Ири приоткрыла глаза и постаралась вильнуть хвостом, увидев своего хозяина. Дин видел такое прежде: перед смертью собаки прощаются с хозяевами. Бретт тоже это понял.
– Как спасти тебя, маленькая? Что нам сделать? – он гладил собачью голову и яростно шмыгал носом.
Изо рта Ири вытекала черная муть, смешиваясь с водой. Дину пришлось открыть слив, а ребятам – продолжать носить воду.
– От яда ши жителя глубин спасает морская вода, человеческая кровь, поцелуй королевы или благословение ши, родственных тем, что отравили, – сообщил мистер МакКеллен. – Кто поедет за королевой?
Адам покачал головой. Он сидел между плачущим Бреттом, который гладил Ири по голове, и Карлом, все больше сползающим на пол по бортику ванны.
– Никогда не думал, что окажусь в такой ситуации и приму такое решение. Дин, пусть продолжают носить воду. Вы с Бреттом… если хотите, конечно… будет здорово, если вы капнете немного вашей крови в ванну.
Бретт ни слова не говоря надрезал свою ладонь ножницами и опустил в воду. Красные нити потекли по воде внутри, оплетая тело Ири. Дин сделал то же самое.
Адам не говорил и не пел – это сложно описать, когда не слышишь. Среднее между речью, песней и чувством – так Дин это почувствовал. Языка этого он не знал и вряд ли прежде слышал, но ощущал, как невидимые ласковые руки гладят его душу.
– С ума сойти можно, – прошептал Бретт.
Дин понял, что он тоже испытывает это же.
Изо рта, носа, глаз и ушей Ири текли темные потоки, смешиваясь с водой и кровью. Они медленно уходили в водосток, закручиваясь водоворотом, а потом волна свежей воды ломала картину и все начиналось снова. Раз за разом, черной муть становилось все меньше, пока вода не стала совсем чистой. Ири задышала ровно и размеренно, ее глаза заблестели. Она попыталась встать, но вместо этого Карл сам влез к ней в ванну.
– Ири! Ири, – повторял он, смеясь и обнимая ее.
– Кажется, получилось, – сказал Адам.
Сара замерла в дверях с кастрюлей, Люк и Крэйг сидели на перевернутых ведрах в гостиной, Эйдан и Уилс не вернулись с улицы. Дверь стояла открытой нараспашку, повсюду была налита вода, и одежда у всех промокла, а в ванной лужи были в кровавых и черных разводах. Бретт сидел прямо на полу, в насквозь мокрых джинсах, и Дин с ужасом понял, что не знает, как ему это объяснить.
– Послушай, тут много всего происходит…
– Это я понял. Ты мне лучше скажи, у тебя есть водка? Мне сейчас нужно много-много водки, – сказал Бретт, обнимая Бэтмена. – И, пожалуй, шоколадный батончик с карамелью.
====== Глава 20 ======
Поначалу Дин пытался контролировать процесс: переводить тему, делать знаки ребятам, чтобы те не слишком распространялись. Однако чем больше становилось количество выпитого алкоголя, тем более интересные вопросы поднимались в обсуждении. Когда по гостиной принялись гарцевать кони, а под потолком начал выписывать фигуры высшего пилотажа рой светлячков, Дин просто схватился за голову.
– Эй, расслабься, – Карл, весь еще в нежно-фиолетовых пятнах и темных дорожках, толкнул его локтем. – Ты же видишь, он не против.
Бретт действительно несчастным не выглядел, скорее крайне заинтересованным и... счастливым?
– Охренеть, Дин! Почему ты держал это в тайне? У тебя такие клевые друзья! – смеялся он.
– Я не уверен, что это не алкоголь говорит в нем, – вздохнул Дин. – И потом, зачем ему все это знать? Не хочу навлекать опасность еще и на Бретта.
– Дин, ты меня извини. Я тебя очень ценю и уважаю, я тебе безмерно признателен и благодарен, но иногда ты удивляешь меня непроходимой твердолобостью, – Карл покачал головой.
Он с хрустом разгрыз куриную кость и стал перемалывать ее своими многочисленными зубами.
– Не уверен, что понял тебя, – признался Дин. – Что плохого в том, что я пытаюсь уберечь брата?
Карл недоверчиво посмотрел на него, хмыкнул и проглотил остаток куриной ножки целиком.
– Но ты ведь прекрасно знаешь, что твой срок здесь ограничен, и что надзорным может быть только О’Горман. Какой из этого напрашивается вывод? – сказал он.
