозь него, как нож сквозь масло. Боли сперва не было, стало горячо и мокро. Летний Король зашипел, обнажая множество тонких зубов, и потянулся обеими руками к Дину.

– Я надзорный О’Горман, – твердо сказал тот, стараясь не смотреть, как темная кровь заливает его левый бок. – Никто не имеет права причинять мне вред.

– Это благо, – прошипел Король, склоняясь к нему и будто глядя в его лицо закрытыми глазами. – Благо для тебя.

Он пах солнечным лугом, звенящими шмелями и сияющими стрекозами, листвой, ягодами и птичьим смехом. На какой-то миг Дин подумал, что по-своему тот прав.

– Это не мой выбор, – сказал он, собирая все силы и прыгая в окно.

– Они здесь! – закричал позади Адам. – Грэм, Люк, Уилс, здесь…

Дин не слышал, что было дальше, он бежал против ветра, а за ним скачками неслись те, кто раньше был Сэмом и Оливией. С разорвавшегося неба на него рухнул дождь, и Дин вспомнил, что теплые вещи остались в доме Дурифа. До машины было всего несколько метров, только что это за фигуры впереди? Левая сторона тела не слушалась, пульсируя налившейся болью. Дин с ужасом понял, что путь ему преграждают соломенные пугала, одетые в старую одежду. Времени соображать что-то серьезное просто не было, поэтому пришлось импровизировать. Солью из монастыря Дин щедро сыпанул назад, надеясь попасть в глаза феям, а в ближайшее пугало воткнул железный крест. К его удивлению, это сработало: соломенное туловище начало тлеть в месте удара, а потом и вовсе загорелось. Дин принялся размахивать крестом во все стороны, пока у него были силы, и вскоре все, что он мог видеть, стало летающими вокруг и тлеющими клочьями соломы, которые носил порывистый ветер. Небо с дождем закружились вокруг, золотое сияние далеко позади сплелось с ветвями из огня, за которые дергал ураган, мимо прокатилось одно из праздничных красных яблок, а потом вся картинка рухнула в море, и некоторое время Дин слышал только успокаивающийся плеск волн, но затем затих и он. Наступила полная тишина.

====== Глава 24 ======

Он плыл по морю на черненой лодке из чистого серебра. Волны швыряли мокрую луну, как дети – надувной мячик. Теплые носки тихо ворчали и норовили облизать ноги. Лошадиная голова на носу лодки часто оборачивалась, проверяя, как там Дин, а он безмятежно улыбался и покачивался на волнах. Ничего не нужно было делать, никуда не нужно было спешить.

– Ты как, Дин? Слышишь меня? – спросила голова голосом Эйдана.

– Все хорошо, – одними губами ответил Дин, кивая.

Звезды танцевали над ними, небо было фиолетовым и красным, с проблесками золота, а потом стало потолком с заблудившимися тенями. Вот и все...

Дин проснулся в тишине. Снаружи выл ветер, море с рычанием и грохотом бросалось на скалы, в гостиной негромко разговаривали друзья, но в спальне был словно тихий кокон, непроницаемый снаружи. В ногах лежал Бэтмен, который тут же принялся лупить хвостом по постели. Дин попробовал шевельнуться, но понял, что ничего у него не выходит. Было очень холодно, словно в спальне открыли окно настежь, хотя на самом деле, конечно, все задвижки оказались заперты.

– Эй, кто-нибудь! – попытался крикнуть Дин, но у него вышел только сиплый шепот.

– Дин!

Дверь распахнулась, пролив на пол прямоугольник теплого света, который тут же затоптали множеством ног. Первым влетел Эйдан, за ним хотели влезть одновременно Бретт и Адам, но застряли в дверях, не желая уступать; их безо всяких церемоний протолкнул Крэйг, который тоже непременно хотел войти.

– Как ты? Не шевелись, тебе нельзя, – торопливо заговорил Эйдан, присев рядом.

– Что произошло? – с трудом выговорил Дин. – Мне не больно.

– Конечно не больно, это лучшее, что я могу сделать для тебя сейчас, – покачал головой Адам.

Дин немного повернул голову и увидел, что остальные рассаживаются вокруг на стульях.

– Ты, может, есть хочешь? – спросил Бретт. – Я мяса нажарил, и картошки. И еще куча всего вкусного есть.

– Нет, потом. Ничего не хочу, расскажите же!

– Расскажем, не шевелись только, – очень строго сказал Адам. – Ты серьезно пострадал.

– Ты все сделал правильно, Дин, – прошептал Эйдан, склоняясь к нему. – Я так горжусь тобой!

– Конечно, все пошло совсем не так, как мы планировали. Наш план оказался почти бесполезен, потому что мы сделали частично неправильные выводы, – заговорил мистер МакКеллен.

– Да уж, сели в калошу, ничего не скажешь, – покачал головой Грэм.

– Да, Грэм расстроен больше всех, ведь он уже приготовил место для единорога, которого не было, – сдержанно улыбнулся Адам.

Дин заметил, что напряженная складка так и не исчезает с его лба.

– Так вот. Люк и Крэйг прибыли раньше и предупредили нас, что возле ограды фермы установлены пугала. Это показалось нам странным...

– Думаешь, они опасны? Это же просто пугала, – Крэйг принюхался. – Из соломы.

– Их слишком много, и они стоят так, словно охраняют, – Люк всхрапнул и ткнул землю копытом. – Мне это не нравится.

– Ну, один хрен, деду сообщим. Ты чувствуешь, что-то там есть, внутри дома?

– Да, там несколько существ, из них двое – люди. Я хорошо вижу их, ведь они как бы еда для меня. Остальные… они другие, и я не знаю, чем они могут оказаться. Опасные для нас.

– Надеюсь, Грэм найдет безопасный проход внутрь, иначе мы рискуем остаться бесполезными, – Крэйг старался не шуметь, чтобы не привлекать внимания жителей фермы.

– Безопасный для него может не быть таким для нас. Давай пройдемся до конюшен, послушаем там.

Грэм быстро оббежал ферму вокруг, промчался по полям, прислушиваясь. Он видел яркую не по-декабрьски траву, слышал голоса животных, спящих в своих домах, но он замечал и то, чего не мог видеть человеческий глаз: брызги крови, потеки, бурые пятна повсюду. Каждая травинка здесь была выращена на жертвенной крови, подпитана внешней силой. Грэм порадовался, что не позволил Ричарду участвовать в этом. Он вернулся к тому месту, где оставил Крэйга и Люка, те уже ждали его.

– Крэйг плохо говорит на языке, понятном людям, в этом виде, так что придется через меня, – сказал Люк. – Он считает, что дом защищен везде, примерно как мы сделали это весной для Дина. В окна соваться – себе дороже, но можно попробовать через крышу.

– Это хорошо, – ответил Грэм. – Входить через крышу всегда эффективно. Что думаете насчет Страшил?

– Пугала выглядят неживыми, пахнут соломой. Но то, как они расставлены, внушает опасения.

– Мне тоже кажется, что это какая-то магическая охрана. Вы как к огню относитесь? В смысле, он вас пугает, ранит? – Грэм-медведь почесал лапой за ухом.

– Слепит сильнее обычного, жжет примерно как людей, но заживает быстро, – сказал Люк. – Крэйг опасается его больше, а Эйдан наоборот – любит.