– Бретт?! Нет!
– Что я натворил? – оживился тот, услышав свое имя.
– Нет, нет, ничего, все хорошо, – поспешил успокоить его Дин, и тут же зашептал Карлу, – я против! Не хочу портить ему жизнь.
– Но ведь он сам выберет, – Карл пожал плечами. – Ты тут вообще ничего не сделаешь.
Дин не думал об этом прежде, и только сейчас до него дошел весь ужас ситуации: все это время он думал о себе, Эйдане и Бэтмене, но забыл о Бретте и о надзорной традиции. Неужели он обрекает брата на ту же участь?
Адам, почувствовав переживания Дина, повернулся к нему, и в голове послышался тихий голос:
– Эй, ну зачем ты так? Большинство надзорных доживали до глубокой старости. Не бойся того, чего еще даже в перспективе нет.
Дин чуть улыбнулся Адаму в знак того, что слышит его, но перестать думать об этом он не мог.
В результате спать легли под утро. Первыми ушли Карл и Ири – они собирались долечиваться под обрывом, чуть севернее маяка. После к себе на маяк отправились ребята, разбившись на пары. Мистер МакКеллен распрощался уже под утро, и следом за ним засобирался Адам.
– Теперь все будет хорошо, да, Дин? – сказал он.
– Надеюсь, – с трудом улыбнулся тот.
Поверить в это было очень сложно.
От собственной комнаты Бретт пришел в восторг, особенно от комплекта постельного белья с утятами (Крэйг притащил его из детского магазина, несмотря на мягкие протесты Люка).
– Это вы все сами? Вот прям для меня? О, кроватка, я люблю тебя! Бэтмен, оставайся спать со мной, а? Я тебе пузо почешу...
Щенок вилял хвостом и вертел головой, но идти с Бреттом не соглашался, поглядывая на Дина.
– В душ и спать, – скомандовал Эйдан. – Денек был не из легких.
Дин согласился с ним и сразу последовал этому мудрому совету. Несмотря на рулады, выводимые Бреттом в его спальне, отключился он сразу, едва голова коснулась подушки.
Море шумело под обрывом, разбивая стеклянные волны о скалы. Дин стоял в воде по колено и вглядывался в туманную муть. Было холодно. Кто-то приближался к нему, но кто? Соленые брызги оседали на лице, заставляя часто моргать. Из тумана по волнам плыла лодка; Дин различал ее очертания и видел размытое пятно фонаря над ней. Скоро среди шума волн послышался и плеск весел. Лодка была все ближе, и Дин не находил себе места от нетерпения. Почему же так долго? Теперь он различал, что лодка белая, и никаких людей с фонарями на ней нет. На борту стояла мерцающая во мраке лошадь и смотрела прямо на Дина.
– Ты кто? – спросил он. – Мы знакомы?
Лошадь ничего не ответила, она просто смотрела своими светлыми глазами. Лодка подплывала все ближе, и Дин с удивлением увидел рог во лбу животного.
– Ты единорог! – воскликнул он.
Шкура его светилась мягким молочным светом, а грива и хвост отливали золотом. Дин понял, что обязательно должен коснуться его, погладить теплую шею, заглянуть в звездные глаза. Он шагнул вперед, не глядя под ноги, но что-то больно ударило его в коленки, еще и еще. Дин посмотрел вниз и увидел щеголеватые синие ботинки, качающиеся на волнах. Они, должно быть, приплыли издалека, потому что были все мокрые и в водорослях, но не утратили боевого духа. Будто маленькие корабли, они сновали перед Дином и били его по ногам, явно желая вытолкать на берег. Он улыбнулся и попытался поймать один за шнурки, но ему это не удалось. Рядом раздался тихий плеск, и Дин заметил, что лодка подошла совсем близко. Его обдало волной трупного смрада такой силы, что заслезились глаза.
Единорог стоял в лодке, полной искалеченных мертвых тел. Мужчина с разбитой головой. Переломанный ребенок, похожий на выброшенную куклу. Девушка с жуткими порезами на руках – словно забрызганная черной краской. Человек со страшной раной в шее... Дин в ужасе посмотрел на единорога, но его морда ничего не выражала. В голубых глазах отражался он сам: безглазый труп с вырванной челюстью и кровавыми потеками на груди. Дин отпрянул, а единорог открыл рот, полный острых зубов, как у Карла, и потянулся за ним следом. Теперь вместо лошадиной прекрасной головы Дин видел лицо, которое казалось ему смутно знакомым...
